На рубеже XIX-XX вв. колониальные власти Нигерии резко изменили политический курс: вместо опоры на новую элиту они пошли на сближение с традиционными правителями и вождями племен. Новая элита - преимущественно реэмигранты и выпускники миссионерских школ - оказалась перед необходимостью определить свое отношение к этим радикальным переменам. Выразителем новых настроений и стал Герберт Маколи.

Герберт Сэмюэль Хил ас Маколи родился в Лагосе 14 ноября 1864 г. в знатной семье capo, или аку (реэмигрантов из Сьерра-Леоне). Его дед, Кроутер, был епископом, отец - директором школы. Герберт рос в условиях жесткой дисциплины викторианской семьи. Ребенком его одевали в шелковый костюмчик, бархатные чулочки, и он, по его собственным словам, напоминал ангелочка. В таком виде его выводили к губернатору колонии, англичанину Гловеру, который часто посещал его отца. Современники с восхищением рассказывали, что маленький Маколи так усердно молился, что на коленях у него образовались мозоли ¹ .

Завершив среднее образование, Герберт отправился в Великобританию, где за три года получил диплом инженера и стал профессиональным музыкантом. Вернувшись в 1893 г. в Нигерию, он был назначен на должность землемера, но вскоре оказался жертвой дискриминации по расовому признаку. Его ставили в подчинение молодым и менее опытным чиновникам только потому, что те были европейцами. Через несколько лет Маколи вышел в отставку, после того как его обвинили в использовании служебного положения в личных целях, и стал частным консультантом по земельным делам.

Маколи вел светский образ жизни: одевался по последней моде, устраивал роскошные обеды, развлекал гостей игрой на рояле. Как вспоминал видный политик Нигерии Энтони Энахоро, "он всегда бывал одет с иголочки: накрахмаленный белоснежный костюм, черный галстук, белые щегольские туфли, белая спортивная панама. Он вызывал всеобщее восхищение и казалось был олицетворением понятия "викторианский джентльмен"" ² . Маколи был непременным участником многочисленных приемов, раутов, концертов, пристрастился к библиофильству. Он легко устанавливал контакты с людьми, что помогало ему в политической деятельности. Многие знакомые стали его личными информаторами, и он был, пожалуй, самым осведомленным человеком в Лагосе.

Вступление Маколи в активную общественную жизнь пришлось на начало XX в. - время серьезных перемен в Нигерии. Власти стали переходить к политике косвенного управления, расширяя полномочия местных вождей в административной, финансовой и судебной сферах, тем самым отказываясь от более тесного, чем прежде, сотрудничества с новой элитой. Изменившееся к ней отношение властей наиболее откровенно сформулировал губернатор Ф. Лугард: "Пробыв там (в Нигерии. - М. Ф.) в качестве губернатора почти 12 лет, я вправе заявить, что лагосцы - самые низменные, непокорные, неверные, больше всего озабоченные погоней за удобствами люди, из всех, которых я знал" ³ .

После 1890 г. началась дискриминация новой элиты. Возросшая конкуренция европейских фирм в сфере торговли, отстранение африканцев от руководства государственными учреждениями и церковью, вытеснение из посреднической торговли в корне изменили ситуацию в Лагосе. К 1900 г. только один нигериец - Генри Карр сохранил в администрации крупный пост инспектора школ, остальные должности были

(c) 2003

стр. 65

переданы европейцам. Торговая палата Лагоса раскололась по расовому признаку. К 1910 г. вместо четырех социальных групп в Лагосе - европейцев, capo, амаро (реэмигрантов из Бразилии) и коренных жителей - образовались две: белые и чернокожие.

Новая элита, выступавшая за европеизацию, после 1890 г. оказалась в трудном положении: ей предстояло найти ответ на нараставшую расовую дискриминацию. Крайние позиции заняли епископ Джеймс Джонсон и проповедник Гаррик Брейд. Первый призывал к терпению, утверждая, что христианство как универсальная религия со временем устранит различия по национальному признаку, языку, обычаям и создаст "единство общих интересов". Но многие африканцы шли не за Джонсоном, а за "пророком" Гарриком Брейд ом, осуждавшим все европейское: и колониализм, и белое христианство ⁴ .

В конце XIX - начале XX в. новая элита Лагоса размежевалась: часть ее по- прежнему придерживалась взглядов буржуазных просветителей и призывала к сотрудничеству с колониальными властями, другая стала оказывать все большую поддержку сторонникам "культурного национализма" (иногда их называют "почвенниками"), высказывалась за сотрудничество с коренным населением и его вождями, все резче критиковала действия властей ⁵ .

Недовольство аку действиями властей выразили такие люди, как епископ Джеймс Джонсон, владелец газеты "Лейгос таймс" Р. Б. Блез, торговец И. К. Уиллоуфби, священник С. Г. Пирс, Можола Агбеби - основатель движения за независимость африканской церкви. Под их руководством прошло несколько кампаний протеста. Одна из них состоялась в 1882 г., когда власти ввели в школах обязательное изучение английского, не оговорив судьбы языка йоруба. Это вызвало недовольство коренных жителей. Отражая эти настроения, газета "Лейгос таймс" писала: "Мы - африканцы, и здесь, в Лагосе, хотим оставаться африканцами, африканцами-йоруба".

На этом этапе стало очевидным укрепление позиций последователей "культурного национализма". Если предыдущее поколение националистов видело в коренных африканцах "невежественных туземцев", которых надо понуждать к отказу от традиционного образа жизни, то "культурные националисты" рассматривали их чуть ли не как образец для подражания. Эти люди, симпатизируя коренному населению, стали изучать местные обычаи, песни и танцы, перешли на местный церемониал свадеб. Их оппоненты, буржуазные просветители, были более уязвимы, так как в культуре целиком зависели от иностранцев, а в материальном благополучии - от торговли с коренным населением. Укреплялось мнение, что будущее Африки связано с аборигенами, ибо они производители товаров, адаптировались к местному климату и отражают расовую сущность африканцев, тогда как capo - преходящий социальный тип, "географический, физиологический и психологический урод", на смену которому придет умелый и благородный фермер - абориген ⁶ .

Со своей стороны, коренные африканцы и вожди племен, которые раньше рассматривали capo (аку) как прислужников колонизаторов, как предателей и потомков презренных рабов, начали понимать, что знания аку могут принести пользу в противостоянии европейским колонизаторам.

В результате на рубеже веков многие мероприятия британских властей наталкивались на сопротивление горожан, причем в движении протеста активно сотрудничали представители традиционной и новой элит. Так, в 1897 г. лагосцы выступили против учреждения муниципалитета и введения налога на нужды здравоохранения. Они заявили, что "народ полон решимости не платить никаких налогов", остановить торговлю и завоз продуктов, готов скорее пить сырую воду и умереть от лихорадки, чем платить налоги. План создания муниципалитета был похоронен. В 1901 - 1902 гг. новая и традиционная элиты совместно выступили против закона, регулировавшего по-

стр. 66

рядок вырубки лесов и сбора каучука. От имени 750 человек в Лондон была направлена петиция. Одним из инициаторов протеста был Герберт Маколи. Общество защиты аборигенов в Англии поддержало жителей Лагоса. В 1908 г. власти Лагоса решили построить водопровод и ввели налог для оплаты расходов на его строительство. Африканцы выступили против, утверждая, что у йоруба нет традиции собирать налоги и что водопровод нужен в первую очередь европейцам. Для борьбы против налога на воду в 1908 г. была создана организация - Народный союз ⁷ .

Новая элита следовала принципу "никаких налогов без представительства". Вожди же исходили из того, что африканцы не должны платить за собственную воду. В конце 1908 г. прошли массовые акции протеста: закрывались базары, громились магазины европейцев. На демонстрацию вышли 15 тыс. африканцев. События 1908 г. стали свидетельством силы и влияния вождей. Власти, убедившись в их авторитете, стали активнее сотрудничать с ними и учредили Консультативный туземный комитет, включив в него восемь вождей.

И все же влияние вождей не было прочным. Это объяснялось несколькими причинами. Прежде всего по личным достоинствам они уступали своим отцам и дедам. Кроме того, вожди зависели от властей материально и постоянно обращались к ним с просьбой увеличить размер окладов (стипендий), что подрывало их авторитет. Несмотря на это, "культурные националисты" продолжали следовать курсу на сотрудничество с традиционной элитой.

В 1905 г. в Лагосе было образовано отделение Общества защиты прав аборигенов. Его президентом был избран верховный вождь Лагоса Эшугбайи, что свидетельствовало о сближении позиций новой и традиционной элиты. Как говорил последователь "культурного национализма" Д. П. Джексон, наступило время, когда власти вынуждены были прислушаться к мнению африканцев. Если раньше для новой элиты образцом считался европейский образ жизни, если еще в 1880 г. она видела себя проводником викторианства, то в 1910г. она уже отстаивала африканские традиции, образовав оппозиционную организацию - Джамат парти. Ее возглавили Герберт Маколи и другие видные лагосцы: Д. Беган Бенджамин, Д. Э. Шайнгл, Томас Горацио Джексон (сын Д. П. Джексона), Ч. Ч. Аденийи-Джонс.

Недовольство лагосцев властями выражалось в разных формах. В 1905 г., например, 4400 жителей подписали петицию протеста против действий комиссара округа Илеши, капитана Абросе, который арестовал нескольких вождей по обвинению во взяточничестве. Временами недовольство выливалось в акты вандализма. В 1903 г. в Лагосе был избит европеец, ехавший на велосипеде. В том же году несколько европейских фирм и домов, где жили европейцы, были разграбленны. Известный ученый Лео Фробениус, посетивший Лагос в 1911 г., отмечал атмосферу вражды африканцев к европейцам. Он был свидетелем грубого обращения с ними местных полицейских и почтовых служащих. Он даже наблюдал случаи, когда африканцы забрасывали камнями витрины принадлежавших европейцам магазинов ⁸ .

Маколи остро ощущал перемены в настроениях новой элиты. Он включился в поиски выхода из создавшегося положения, стал последователем идеолога "культурного национализма" Э. У. Блайдена и в результате выступил за сотрудничество с коренным населением и вождями. Свои идеи и мысли Маколи пропагандировал на страницах газеты "Лейгос дейли ньюс", следуя правилу: политик в Африке без газеты не политик.

В 1905 г. Маколи опубликовал статьи, резко критиковавшие арест и высылку властями двух вождей из Илеши. Британская пресса сразу же обозвала его "адвокатом ниггеров". С этого времени Маколи неизменно оспаривал право британских властей вмешиваться во внутренние дела африканцев, утверждая, что соглашения племен с

стр. 67

колониальной державой предусматривали передачу последней контроль лишь над сферой внешних сношений, но не над внутренними делами.

В 1907 - 1913 гг. Маколи был активным участником всех политических дискуссий, вошел в число учредителей лагосского отделения Общества защиты аборигенов. В 1912 г., когда усилились разговоры о предстоящей экспроприации земли в Лагосе, Маколи возглавил делегацию протеста, направлявшуюся в Лондон. Но перед самым отъездом он был арестован по обвинению в злоупотреблениях средствами некоего фонда. Африканцы поднялись на защиту Маколи. В городе начались беспорядки. Тем не менее суд приговорил Маколи к пяти годам тюрьмы. Он вновь обрел свободу лишь в 1915 г. ⁹

Начало XX в. было ознаменовано ожесточенными спорами между властями и жителями Лагоса по вопросу о принадлежности городской земли. Власти заявили - собственники они. Африканцы, со своей стороны, настаивали на том, что в их обществе земля неотчуждаема. Большинство жителей Лагоса составляли йоруба, у которых существовала племенная организация. Племена возглавляли вожди и верховные вожди (обы). Формально все обы по социальному статусу были равны. Но один из них получал титул элеко, т.е. хозяина всей земли в городе, что делало его как бы первым среди равных. За этот титул велась жестокая борьба. В 1861 г. элеко Досемо подписал соглашение с англичанами о передаче им власти над городом. Со своей стороны англичане обещали выплачивать элеко ежемесячное денежное содержание, так называемую стипендию. Вопреки соглашению 1861 г. британские власти мало считались с мнением йоруба, и к 1912 г. вожди лишились более половины имевшихся у них земель. Не выполняли власти Лагоса и обязательства о выплате элеко денежного пособия. Так, элеко был его лишен в 1908 г. Этому примеру последовал губернатор Лугард в 1916 и в 1919 г.

Проблема собственности на землю Лагоса стала предметом многолетних юридических споров и судебных разбирательств: почти три четверти всех гражданских исков относились к этому вопросу. И суды нередко признавали обоснованность жалоб коренных жителей. Так, в 1907 г. африканцы через суды получили у властей 13347 ф. ст. в виде компенсации за изъятые у них земли. Тем не менее власти продолжали свою политику. В 1912 г., в частности, Лугард сделал очередную попытку захватить земли Лагоса. Оспаривая это решение, в 1913 г. в Лондон выехала лагосская делегация, чтобы отстоять интересы африканцев.

Новый этап борьбы за титул элеко развернулся в 1920 г., когда его получил потомок Досемо, оба Эшугбайи. У него обнаружились соперники среди вождей, и к нему отрицательно отнеслись колониальные власти. Они дали ему такую оценку: он - лицо "с низким интеллектом и слабым характером..., не справляющийся со своими обязанностями и ставший послушным орудием в руках Г. Маколи". Сторонники элеко, напротив, видели в Эшугбайи символ свободы, ограничивавший всесилие властей. Для них он был олицетворением традиций йоруба, и нападки на него они расценивали как атаку на институт обы. Маколи использовал эту верность традициям для организации движения протеста.

В результате этого противостояния в центре борьбы за землю Лагоса оказалась судьба элеко. Споры о его правах продолжались с 1920 по 1931 г. В 1920 - 1925 гг. власти не признавали этот институт. В 1925 г. элеко Эшугбайи был смещен и выслан из Лагоса, а его функции были переданы двум другим оба - Ибикинле Акитойе (1925 - 1928) и Сануси Олуси (1928 - 1931). В 1931 г., силы, поддерживавшие Эшугбайи, добились его восстановления в должности элеко ¹⁰ .

Борьба за права элеко Эшугбайи заняла видное место в политической деятельности Маколи. Он не ограничился пределами Нигерии и стремился придать ей международное звучание. Так, он говорил об ущемлении этих прав на заседаниях Нацио-

стр. 68

нального конгресса Британской Западной Африки в 1920 г. в Аккре, заручился поддержкой со стороны Общества защиты аборигенов. Большой резонанс в Европе вызвало интервью Маколи газете "Дейли мейл" во время визита в Лондон в 1920 г. В этом интервью Маколи заявил, что 16 млн. нигерийцев видят в элеко короля Лагоса. Он напомнил читателям, что именно Досемо, дед этого элеко, в 1861 г. передал англичанам власть над Лагосом и его портом. Тогда англичане дали обещание выплачивать элеко содержание, равное чистым доходам от сбора налогов. В 1920 г. такие доходы составили четыре млн. ф. ст., но элеко получал от властей меньше, чем низкооплачиваемый садовник- европеец, в результате его дворец пришел в полное запустение. Интервью породило скандал и поставило правительство Великобритании в неловкое положение. И хотя элеко отмежевался от высказываний Маколи, в декабре 1920 г. он был отстранен от должности и лишен пособия.

Отстранение элеко было победой той группы элиты (и традиционной, и новой), которая сотрудничала с властями. Эту группу возглавляли оба Юсуфу Омо, вождь Обаниколо и Китойе Аджаса. Все они называли Маколи демагогом, противником института оба. Рядовые горожане осуждали противников Эшугбайи, подвергали их бойкоту. Дело доходило до того, что им отказывались продавать товары на рынке. О симпатиях к свергнутому элеко говорит тот факт, что подготовленную Маколи в 1923 г. петицию, призывавшую восстановить элеко Эшугбайи, подписали 17 тыс. человек ¹¹ . Для отстаивания прав Эшугбайи богатые лагосцы учредили Комитет илу (на йоруба - "городской комитет"), который взял на себя руководство всеми мероприятиями в защиту элеко. Этот комитет приглашал адвокатов и оплачивал судебные расходы по иску элеко против властей. Он также выплачивал элеко ежемесячно на протяжении 1920 - 1931 гг. 35 ф. ст., после того как власти приостановили выдачу ему пособия в размере 25 ф. ст.

Многолетняя борьба лагосцев за права Эшугбайи в конце концов успешно завершилась. Новый губернатор Нигерии Дональд Камерон объявил 26 июня 1931 г., что власти отказываются от судебного преследования элеко, а 2 июля - что элеко разрешено вернуться в Лагос. В день приезда элеко, 4 июля, Лагос устроил ему грандиозную встречу. Никто не работал. Ликующая толпа пронесла на руках автомобиль с элеко до его дворца. Лагос праздновал победу над властями еще несколько недель. На имя Маколи шли приветственные телеграммы со всей Западной Африки - из Сьерра-Леоне, Гамбии, Золотого Берега. Борьба за право элеко стала мощным стимулом к формированию идеологии и практики национализма в Нигерии.

Вернув элеко в Лагос, Камерон ослабил критику в адрес властей. Этому же содействовали и его последующие шаги. Он ликвидировал пост администратора по делам колонии, расширил состав муниципалитета. Камерон заручился поддержкой новой элиты, выведя ее из-под юрисдикции туземных судов.

Победа по делу элеко в 1931 г. ознаменовала окончание целой эпохи. В рядах политиков произошел глубокий раскол. На смену прежним лидерам в конце 1930-х гг. пришли молодые, создавшие Движение нигерийской молодежи и партию Национальный совет Нигерии и Камеруна.

Элеко Эшугбайи умер 24 октября 1932 г., спустя год после возвращения из ссылки. За освободившийся пост развернулась острая борьба между Фалолу и Обаникоро. Первый считал себя высшим по статусу вождем в Лагосе. Фалолу поддержали оппозиционные лидеры, включая Маколи, Обаникоро - сторонники властей. После длительных маневров был образован комитет из шести вождей для избрания обы. Большинство голосов (четыре) получил Фалолу.

Как уже отмечалось, борьба за право элеко стала важной вехой в формировании национального самосознания и идеологии национализма. В ходе этой борьбы Герберт Маколи осознал, что лучший путь к отстаиванию интересов нигерийцев - сов-

стр. 69

местные выступления традиционной и новой элиты, организовать которые под силу только политической партии. Эти его размышления и предопределили образование первой крупной политической партии Нигерии. Непосредственным толчком к ее созданию стала конституция губернатора X. Клиффорда, провозгласившая в 1922 г. право нигерийцев иметь своих выборных представителей в Законодательном совете страны. Согласно ее положениям, в этот орган входило 46 членов (27 официальных, должностных лиц и 19 неофициальных, т.е. не состоящих на государственной службе, из них трое избирались от Лагоса). Правом голоса пользовались взрослые мужчины, проживавшие в Лагосе не менее года и имевшие годовой доход в 100 ф. ст. Таких насчитывалось тогда три тыс. человек.

Нигерийская национально-демократическая партия (ННДП) была основана в 1923 г. В своем манифесте партия сформулировала несколько требований общедемократического характера: участие африканцев в управлении страной на всех уровнях, борьба против любых форм расовой дискриминации, введение обязательного начального образования, расширение сети колледжей и университетов. Партия призвала активнее вести разработку природных ресурсов страны, привлекая частный капитал, поддержала принцип свободной торговли при соблюдении равных возможностей для африканских и европейских предпринимателей, настаивала на африканизации государственной службы.

ННДП ставила перед собою задачу "обеспечить благополучие и процветание жителей колонии и протектората Нигерии как неотъемлемой части британского имперского содружества". В ее программе говорилось: "Под знаменем лозунга "Право, правда, свобода и справедливость" мы устремимся к вершинам демократии и осуществим удивительную мечту "о правительстве народа, от имени народа, для народа... Мы останемся верны трону и лично его величеству королю-императору и будем строго придерживаться буквы закона и конституции"". Партия называла себя единственным выразителем интересов нигерийского народа. Свою конечную цель она видела в обретении режима самоуправления для Нигерии в рамках Британской империи.

Основателями ННДП вместе с Г. Маколи стали Ч. Ч. Аденийи-Джонс, Д. Эгертон Шайнгл, Томас Горацию Джексон, Карима Котуна, Д. Т. Уайт, Д. Т. Колкрик ¹² . Партия высказывала свое отношение ко всем событиям, волновавшим африканское население. Так, она выступила против политики косвенного управления, за аннулирование дискриминационного ордонанса о провинциальных судах, за создание независимого апелляционного суда, за улучшение санитарных условий жизни лагосцев. При этом партия неизменно обещала хранить "лояльность трону", т.е. Великобритании.

ННДП стала "самой мощной силой в политической жизни Лагоса в 20 - 30-е годы XX в.". В целом политику партии характеризовали умеренность и либерализм. По некоторым данным в нее входило до четырех тыс. членов. Но ее популярность была неизмеримо шире. На выборах в Лагосе за ней шли до 90% всех избирателей. В партию входили лица разного этнического происхождения, социального статуса, религиозной принадлежности. Однако ее деятельность была ограничена преимущественно Лагосом, и опиралась она на вождей, хотя называлась "нигерийской" и "национальной". Опорой партии были не индивидуальные члены, а общественные организации самого разного направления, чаще всего не имевшие четкой политической ориентации: мусульманские племенные ассоциации, объединения уличных торговок, клубы по интересам. Со всеми ними Маколи вел интенсивную работу. В 1920-е гг. в Лагосе было около 50 клубов по интересам. Маколи собирал информацию об их руководителях, желаниях членов клубов, сферах влияния. Такую же работу Маколи вел с племенными ассоциациями. К партии присоединился и Комитет илу, служивший связующим звеном между традиционной и новой элитами. ННДП поддерживали племенная

стр. 70

аристократия, имамы 35 мечетей Лагоса, богатые торговцы, и, конечно же, на стороне Маколи выступали те представители новой элиты, которые ориентировались на идеологию "культурного национализма" ¹³ .

В середине 1920-х гг. экономика Нигерии процветала. В 1926 г. доходы превысили расходы на 5.3 млн. ф. ст. Новый губернатор страны Грэм Томсон (1925 - 1930) решил использовать сложившуюся ситуацию для проведения ряда реформ: введения прямого налогообложения в Лагосе, права назначать и смещать вождей, установления в городе системы непрямого управления.

ННДП выступила против всех этих новшеств. Особенно упорная борьба развернулась против прямого налогообложения. В Абе вспыхнул мятеж, в котором участвовало 20 тыс. человек, преимущественно женщин. При его подавлении было убито около 100 человек. Против прямых налогов выступили все нигерийские газеты, за исключением "Пайонира". Власти были вынуждены отозвать законопроект. Авторитет партии в полной мере проявился в ходе выборов в Законодательный совет в 1923, 1928, 1933, 1943, 1948 гг. Партия Маколи завоевывала все три места от Лагоса. Что касается муниципалитета Лагоса, то партия получала все выборные места в нем между 1923 и 1953 гг.

ННДП вступила в контакты с международными организациями. Она сотрудничала с Национальным конгрессом Британской Западной Африки, ее представители участвовали в заседаниях Первой международной конференции рабочих-негров (июль 1930 г., Гамбург), заявившей о намерении бороться за право на самоопределение для африканских народов. В президиум этой конференции был избран сын Герберта, Фрэнк Маколи, представлявший Нигерийскую рабочую партию.

Правда, партии не удалось заручиться поддержкой провинции. Она так и не сумела создать там свои отделения. Структура партии не носила демократического характера: ее руководство не избиралось на съездах, контроль над ней был в руках узкого круга лиц, подобранных Маколи. Партия стала терять влияние после 1931 г., со времени триумфа по делу элеко. Улучшение отношений между Маколи и губернатором ослабило критику властей со стороны ННДП. Точка зрения партии по целому ряду важных проблем совпала с позицией властей. В частности, она не поддержала народные выступления в восточных провинциях в 1927 - 1930 гг. В 1935 г. Г. Маколи и его сторонники отказались от участия в кампании "Руки прочь от Абиссинии". Падение авторитета ННДП стало очевидным в ходе выборов в Законодательный совет в 1938 г., когда победу одержало Движение нигерийской молодежи (ДНМ).

Сила ННДП состояла в тесной связи с коренными африканцами и их вождями. Парадоксально, но опорой христианина Маколи были мусульмане, а основой ДНМ -христиане. Стоило партии Маколи в 1937 г. испортить отношения с обой Олува, как она утратила влияние в Лагосе. Этому в немалой степени содействовало и то обстоятельство, что в 1938 г. Маколи по решению суда вернул регалии и документы обы Олува, хранившиеся у него, и тем самым, по народной молве, утратил магическую силу. Свою роль сыграли и личные качества Маколи. К 1938 г. ему было уже 74 года, и он стал еще более деспотичен и своенравен. Он решил, что единомышленники его предали и перестал уделять достаточно внимания ННДП. Изменилась и позиция новой элиты, которая хотела выйти из-под опеки вождей и играть большую роль. Ее интересы стало выражать ДНМ.

Герберт Маколи скончался в Кано в 1946 г. в возрасте 82 лет, совершая турне по Нигерии. В последний путь его провожала вся страна. На похоронах 11 мая в Лагосе за его гробом следовала процессия в 100 тыс. человек. Жизнь в городе замерла. Были закрыты все базары ¹⁴ .

стр. 71

* * *

Жизнь и деятельность Герберта Маколи - это целая веха в истории Нигерии. Его называли "политическим гигантом", "Великим Моголом". Он был критиком колониализма и европейского господства и в глазах африканцев выглядел бесстрашным борцом против чужеземного ига. Вместе с тем он всегда оставался "подданным Его Величества".

Почти 40 лет Г. Маколи был для колониальных властей "злым мальчиком". За эти годы он получил титул "отца нигерийского национализма". Главными инструментами его успеха были: газета, партия, опора на торговок Лагоса, умение увлечь массы. Временами он выражал поддержку метрополии. Так, с началом войны, в 1940 г., он произнес: "Мы все молимся об успехе британского оружия".

Г. Маколи стал проводником курса на союз новой и традиционной элиты в Нигерии, тем самым воплощая в жизнь идеи "культурных националистов". Платформой для объединения усилий двух элит стала борьба за права африканцев на землю, которую власти во все больших количествах изымали для строительства дорог, школ, церквей, административных зданий. Он не был революционером. Это был либерал умеренных взглядов, который и помыслить не мог о разрыве Нигерии с Великобританией и добивался лишь самоуправления для своей родины. Целью Маколи было большее участие африканцев в управлении Нигерией, уравнение их в правах с европейцами. Он не стремился к слиянию двух миров, но не противопоставлял их. Маколи годами боролся за права вождей Лагоса и племен Южной Нигерии на землю, против налогов. Во имя реализации этих целей он оказывал постоянное давление на власти, добиваясь сотрудничества с вождями ¹⁵ .

Маколи стал профессиональным политиком еще до того, как африканцы осознали смысл этого слова. Простые лагосцы его обожали, и он отвечал им взаимностью. Маколи был превосходным знатоком настроений своих сограждан. Он был из числа африканцев, которых белые тогда не терпели - весельчак, едкий на слово, популярный в народе, разговаривавший с европейцами на равных и не уступавший им ни в чем. В обычаях, культуре и социальных институтах народа Маколи видел неотъемлемые признаки нации. Отстаивая права коренных жителей, он сам стал убежденным националистом, хотя происхождение, образование и образ жизни сближали его с ассимиляторами.

В политике Маколи действовал, не сдерживая эмоций, обрушиваясь с яростью на своих противников, используя чисто африканские традиционные приемы: покров тайны и недоверие. Он избегал диалога с оппонентами, предпочитая вступать с ними в открытую войну. Эту нетерпимость восприняли его преемники, которые не поддерживали даже обычных житейских контактов с политическими противниками.

Крупный политический успех Маколи принесла кампания в защиту прав элеко и обы Олува. Борьба за их интересы сделали Маколи общепризнанным лидером. Решение Тайного совета Великобритании, подтвердившее статус элеко, было встречено лагосцами с радостью. Обу Олува, выигравшего дело о земельной собственности, и Маколи по возвращении из Лондона встречали 10 тыс. лагосцев. В их честь слагали стихи и гимны. Олува вместо 500 ф. ст., предложенных ему властями за землю в 1915 г., получил чек на 22 500 ф. ст. Успешное завершение дела положило конец несправедливым изъятиям земель у вождей Лагоса. Маколи за свои услуги получил пять тыс. ф. ст. ¹⁶ .

Борьба за права элеко сделала очевидным тот факт, что новая и традиционная элиты действуют сообща, встав в оппозицию к власти. Маколи осознал возможности, таящиеся во взаимодействии двух элит, для противостояния колониальным властям. Заручившись поддержкой вождей, Маколи и формирующаяся идеология национа-

стр. 72

лизма получили неизмеримо большую аудиторию, чем располагали их предшественники. Возникший союз вынудил колониальный режим считаться с ним, а идеи отстаивания интересов коренного населения получили более широкую поддержку. В этом союзе главенствующую роль играли вожди. Они были его движущей силой. Новая же элита обеспечивала его идеологическое и правовое обоснование. Сотрудничество Маколи с вождями было браком по расчету. Он никогда не жил как рядовой йоруба и вел себя как безупречный "джентельмен". Но он испытывал глубокую симпатию к своему народу и отстаивал его интересы. Вместе с тем, в отличие от традиционной элиты, Маколи не отвергал все британское. Он всегда выступал за единую Нигерию и межэтническое согласие ее народов.

Великая депрессия 1929 - 1933 гг., больно ударившая по Африке, вызвала в середине 1930-х гг. качественные перемены в общественной жизни страны. Наступил новый этап африканского национализма - этап массовых народных выступлений. Старая гвардия была отстранена от руководства силами протеста в африканском обществе. На смену ей пришли новые люди, такие как И. Т. Д. Уоллес-Джонсон и Ннамди Азикиве. В 1938 г. Движение молодежи Нигерии уже потребовало "полной передачи власти в руки коренного населения страны" ¹⁷ .

Новое поколение лидеров придало борьбе общенигерийский характер. И еще одно обстоятельство. Маколи и его сподвижники были capo, т.е. реэмигрантами из Сьерра-Леоне, чьи отцы и деды познали лихолетья рабства и работорговли и не имели родственных связей с племенами Нигерии. Прошлое раба в глазах африканцев -это несмываемое позорное пятно. В 1930-е гг. в Нигерии появились лидеры из коренного населения.

Что касается Маколи, то его позиции во второй половине 1930-х гг. ослабли. Если в 1931 г. после победы по делу элеко за ним шло большинство лагосцев, то к 1938 г. он потерял их поддержку. Объяснение кроется не только в отмеченных выше тенденциях развития африканского национализма. В частности, он лишился поддержки Комитета илу и некоторых интеллектуалов, которых раздражали его авторитаризм и бесконтрольное распоряжение общественными деньгами. Сказались и некоторые особенности его личных качеств. Маколи по характеру был боец, жесткий критик властей. Амплуа доброжелателя ему не подходило. Поэтому, когда губернатор Камерон вернул из ссылки элеко и тем самым превратил Маколи из противника в союзника, тот оказался в непривычной для себя ситуации и несколько растерялся.

Гамбийский историк Айоделе Лэнгли назвал политиков, оттесненных в середине 1930-х гг. от руководства общественной жизнью, "осмотрительными реформаторами, ставившими ограниченные цели, чьи интересы в главном совпадали с интересами колонизаторов и защищались последними. Они лишь хотели улучшить колониальную систему. Им не нужна была поддержка масс, и они ее не имели. Более того, народные бунты их страшили. На их взгляд, колониальная система сохранится до тех пор, пока - в очень далеком будущем - власть не перейдет в их руки" ¹⁸ .

1930-е гг. стали прологом к широкому антиколониальному движению, охватившему Западную Африку спустя 20 лет. Эпоха Маколи уже почти миновала, близилась эпоха Азикиве, но концепция Маколи о союзе новой и традиционной элит доказала свою жизнеспособность. Если предшествующее поколение новой элиты открыто враждовало с вождями, то Маколи пошел с ними на сотрудничество и убедил националистов в их силе и влиянии, поставив эти силу и влияние на службу национализму.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ July R. W. The Origins of Modern African Thought. L., 1968. P. 377; Cole P. Modern and Traditional Elites in the Politics of Lagos. L., 1975. P. 109 - 110.

стр. 73

² Enahoro A. Fugitive Offender. L.,1965. P. 74; Schwarz W. Nigeria. L., 1968. P. 83.

³ Цит. по: Perham M. O. Lugard. Colonial Sequence. L., 1966. P. 593 - 594.

⁴ Cole P. Op.cit. P. 73 - 77; Davidson B. Africa in Modern History: the Search for a New Society. L., 1978, P. 175, 177.

⁵ Френкель М. Ю. Общественная мысль Британской Западной Африки во второй половине XIX в. М., 1977. С. 42 - 162.

⁶ Cole P. Op.cit. P. 77 - 78.

⁷ Cole P. Op.cit. P. 74, 79, 83, 98; Sklar P. L. Nigerian Political Power in Emergent African Nation. Princeton, 1983. P.41.

⁸ Cole P. Op.cit. P. 79 - 80, 82, 85, 87 - 89, 101; Davidson B. Op. cit. P. 171 - 172.

⁹ July P. W. Op.cit. P. 378,465; Cole P. Op. cit. P. 113.

¹⁰ Cole P. Op.cit. P. 92, 93, 95, 122, 123, 155, 156; Crowder M. The Story of Nigeria. L., 1978. P. 210.

¹¹ July R. W. Op. cit. P. 384 - 385; Cole P. Op. cit. P. 130 - 132, 136 - 138. 149 - 153, 158 - 159, 165 - 166, 172 - 175; Sklar R.L. Op.cit. P. 44.

¹² Coleman J. S. Nigeria: Background to Nationalism. Los Angeles,. 1958. P.198; July R.W. Op.cit. P. 388; Cole P. Op. cit. P. 139; Azikiwe N. A Selection from the Speeches of Nnamdi Azikiwe. Cambridge, 1961. P. 305; July R.W. A History of the African People. N.Y., 1980. P. 511.

¹³ Катагощина И. Т. Интеллигенция Нигерии. М., 1977. С. 104 - 106; История Нигерии в новое и новейшее время. М., 1981. С. 175 - 177; Hodgkin Т. Nationalism in Colonial Africa. L., 1956. P. 140; Awolowo O. The Authobiography of Chief Obafemi Awolowo. Cambridge, 1960. P. 113.

¹⁴ История Нигерии... С. 117, 184; Sklar R.L. Op.cit. P. 47, 248: Azikiwe N. Op.cit. P. 305, 395.

¹⁵ Enahoro A. Op. cit. P. 74; Coleman J.C. Op. cit. P. 107; July R.W. The Origins of Modern... P. 379, 382 - 383, 387 - 388.

¹⁶ Cole P. Op.cit. P. 118,122.

¹⁷ Davidson B. Op.cit. P. 132, 181 - 182.

¹⁸ Ibid. P. 180.

Permanent link to this publication: