В течение последних десятилетий на политической арене Афганистана важную, а в некоторые периоды определяющую роль играли религиозно-политические организации - партии моджахедов, а затем движение "Талибан".

Моджахеды ("борцы за веру"), захватившие власть после падения режима Наджибуллы в апреле 1992 г., объявили Афганистан исламским государством, а ислам - основой, которая определяла практически все аспекты общественных отношений. В ходе междоусобной борьбы между различными партиями моджахедов на политической арене появилась совершенно новая группировка - Исламское движение "Талибан" (ИДТ), члены которой называли себя талибами (талиб - студент, учащийся медресе). В сентябре 1996 г. талибы свергли власть моджахедов в Кабуле и создали собственный режим, провозгласив страну Исламским эмиратом Афганистан (ИЭА). По существу они выступили как продолжатели идей своих предшественников - моджахедов - и воплотили в жизнь ряд ключевых пунктов их политических программ, но уже в гораздо более жесткой форме.

Все аспекты общественной деятельности уже не на словах, а на деле подверглись исламизации, оказались подчинены религиозным нормам в радикальной интерпретации, имевшей мало общего с традиционным исламом в Афганистане. Жизнь людей была детально регламентирована с точки зрения соответствия их внешнего вида, поведения и поступков нормам ислама. Были запрещены музыка, телевидение, фото- и видеосъемка, многие виды изобразительного искусства и пользование Интернетом. К концу своего правления талибы превратили Афганистан в центр исламского экстремизма и прибежище террористов, установив тесные отношения с Усамой бен Ладеном и его последователями из организации "Аль-Каида".

МОДЖАХЕДЫ И ВЛАСТЬ: ТРУДНЫЙ ДИАЛОГ

С падением режима талибов в конце 2001 г. их противники - моджахеды - стали претендовать на лидирующие позиции в новой политической структуре Афганистана.

Но под давлением ряда государств, прежде всего США, сыгравших ключевую роль в борьбе против талибов, моджахедам пришлось поделиться властью с представителями либеральных кругов - сторонниками последнего афганского короля Мухаммада Захир Шаха и технократами, специалистами, получившими образование на Западе. Тем не менее, посты руководителя Временного правительства, Переходной администрации, а затем - Президента Афганистана занял Хамид Карзай - один из пуштунских племенных лидеров, в 1980-х гг. тесно сотрудничавший с моджахедами, а в середине 1990-х гг. поддерживавший контакты с талибами. Само его назначение на высшую государственную должность должно было символизировать союз между такими разными силами, как прозападные либералы и моджахеды. Но этот союз оказался недолгим.

Моджахеды, уступив высший государственный пост представителю традиционной элиты, сохранили влияние в законодательной и судебной сферах. Прошедшие в сентябре 2005 г. выборы в нижнюю палату Национального собрания - афганского парламента продемонстрировали прочность их позиций. Лидерам и сторонникам моджахедов, в числе которых находятся бывшие влиятельные полевые командиры, удалось получить почти половину депутатских мандатов'. Верхнюю палату возглавил представитель высших кругов мусульманского духовенства, лидер Национального фронта спасения Афганистана (НФСА) Себгатулла Моджаддеди, спикером нижней палаты стал Ю. Кануни, соратник бывшего руководителя антиталибского альянса А. Ш. Масуда. Таким образом, члены и сторонники исламских политических организаций получили возможность принимать участие в процессе законотворчества. Они придерживаются консервативных взглядов и нередко подвергают критике действия Х. Карзая, пользующегося поддержкой многих западных государств и, прежде всего, США.

Но в сфере исполнительной власти свои позиции моджахеды сохранить не смогли. После ликвидации режима талибов ключевые посты в новом правительстве, правда, на довольно короткий срок заняли сторонники Бурхануддина Раббани, экс-президента и одновременно лидера Исламского общества Афганистана (ИОА), наиболее многочисленной партии моджахедов, которая составляла основу антиталибской коалиции - "Северного альянса". Это - генерал М. К. Фахим, в конце 2001 г. занявший пост министра обороны, а в 2002 г. избранный вице-президентом, Ю. Кануни, возглавлявший министерство внутренних дел, а затем - министерство образования и просвещения, и доктор А. Абдулла, до апреля 2006 г. стоявший во главе внешнеполитического ведомства Афганистана. Из других

В настоящее время представители "Северного альянса" - члены ИОА и других шиитских партий потеряли ключевые посты в правительстве. Министерства обороны, иностранных и внутренних дел возглавляют сторонники президента. Х. Карзай, стремясь укрепить центральную власть, в течение уже нескольких лет ведет наступление на позиции региональных лидеров и бывших полевых командиров моджахедов, взявших под свой контроль большую часть провинций сразу после ухода оттуда талибов.

партий "Северного альянса" в правительстве были представлены шииты-хазарейцы, один из лидеров которых - М. Мохаккек до начала 2004 г. занимал пост министра планирования, а также преимущественно узбекское по составу Национальное исламское движение Афганистана (НИДА) А. Р. Дустума, который в 2003 г. был назначен на пост начальника Генерального штаба при Верховном главнокомандующем.

Региональные лидеры хорошо осознают, что они сильны только до тех пор, пока находятся в своих вотчинах. Немалых трудов стоило президенту сместить с поста губернатора Гератской провинции одного из влиятельных деятелей "Северного альянса" Исмаил-хана, которому взамен было предложено возглавить министерство энергетики и водных ресурсов. Подобным же образом А. Р. Дустум был переведен из своей вотчины - Мазари-Шарифа, центра северной провинции Балх, в столицу, чтобы встать во главе Генерального штаба.

В 2003 г. в провинциях была начата реализация программы ООН под названием "Демобилизация, разоружение, реинтеграция", направленная на ограничение влияния моджахедов и в первую очередь "Северного альянса" - наиболее мощного среди них объединения².

Лишившись ключевых постов в правительстве и официально закрепленного статуса руководителей провинций, лидеры моджахедов и связанные с ними бывшие полевые командиры в определенный момент оказались близки к вооруженной конфронтации с президентом Х. Карзаем и его командой. Попытки сохранить свои позиции силовым путем предпринимались ими в Мазари-Шарифе и Герате, а М. К. Фахим был готов поднять своих сторонников в Панджшире. Но все они довольно быстро осознали бесперспективность вооруженного противостояния с нынешними властями Афганистана, поддерживаемыми американцами и их союзниками по антитеррористической коалиции. Более перспективным представлялось объединение партий моджахедов для политической борьбы против Х. Карзая. Попытки создать такую структуру были предприняты еще в 2003 г., в канун президентских выборов. Но тогда Х. Карзаю удалось расколоть намечавшуюся коалицию оппозиционных ему лидеров моджахедов, предоставив пост вице-президента Ахмад Зия Масуду - брату А. Ш. Масуда и одновременно зятю Б. Раббани. С помощью этого шага действующий президент на определенное время обеспечил лояльность части сторонников Б. Раббани, что усилило его позиции во время президентских выборов. Победе Х. Карзая способствовало и то обстоятельство, что другие лидеры "Северного альянса" - Ю. Кануни и А. Р. Дустум - не смогли договориться о кандидатуре единого кандидата и сами стали баллотироваться на президентский пост.

Следующая попытка объединения оппозиционных партий моджахедов была предпринята в апреле 2007 г., и в результате на политической арене Афганистана оформился новый блок - "Национальный фронт". На этот раз союзниками ИОА и других партий, входивших в "Северный альянс", стали бывшие функционеры просоветского режима президента Наджибуллы и некоторые члены семьи экс-короля. Как было отмечено в заявлениях руководителей "Национального фронта", основными его целями являются перераспределение властных полномочий от президента к парламенту, а также введение принципа выборности губернаторов³. Тем самым моджахеды, имеющие сейчас около половины мест в нижней палате парламента, планируют превратить Афганистан из президентской республики в парламентскую, а бывшие полевые командиры, остающиеся фактическими правителями в провинциях, но уже не имеющие официального статуса, получают возможность вновь обрести его на вполне законных основаниях. Несмотря на то, что "Национальный фронт" создан недавно (4.04.2007), его лидеры продемонстрировали серьезность своих намерений и проявляют большую активность как внутри Афганистана, так и за рубежом, налаживая международные контакты от имени нового объединения. Важным этапом борьбы за власть и испытанием Фронта на прочность станут президентские выборы 2010 г.

Идеологические взгляды моджахедов в течение последних нескольких лет претерпели заметные изменения по сравнению с периодом 1980-х - начала 1990-х гг.

Сейчас большинство партий моджахедов не занимают непримиримой позиции в отношении правящего режима, хотя и подвергают критике его политику. Они интегрированы в действующую политическую систему Афганистана. Хотя моджахеды продолжают придерживаться консервативных взглядов по вопросам, связанным с моралью и нравственностью, образованием и правами женщин, они уже не так рьяно стремятся к созданию "подлинно исламского государства", где все аспекты общественной деятельности, в том числе политика, были бы подчинены нормам ислама. Необходимо отметить, что сегодняшние моджахеды до сих пор открыто не выступали против присутствия американских и других иностранных войск на территории Афганистана, отдавая должное США и их союзникам по антитеррористической коалиции в свержении режима талибов. Даже после ухудшения отношений между Х. Карзаем и рядом лидеров моджахедов последние не используют против него религиозные лозунги, объявляющие "неверным" правителя, пользующегося военной поддержкой извне для удержания своей власти. Тем самым идея джихада во многом утратила для моджахедов свою актуальность. Вчерашние "борцы за веру" не стремятся к тому, чтобы воевать против иностранных войск, присутствие которых на территории Афганистана всегда враждебно воспринималось его населением.

В настоящее время происходит процесс трансформации лидеров моджахедов в публичных политиков, они вынуждены менять свои взгляды, адаптироваться к новым, современным реалиям. Однако это сложный процесс, который требует отказа от многих прежних убеждений, прежде всего тех, которые касаются роли ислама в обществе. Пока что многие моджахеды не готовы к этому и выступают за сохранение ортодоксальных исламских норм в культурно-бытовой сфере. Но при этом они вынуждены признать, что государство является исламским больше номинально, чем фактически. Афганистан сейчас называется исламской республикой, главенствующая роль религии определена конституцией, но основы государственного устройства в большей степени светские, нежели религиозные.

НЕПРИМИРИМЫЕ ТАЛИБЫ ВОССТАНАВЛИВАЮТ СВОИ ПОЗИЦИИ

Если сегодняшним моджахедам в какой-то мере удалось наладить конструктивные отношения с Х. Карзаем и его командой, то талибы, до сих пор действующие на территории страны в союзе с одной из самых радикальных организаций "борцов за веру" - Исламской партией Афганистана (ИПА) Г. Хекматьяра, представляют непримиримую оппозицию правящему режиму. После крушения ИЭА под ударами сил международной коалиции и "Северного альянса" ряды талибов заметно поредели. Часть из них присоединилась к своим вчерашним врагам - моджахедам, влившись в различные группировки и вооруженные формирования. Другие же, ярые приверженцы старого режима, избрали путь вооруженной борьбы против новых властей. Возглавляемые своим лидером муллой М. Омаром, они до сих пор продолжают сопротивление официальному Кабулу и силам международной коалиции.

Если пять лет назад районами наибольшей активности талибов считались южные и юго-восточные провинции Афганистана, то теперь их отряды действуют и в центре, и на севере, и на востоке.

После заметного снижения активности в 2002 - 2003 гг. талибы вновь дали о себе знать в последующие годы. Если в первое время после поражения, понесенного от "Северного альянса" и сил международной коалиции, талибы больше применяли тактику партизанской борьбы - нанесение точечных ударов, налеты на блокпосты и патрули правительственных войск и иностранных военных, нападения на военные колонны на дорогах, то примерно с 2005 г. они перешли к открытым боевым столкновениям. Несмотря на значительные потери в живой силе, они не снижают интенсивности действий и постоянно держат в напряжении своих противников, вынуждая их проводить одну крупномасштабную военную операцию за другой. Эти операции дают лишь временный эффект, и после их завершения талибы довольно быстро восстанавливают, а кое-где еще больше укрепляют свои позиции, обращая недовольство местного населения военными действиями себе на пользу.

Негласную поддержку сторонники М. Омара периодически находят в лице ряда региональных лидеров и бывших полевых командиров, не заинтересованных в распространении власти Кабула на подконтрольные им территории⁴. Но эти же полевые командиры не заинтересованы и в чрезмерном усилении талибов, так как справедливо опасаются, что в этом случае они рискуют лишиться власти в своих "удельных княжествах". Самые прочные позиции талибы по-прежнему сохраняют на юге и юго-востоке Афганистана - в провинциях Кандагар, Заболь, Урузган, Пактия и Хост, где нет сильных полевых командиров моджахедов и крупных региональных лидеров. В период существования ИЭА талибы пользовались здесь наибольшей властью. Сейчас им удалось внедрить своих сторонников в органы местного управления и стать теневой администрацией в этих областях.

Год от года талибы расширяют применение точечных подрывных акций - убийств, похищений людей, атак террористов-смертников. Последние приобрели поистине массовые масштабы: если в 2003 г. террористами-камикадзе было совершено всего 2 теракта, то в 2006 г. - уже 139⁵. Международные наблюдатели отмечают, что талибы успешно перенимают террористическую тактику боевиков, противостоящих американцам в Ираке.

По всей видимости, М. Омар и его сторонники не испытывают серьезных затруднений в содержании своих боевиков, приобретении вооружений и подкупе представителей государственной власти. Они контролируют производство и продажу наркотических веществ в ряде провинций Афганистана, а доходы от этого бизнеса составляют как минимум несколько сот миллионов долларов в год. Часть этих средств используется талибами для попол-

нения потерь в живой силе путем привлечения новых сторонников. М. Омар платит своим боевикам от 200 до 600 долл. в месяц, что в несколько раз больше жалования солдат правительственной армии. При нынешнем уровне безработицы в Афганистане (по некоторым данным, порядка 33%) это делает людские ресурсы талибов практически неисчерпаемыми⁶.

Помимо вооруженной борьбы и осуществления террористических актов, талибы активно действуют на пропагандистском фронте. Они распространяют листовки с призывами к населению подняться на джихад против американских и других иностранных войск, находящихся в Афганистане. При этом талибы умело используют ошибки правительства и американцев, провоцируя недовольство населения как политикой администрацией Х. Карзая, так и действиями США и НАТО в стране.

Осенью 2007 г. в средства массовой информации попал вариант конституции талибов, разработанный ими еще в 2005 г. По сути, этот документ является альтернативой действующему Основному закону Афганистана. В талибском варианте говорится, что он является единственно правильным и что любая другая конституция Афганистана является недействительной, отмечается, что ни один закон не должен противоречить шариату, а важнейшей обязанностью каждого гражданина является священная война против неверных (джихад). В документе определяются права и обязанности женщин, которые могут получать образование "лишь в рамках шариата" и при этом должны придерживаться строгих правил, касающихся поведения и внешнего вида⁷. Тем самым талибы еще раз подтвердили, что не намерены отказываться от своих взглядов и убеждений, которые они навязывали афганцам в течение своего пятилетнего правления. Подобные заявления далеко не декларативны: в районах, находящихся под их контролем, талибы по-прежнему требуют от населения не носить одежду европейского типа, мужчинам запрещают брить бороду, а женщинам - показываться на улице без чадры. Нарушителей этих правил, как и в период существования в Афганистане Исламского эмирата, ждут жестокие наказания.

ПАКИСТАНСКИЕ ПОКРОВИТЕЛИ ТАЛИБОВ

Действия талибов не ограничиваются только территорией Афганистана. Сложная и неоднозначная ситуация складывается в их отношениях с Пакистаном, некоторые политические и военные круги которого до сих пор оказывают им содействие. Тесные отношения с талибами сохранила пакистанская Межведомственная разведка (ISI), которая таким образом стремится усилить свое влияние как внутри Пакистана, так и за его пределами. Кроме того, талибы до сих пор пользуются поддержкой части ханов пуштунских племен "свободной зоны", населяющих территории, граничащие с Афганистаном. Эти племена формально не подчиняются пакистанским властям, и поэтому проведение на территории их проживания военных операций затруднено. Правительственные круги в Исламабаде, до 2001 г. оказывавшие всемерную поддержку талибам, сейчас рассматривают их как средство воздействия на Х. Карзая с целью навязать ему более выгодный для себя курс. Сторонники М. Омара, пользуясь негласной поддержкой в Пакистане, создали в приграничных с Афганистаном областях десятки лагерей и баз по подготовке боевиков, где в качестве инструкторов работают пакистанцы и выходцы из арабских государств. Из этих лагерей отряды талибов совершают нападения на афганскую территорию, а затем возвращаются обратно.

Но поддержка афганских талибов со стороны исламских радикалов в Пакистане имеет для него и существенные негативные стороны. Деятельность сторонников М. Омара на пакистанской территории оказывает дестабилизирующее воздействие на ситуацию как в приграничных районах, так и в стране в целом. В течение уже нескольких лет происходит процесс "ползучей талибанизации" зоны пуштунских племен Пакистана. Там появились местные пакистанские талибы, создающие собственные органы власти, в качестве основной правовой системы признающие только шариат и стремящиеся ввести жесткие запреты и предписания по аналогии с существовавшими в ИЭА. Деятельность талибов так-

же способствует активизации радикальных исламистских организаций, многие из которых находятся в оппозиции официальному Исламабаду.

Опасаясь дальнейшего усиления исламистов на своей территории и испытывая давление со стороны США, пакистанское правительство было вынуждено ввести войска на территорию приграничных с Афганистаном округов Северный и Южный Вазиристан. Однако военные столкнулись с ожесточенным сопротивлением талибов и их сторонников, и в результате официальный Исламабад в сентябре 2006 г. заключил с ними соглашение о прекращении военных действий на этих территориях. Это соглашение фактически закрепило влияние талибов в Северном и Южном Вазиристане и позволило создать им свою администрацию в этих областях, выполнять функции законодательной и исполнительной власти⁸. В результате талибы еще больше укрепили свои позиции в приграничных районах на северо-западе Пакистана, фактически получив возможность создать там свое "государство в государстве".

В создавшейся тупиковой ситуации дальнейшее развитие противостояния между официальным Кабулом и талибами во многом может зависеть от позиции такой влиятельной политической силы, как моджахеды.

Усиление группировки талибов на пакистанской территории способствует их активизации в Афганистане и, в конечном счете, оборачивается дальнейшей эскалацией внутриафганского конфликта. Продолжающаяся уже около семи лет вооруженная борьба не приносит существенных результатов ни Кабулу, ни его противникам. Х. Карзай и его иностранные союзники не в состоянии нанести поражение талибам, но и талибы сейчас не могут претендовать на то, чтобы снова захватить власть в Афганистане, как это было в 1990-х гг.

Действия талибов вызывают сильное беспокойство режима Х. Карзая. Видя, что силовые методы решения этой проблемы не дают желаемых результатов, президент и его команда неоднократно предпринимали попытки привлечь часть талибов на свою сторону путем объявления амнистии тем из них, кто сложит оружие и перейдет на сторону правительства. Однако это дало лишь частичный эффект: к концу 2006 г. вооруженную борьбу прекратили 1400 боевиков, что не привело к снижению активности исламских экстремистов и уменьшению масштабов боевых действий. Предложения Х. Карзая М. Омару вступить в диалог также пока не принимаются лидером талибов, который в качестве основного условия начала переговоров с правительством требует немедленного вывода иностранных военных с территории Афганистана.

Необходимо отметить, что и у талибов, и у моджахедов, несмотря на их взаимную неприязнь, есть много общего. Во-первых, близкая по духу идеология. И те, и другие могут быть названы исламистами, хотя талибы, безусловно, проявили себя более радикальными и последовательными сторонниками этих взглядов. Вторая схожая черта - теперешняя оппозиционность этих сил Х. Карзаю и его команде. Наконец, моджахедов и многих руководителей талибов объединяет общее боевое прошлое, когда в 1980-х гг. будущие лидеры ИЭА сражались в рядах исламской оппозиции против просоветского режима и поддерживавшего его ограниченного контингента советских войск.

Но, несмотря на эти схожие черты, лидеры моджахедов (за исключением Г. Хекматьяра) и талибов после 2001 г. практически не поддерживали контактов друг с другом, демонстрируя взаимное недоверие и враждебность. Единственная за последние годы попытка сближения с руководителями партий моджахедов была предпринята талибами весной 2008 г. Тогда М. Омар и его сторонники выступили с обращением, в котором призвали "борцов за веру", воевавших против просоветского режима в 1980-х гг., объединиться для борьбы "против иностранных сил"⁹, а значит, и вступить в вооруженную конфронтацию с действующим правительством Афганистана. Однако моджахеды проигнорировали это предложение. Причинами такого шага можно назвать уже упомянутый отход моджахедов от радикальных исламистских идей, а также отказ от силовых методов в борьбе за власть. Кроме того, и бывшие полевые командиры, и политические лидеры моджахедов занимают достаточно устойчивое положение в сложившейся на сегодняшний день политической системе Афганистана и не заинтересованы в том, чтобы терять его, идя на союз с талибами - малообразованными представителями беднейших слоев общества, находящимися вне закона.

Сейчас моджахеды предпочитают сохранять фактический нейтралитет в борьбе между талибами и правительством в Кабуле. Нестабильная внутриполитическая ситуация в сегодняшнем Афганистане во многом выгодна и политическим лидерам, и бывшим полевым командирам моджахедов, и они вряд ли будут оказывать существенную поддержку какой-либо из враждующих сторон.

Отвечая на вопрос, поставленный в заглавии этой статьи, можно сказать, что примирение талибов и моджахедов представляется маловероятным, так как современные "борцы за веру" стали прагматиками, предпочитающими политические, а не силовые методы борьбы за власть и, в отличие от талибов, уже не ставят идеологические соображения во главу угла.

¹ Арунова М., Тутков Ю. Афганистан поело парламентских выборов // Азия и Африка сегодня. М., 2006, N 4, с. 17.

² Лалетин Ю. П. Новое политическое объединение в Афганистане: первые шаги // Азия и Африка сегодня. М., 2008, N 1, с. 37 - 38.

³ Там же.

⁴ Арунова М. Р. Полевые командиры - источник нестабильности // Азия и Африка сегодня. М., 2003, N 7, с. 25.

⁵ Коргун В. Г. Афганистан - 2006 - www.Afghanistan.ru. 25.12.2006.

⁶ www.Afghanistan.ru. 03.07.2008; Коргун В. Г. Афганистан и проблемы интеграции Центральной Азии // Проекты сотрудничества и интеграции стран Центральной Азии: сравнительный анализ, возможности и перспективы. Бишкек, 2007, с. 223 - 224.

⁷ The Daily Telegraph, 29.09.2007.

⁸ Коргун В. Г. Исламский экстремизм в Афганистане - www.Afghanistan.ru. 25.02.2008.

⁹ www.Afghanistan.ru. 12.03.2008.

Permanent link to this publication: