Часть первая

Вряд ли можно серьезно оспорить тезис, что о чувствах, мыслях и поступках людей, живших в другие времена и в иных районах земного шара, создавших культуру, не похожую на нашу, лучше всего судить по плодам их собственной духовной, умственной и материальной деятельности, а при отсутствии таковых - по высказываниям их ближайших потомков, преемников и соседей. В этом плане исследователь периода Шан- Инь (XVIII/XVII - XII/XI вв. до н.э.) находится в благоприятной ситуации: в его распоряжении имеются и первые и вторые. Для данной статьи -это шан-иньские надписи на гадательных костях и щитках черепах, по-китайски именуемые цзягувэнъ ¹ , и один из древнейших письменных документов следующей, чжоуской, эпохи (XII/XI - III вв. до н.э.) - Шан шу ² .

Период Шан-Инь (1766 - 1122 или 1600 - 1027 гг. до н.э; его полная хронология представлена в таблице, на которую и будут даваться необходимые отсылки) ³ в качестве объекта исследования настоящей работы выбран не случайно. Он является важной вехой в историческом развитии Китая, ибо на него приходится первый этап прямого, в генетическом плане, формирования китайской цивилизации. Именно тогда появились крупные города - центры административно-политической, экономической, культурной и религиозной жизни ⁴ ; письменность, которая хотя и претерпевала видоизменения, однако оставалась в русле эволюционной преемственности и не только сохранилась до наших дней, но ее даже удалось приспособить к компьютеру; великолепное достижение шан-иньских мастеров - металлургия бронзы - соединение научной и технической мысли с художественным вдохновением и религиозными представлениями; колесницы как средство передвижения и ведения войны ⁵ и др.

Названные достижения, сколь крупными и значимыми бы ни были, не отражают всех сторон жизни шан-иньского общества и его вклада в сокровищницу истории Китая. В его недрах возникли политическая система и социальная структура с ваном во главе, аристократией и чиновничеством на средних ступенях, а также, в их основании, простым народом, крестьянами прежде всего, и ограниченным числом несвободных людей, которых можно назвать рабами. С теми или иными изменениями такая политическая система и социальная структура были унаследованы и другими древнекитайскими династиями. Иначе говоря, заметные начала устройства страны и общества сложились именно в рассматриваемый период.

(c) 2003

стр. 42

Генеалогическое древо дома Шан-Инь*

Таблица

стр. 43

Примечания к таблице:

* В основу настоящей таблицы легли материалы Ши цзи и гадательных надписей. См.: Сыма Цянь. Ши цзи. Пекин, 1982. Т. 1. Цз. 3. С. 91 - 110; Сыма Цянъ. Исторические записки ("Ши цзи") / Пер. с кит. и коммент. Вяткина Р. В. и Таскина B.C. М., 1972. Т. 1. С. 166 - 178, 378 - 379; Чэнь Мэн-цзя. Инь-сюй буцы цзуншу (Общий свод сведений о гадательных надписях из развалин иньской столицы). Пекин, 1956. С. 333 - 399; Mathews R.H. Chinese-English Dictionary. Cambridge, Massa., 1952. С. 1166; а также работы, указанные в примеч. 3.

** Второй знак имени Юань-ци имеет два чтения: широко употребляемое ши и реже встречающееся ци; см.: Большой китайско-русский словарь / Под ред. Ошанина И. М. М., 1984. Т. 4. N 14194 (далее -БКРС). В данном случае правильным является второе. См.: Ханьюй да цыдянь (Большой словарь слов китайского языка) / Гл. ред. Ло Чжу-фэн. Шанхай, 1993. Т. 7. С. 828 (далее - Ло Чжу-фэн).

*** Генеалогическая последовательность в таблице дана вслед за Сыма Цянем, который пишет о том, что Бао-дин - сын Вэя, Бао-и - сын Бао-дина и т.д. Однако, фактическая преемственность отражена именно в гадательных надписях, следовательно, сыном Вэя был Бао-и, его сыном - Бао-бин, затем Бао-дин и его сын Ши-жэнь.

**** Здесь, вероятно, повторилась ситуация, отмеченная в предыдущем примечании, и на самом деле Юн-цзи был младшим братом Да-у, а не наоборот, как пишет Сыма Цянь.

***** Знак нечитабелен. Он состоит из графемы туань, написанной над коу (см.: БКРС. 1984. Т. 3. N 9607; Т. 9. N 1735), но его нет в современных словарях. Если коу находится слева от туань, то иероглиф читается хуэй и означает "клюв", "морда", "хоботок" (БКРС. Т. 3. N 9611), что не имеет никакого отношения к интересующему меня имени. Чтение "Ян-цзя" принято мною в результате сопоставления генеалогического порядка гадательных надписей и Ши цзи, с учетом совпадения второго элемента имени (цзя).

****** Сяо-цзи был талантливым человеком, но в результате интриг мачехи был сослан и погиб, так и не став правителем, однако память о нем сохранилась, о чем свидетельствует присутствие его имени на гадательных костях. Сыма Цянь его не упоминает.

В сфере экономики династия Шан-Инь тоже положила начало некоторым принципам и нововведениям, позже унаследованным и развитым чжоусцами и их преемниками. Это, например, верховная собственность правителя на землю и ее богатства; государственное регулирование экономики, в частности, ремесла и торговли; разделение труда не только между этими сферами хозяйственной деятельности и земледелием, но и в плане их внутренней специализации: камнетесы, мастера по обработке яшмы/нефрита ⁶ , бронзолитейщики, кожевники, виноделы, строители, шелководы и пр. Впоследствии для всех них появилось одно общее определение бай гун - "ремесленники и мастера всех специальностей, различные (все) ремесла" ⁷ . Даже если некоторые перечисленные области хозяйственной деятельности человека существовали и раньше, скажем, земледелие или керамика, возникшие за много тысячелетий до эпохи Шан-Инь, то тем не менее эта эпоха сыграла важную роль в их развитии. Так, в дополнение к неолитическому просу стал культивироваться рис, началось разведение шелкопряда, широкое распространение получило изготовление нефритовых/яшмовых изделий, произошло усовершенствование гончарного дела и приспособление его для нужд металлургии и т.п. Революционной инновацией можно считать появление в торговле эквивалента обмена в виде протоденег. В качестве таковых применялись, по-видимому, скот, яшма/нефрит, некоторые орудия труда, а самым универсальным, вероятно, являлись раковины, особенно каури, привозившиеся из Южных морей ⁸ .

Кроме того, жители Китая периода Шан-Инь значительно обогатили свою культуру и религию. Именно тогда сложились и получили официальный статус культ предков, не утративший значения даже в XX столетии, и культ Верховного божества Шан-ди ⁹ в контаминации с Тянь - Небо, прошедший через древность и средневековье вплоть до нового времени; гадание было возведено в ранг государственного институ-

стр. 44

та и стало повсеместным обычаем ¹⁰ ; изделия из яшмы/нефрита достигли высокого художественного уровня, а некоторые их виды превратились в регалии власти, положив начало традиции, сохранявшейся на протяжении многих веков и даже тысячелетий ¹¹ ; появились глазурь и примитивный фарфор, со временем прославивший Китай во всем мире ¹² .

Благодаря указанному превращению скапулимантии в элемент политической жизни страны в период Шан-Инь множество костей, чаще всего лопаток животных и щитков черепах, как пластронов так и карапаксов ¹³ , покрывались вещими трещинами и надписями, содержавшими вопросы к оракулу, нередко его ответы и даже информацию о действительном осуществлении предсказания. В итоге появился огромный, неподдельный "архив" документов, синхронных отмеченным в них событиям, ценный памятник архаического китайского языка и письменности: "Гадательные надписи представляют собой самую важную коллекцию шанской письменности, известную к настоящему времени" ¹⁴ , - писал крупный специалист, преподаватель Кембриджского университета Чжэн Дэ-кунь. Во время чжоуского завоевания они исчезли, видимо, будучи спрятанными шан-иньскими гадателями из-за их сакрального характера, и последующие поколения на протяжении трех тысячелетий ничего о них не знали ¹⁵ . Открыли их лишь ученые нового времени.

Кости с гадательными надписями впервые были обнаружены в 1899 г. в районе современной деревни Сяотунь, вблизи довольно крупного (в 1984 г. - 530 тыс. жителей ¹⁶ ) города Аньяна, на северо-востоке современной провинции Хэнань. Территория этой провинции, бесспорно, является колыбелью китайской цивилизации, очагом ее становления начиная с неолитических культур Яншао (5000 - 3000 гг. до н.э.) и Луншань (2900 - 2000 гг. до н.э.), через Эрлитоу (2100 - 1700 гг. до н.э.), уже знакомому с бронзой, и до Шан-Инь. Центр (столица) Шан-Инь неоднократно переносился, о чем, в частности, писал Сыма Цянь ¹⁷ и что отражено на исторических картах. Перемещение происходило в пределах Хэнани и близлежащих земель Шаньдуна и Хэбэя ¹⁸ . Последней столицей (Шан 7) династии Шан-Инь на протяжении почти трех столетий до ее падения являлся Да и Шан - Великий город Шан, который, согласно археологическим изысканиям, находился как раз на месте теперешней деревни Сяотунь. Он лежал на берегах реки Хуаньхэ (ныне именуемой Аньянхэ), пересекавшей его с северо-запада на юго-восток ¹⁹ . Именно в Великом городе Шан и были найдены гадательные кости ²⁰ , число которых к настоящему времени превысило 150 тысяч, породив новую область знаний - цзягусюэ, т.е. науку о гадательных костях и надписях на них ²¹ . После обнаружения в 1954 г. в уезде Хунтун на юго-западе пров. Шаньси, а затем и в других районах Китая чжоуских гадательных костей их изучение тоже стало частью цзягусюэ ²² . Что же это такое - цзягу и о чем они свидетельствуют?

Прежде чем ответить на данный вопрос, обращу внимание на одно важное обстоятельство. При его рассмотрении придется воспользоваться информацией Чжэн Дэ- куня, ибо более ранние работы других китайских авторов - Ло Чжэн-юя (1868 - 1940) "Инь вэнь цунь" ("Хранилище иньских письмен". Пекин, 1917), Ван Чэня "Сюй Инь вэнь цунь" ²³ ("Продолжение "Хранилища иньских письмен"". Пекин, 1935) и Дун Цзо- биня (1895 - 1963) "Происхождение китайской письменности" ²⁴ - мне недоступны. Речь идет о том, что на многих шан-иньских бронзовых изделиях тоже имеются небольшие инскрипции, от одного-двух до нескольких десятков знаков ²⁵ . В коллекции Ло Чжэнь-юя насчитывается 728 таких изделий, Ван Чэнь добавил к ним еще 1667 ²⁶ , к настоящему времени их, конечно, стало еще больше ²⁷ .

Данные инскрипции менее информативны, чем цзягувэнь, поэтому значительно реже привлекаются историками в качестве первоисточника, но они позволяют определить владельца сосуда, а в связи с этим и собственную датировку и датировку предметов, в окружении которых были найдены. Кроме того, они очень красивы и гармо-

стр. 45

нично дополняют впечатление, которое выносит исследователь от созерцания как самих изделий, так и имеющегося на них орнамента. Без них не могут обойтись палеолингвистические исследования, и особенно они необходимы при поисках истоков китайской письменности, ибо, как полагает Чжэн Дэ-кунь (а до него Дун Цзо-бинь, мнение которого Чжэн Дэ-кунь приводит, не указывая источника), знаки на бронзе древнее надписей на гадательных костях: "Как видно из рис. 44 ²⁸ , - пишет Чжэн Дэ-кунь, -многие из знаков, использовавшихся на шанской бронзе и гадательных костях, были пиктографическими по происхождению, т.е. они базировались на внешнем виде объекта, о котором они говорят.

Однако существует заметное различие между фактической формой этих пиктографических знаков на бронзе и в гадательных надписях. Знаки на бронзе больше напоминают оригинальные предметы и очень часто массивнее (solid) по внешнему виду, тогда как соответствующие формы тех же знаков на гадательных костях упрощены и сокращены, написаны более тонкими линиями, а многие знаки, обозначавшие животных, которые на бронзе рисовались горизонтально, в надписях поставлены вертикально вверх головой. Очевидно, что знаки на бронзе - это главным образом имена людей и племен (personal and tribal names), выполненные архаической письменностью, под стать (which were used to match) прекрасно орнаментированным (the finely decorated) сосудам. .. .Возможно, этот вид архаических форм, использовавшихся в инскрипциях на бронзе, пришел в эпоху Шан из более раннего периода (здесь и далее выделено мною. - С. К.) и был прямым предком (lineal ancestor) письменности гадательных костей. Дун Цзо-бинь придерживается мнения, что письменность бронзовых инскрипций (the bronze script) должна рассматриваться как шанская архаическая письменность, а письменность гадательных надписей (the oracle writing) - как шанская письменность нового времени (Shang modern script). ... Теперь уже ясно, что письменность, использовавшаяся шанскими гадателями, не была самой ранней формой китайской письменности" ²⁹ .

Независимо от того, правильна ли точка зрения Дун Цзо-биня (по этому вопросу высказываются и другие суждения ³⁰ ), и несмотря на сделанные выше оговорки, инскрипций заслуживают внимания со стороны исследователей. Я не могу в настоящей работе заняться ими достаточно масштабно, однако одну инскрипцию в качестве примера приведу.

На сосуде "Цзай Хао цзюэ" ³¹ записано: "В день гэн-шэнь (57 день цикла. - С. К.) [шанский] правитель находился в лань ³² . Ван вошел [в залу], сопровождаемый сановником ³³ Ху. [Ван] подарил [Ху] пять связок раковин ³⁴ . [Хао] воспользовался [этим случаем и] изготовил драгоценный сосуд [в честь своего] отца Дина. [Произошло это в] шестой луне, в двадцатом году вана. Юй ³⁵ и еще пять".

Какие выводы можно сделать из этой короткой инскрипций?

Во-первых, употребление здесь цзай, встречающегося в значении "чиновник" в гадательных надписях ³⁶ , свидетельствует, что его применение для обозначения высокопоставленного лица имеет длительную историю и уходит корнями в шан-иньскую эпоху, если не в более ранние времена.

Во-вторых, очевидно, что институт дарения, получивший значительное распространение при правлении Западной династии Чжоу, т.е. в XII/XI-VIII вв. до н.э. ³⁷ , ведет свое начало тоже с периода Шан-Инь, что лишний раз подтверждает значимость этого периода в истории Китая.

В-третьих, традиция помещать внутри сосуда, чаще всего на дне или на внутренней стороне крышки, короткие надписи, столь пышным цветом расцветшая при Западном Чжоу, как видно, также восходит ко времени династии Шан-Инь ³⁸ , хотя, и это необходимо отметить, ее корни уходят в глубь веков, по меньшей мере в поздний неолит III тыс. до н.э. ³⁹

стр. 46

В-четвертых, в шан-иньском обществе возник и обычай изготовлять ритуальные "драгоценные" сосуды в честь отца или более отдаленного предка (предков), заимствованный и развитый затем чжоусцами.

В заключение следует отметить, что, несомненно, заслуживает внимания и язык шан- иньских бронзовых инскрипций, более близкий позднейшим западночжоуским текстам, чем шан-инским же надписям на гадательных костях. Это заметно, как будет отмечено далее в статье, даже в переводе надписей.

Итак, для изучения разных сторон жизни шан-иньского общества в нашем распоряжении имеются оригинальные аутентичные материалы того времени: археологические находки, инскрипций на бронзе, цзягувэнь, а также поздние тексты: Шан шу, Ши цзин, И Чжоу шу, Чжу-шу цзи-нянь, Ши цзи и многочисленные упоминания в других письменных источниках чжоуского времени. Далее в данной статье остановлюсь на важнейшем из них - цзягувэнь.

(Продолжение следует)

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ Подчеркивая использование именно гадательных надписей, я имею в виду, что в настоящей работе, за исключением возможных отдельных обоснованных случаев, оставлен в стороне богатый археологический материал - сущий кладезь знаний о рассматриваемой эпохе. Правда, такое утверждение в действительности представляет собой contradictio in terminis, ибо гадательные кости тоже были обнаружены археологами, но речь идет о "классических" находках: руинах городов и поселений, могилах, предметах быта и т.п.

² Проблемы, связанные с Шан шу, включая и перевод данного названия, будут рассмотрены в третьей части настоящей работы.

³ Единая, обоснованная и общепринятая хронология событий в Китае начинается только с 841 г. до н.э. Для более раннего времени существуют различные схемы, среди которых главными являются две: традиционная, основанная на исследованиях многочисленных поколений китайских ученых (вплоть до XX в. она была единственной и признавалась синологической наукой; период Шан-Инь она датирует 1766 - 1122 гг. до н.э.), и новая, принятая в КНР и поэтому как бы ставшая мировой, базирующаяся на подсчетах, произведенных в 30 - 40-х годах XX в. известным специалистом Чэнь Мэн-цзя (1911 - 1966). Они отражены в работах: Чжун-вай лидай да ши няньбяо (Хронологическая таблица важнейших исторических событий в Китае и за рубежом) // Цы хай (Море слов), Шанхай, 1940. Т. 2, прилож. С. 2 - 5; Чэнь Мэн-цзя. Си Чжоу нянь-дай као (Исследование хронологии Западной династии Чжоу). Шанхай, 1955; он же. Шан- Инь юй Ся Чжоу ды няньдай вэньти (Проблемы хронологии династий Шан-Инь, Ся и Чжоу) // Лиши яньцзкх 1955. N 2. С. 53 - 75; Чжунго лиши няньдай цзянь бяо (Упрощенные хронологические таблицы истории Китая). Пекин. 1973. С. 4 - 6.

Необходимо оговорить, что хронология Чэнь Мэн-цзя обладает двумя существенными недостатками.

Во-первых, 1028/1027 г. до н.э. в качестве даты чжоуского завоевания Инь - исходная точка реконструкции всей хронологии Шан-Инь - является спорным. Не входя в детали, для которых здесь нет места и научной необходимости, отмечу лишь, что, например, другой, не менее известный китайский ученый Фань Вэнь-лань (1893 - 1969) датирует это событие 1066 г. до н.э. (см.: Фань Вэнь-лань. Древняя история Китая от первобытнообщинного строя до образования централизованного феодального государства. М., 1958. С. 45, 67, 72), а один из современных американских китаеведов, проведя скрупулезные исследования с применением, в частности, компьютерной техники и технологии, высчитал время 1050 - 1040 гг. до н.э. или, точнее, 1045 г. до н.э. см.: Shaughnessy E.L. The "Current" Bamboo Annals and the Date of the Zhou Conquest of Shang // Early China. 1985 - 1987. No. 11 - 12. C. 43, 45; и это не единственные возможные варианты.

Во-вторых, в работах Чэнь Мэн-цзя точные или относительно точные даты установлены только для правления последних 12 иньских ванов, от Пань-гэна до Ди-синя (см. табл.), тогда как в традиционной хронологии они имеются для 28 правителей, т.е. практически для всего династийного периода. Поэтому в дальнейшем даты приводятся либо только по традиционной хронологии, либо по обеим в уже использованном порядке: сначала - по традиционной, затем - по новой. Кроме того, обе схемы полностью представлены в таблице. См. также: Вань Го-дин. Чжунго лиши цзинянь бяо (Хронологические таблицы по ис-

стр. 47

тории Китая). Пекин-Шанхай, 1958. С. 64-66; Чжунго лидай ци-ци гунъюань цзинянь бяо (Хронологическая таблица исторических эпох в Китае по общепринятому календарю) //Лиши цзяосюэ. 1964. N 7. С. 56; Сыма Цянь. Исторические записки. ("Ши цзи"). Т. 1. С. 378 - 379; Кучера С. Китайская археология 1965 - 1974 гг.: палеолит - эпоха Инь. Находки и проблемы. М., 1977. С. 92 - 96, 127, 155 - 156.

⁴ Протогорода возникли в Китае раньше - во второй половине III тыс. до н.э. См.: Кучера С. К проблеме генезиса древнекитайского города // XVII Научная конференция "Общество и государство в Китае". Тезисы докладов. М., 1986. Ч. П. С. 11 - 17.

⁵ Подробнее см.: Кучера С. Китайская археология... С. 84 - 105, 126 - 140, 160 - 162, 182 - 185; он же. Возникновение металлургии в древнем Китае //Древности. Новости археологии. Сборник статей. РАЕН. Секция археологии и антропологии. М., 2000. Вып. 31. С. 31 - 53.

⁶ В китайском языке одним знаком юй обозначаются два разных минерала: нефрит - актинолитовая разновидность жада и яшма - красный халцедон (см.: БКРС. Т. 2. N 571; Минералогическая энциклопедия / Под ред. Фрея К. Пер. с англ. Запольнова А. К., Платуновой А. П. Л., 1985. С. 429, 490, а также 390, 55 - 56; Геологический словарь. М., 1978. Т. 2. С. 16, 448). Поэтому при отсутствии оригинальных изделий невозможно определить, о котором из минералов идет речь в каждом конкретном случае.

⁷ См.: БКРС. Т. 2. N 2707.

Знаки, входящие в состав термина бай гун существовали уже на этапе цзягувэнь, однако такое словосочетание появилось, по-видимому, только в период Чуньцю (VIII-V вв. до н.э.) и сохранилось в языке вплоть до наших дней. См., например: Сунь И-жан. Мо-цзы сянь-гу ("Трактат философа Мо Ди" со сводным толкованием) // Серия Чжу- цзы цзи-чэн (Полное собрание [трактатов] всех [древнекитайских] философов; далее - ЧЦЦЧ). Пекин, 1954. Т. 4. Цз. 6. Гл. 21. С. 101; Бань Гу. Хань шу (История династии Хань). Пекин, 1983. Т. 9. Цз. 65. С. 2849; Цянь Цзя-цзюй, Го Янь-ган. Чжунго гудай хоби ши (История денег в древнем Китае). Пекин, 1983. С. 10.

⁸ См.: Сяо Цин. Чжунго гудай хоби ши (История денег в древнем Китае). Пекин, 1984. С. 28 - 39; Цянь Цзя-цзюй, Го Янь-ган. Указ. соч. С. 10 - 12; Быков А. Л. Монеты Китая. Л., 1969. С. 4 - 6.

⁹ См., например: Кучера С. Конфуцианский трактат "Сяо цзин" (Каноническая книга о сыновней почтительности) // Восток (Oriens). 1999. N 6. С. 134, примеч. 9; Васильев Л. С. О Шанди (Шан-ди?) // XXII Научная конференция "Общество и государство в Китае". Тезисы докладов. М., 1991. Ч. 1. С. 23 - 26.

¹⁰ Гадание в качестве государственного института зафиксировано в считающейся аутентичной главе Шан шу "Хун фань" ("Великий закон"). Указанный "Закон" состоит из девяти разделов, трактующих о природе, человеке, государстве, морали и их взаимодействии. Седьмой из них называется "Об изучении [и разрешении] сомнений" и полностью посвящен гаданию как элементу власти. Он начинается словами: "[Необходимо] отобрать и назначить гадателей на черепашьих щитках (выделено мною. - С. К.) и гадателей на стеблях тысячелистника и приказать им гадать". И далее идет текст, поясняющий, как правитель должен вести себя в зависимости от результатов гадания, сопоставленных с мнением его самого, чиновников и народа. См.: Шан шу чжэн-и ("Записи о прошлом" с [комментарием] толкованием [их] истинного смысла) // Серия Шисань цзин чжу-шу ("Тринадцать канонических книг" с комментариями - далее ШЦЧШ). Пекин-Шанхай, 1975. Т. 4. Цз. 12. Гл. 6. С. 401-429; русский перевод "Великого закона" см.: Древнекитайская философия // Собрание текстов в двух томах. М., 1971. Т. 1. С. 104 - 111. См. также: Кучера С. Китайская археология. С. 127 - 128.

¹¹ Их описание и изображение см.: Инь-сюй юй ци (Нефритовые изделия из развалин иньской столицы). Серия Каогусюэ чжуанькань. И чжун диэрши хао (Двадцатый том второй серии специальных археологических публикаций). Пекин, 1981; Шан Чжоу каогу (Археология периодов Шан и Чжоу) / Сост. Бэй-цзин дасюэ лиши си каогу цзяояныпи Шан Чжоу цзу (Группа по изучению периодов Шан и Чжоу кафедры археологии исторического факультета Пекинского университета). Пекин, 1979. С. 52 - 53. Илл. 6, 19, 44.

¹² См.: Чжао Цзин. Чжунго гудай таоцы (Древняя керамика Китая). Пекин, 1986. С. 10 - 12, цветн. илл. N 5, илл. N 26 - 28. Ли Цзи-сянь. Чжунго гудай таоцы бай ту (Сто иллюстраций древней керамики Китая). Пекин, 1987. Цяньянь (Предисл.). Илл. и текст 18, 19; Ван Цин-чжэн. Цзяньмин таоцы цыдянь (Краткий словарь керамики). Шанхай, 1989. С. 107 - 108, 168 - 169, 185, 186, 234, статьи: Цинцы, Цинъю, Юаньши цы-ци, Цы, Цыци, Ю.

¹³ Пластрон - плоский брюшной, карапакс - куполообразный спинной щиты черепах. См.: Наумов Н. П., Карташев Н. Н. Зоология позвоночных. Ч. 2. Пресмыкающиеся, птицы, млекопитающие. М., 1979. С. 17 - 18. Scapulae - плечевые лопатки, manteia - дар ясновидения, гадание, оракул; отсюда образовался термин - скапули-мантия, т.е. гадание на костях животных. Этот термин в принципе охватывает и пластромантию.

¹⁴ См.: Cheng Te-k'un. Archaeology in China. V. 2. Shang China. Cambridge. 1960. P. 179.

стр. 48

¹⁵ Интересно отметить, что в главе "Инь бэнь-цзи" ("Основные записи [о делах династии Шан-]Инь") Сыма Цянь лишь однажды, и то косвенно, упоминает гадание: "Небо уже прекратило [действие] мандата, [данного им] нашей [династии] Инь, [и поэтому] мудрые люди и вещие черепахи (т.е. результаты гадания на панцирях черепах; ср. Примеч. 13. - С. К.) уже не осмеливаются предсказывать [нам] благополучие..." (Сыма Цянь. Ши цзи (Записи историка). Пекин, 1982. Т. 1. Цз. 3. С. 107), и ни разу не отмечает его письменной фиксации.

¹⁶ См.: Чжунго жэнькоу няньцзянь (1985) (Справочник "Население Китая" 1985) / Сост. Чжунго шэху-эй кэсюэюань Жэнькоу яньцзю чжунсинь "Чжунго жэнькоу няньцзянь" бяньцзибу (Редколлегия "Справочника населения Китая" Центра демографических исследований Академии общественных наук КНР). Пекин, 1986. С. 841.

¹⁷ См.: Сыма Цянь. Ши цзи. Т. 1. Цз. 3. С. 93, 100 - 101, 102, 104.

¹⁸ См.: Чжунго лиши дитуцзи. Дни цэ. Юаньши шэхуэй, Ся, Шан, Си Чжоу, Чуньцю, Чжаньго шици (Атлас исторических карт Китая. Первый том. Периоды первобытного общества, Ся, Шан, Западного Чжоу, Чуньцю и Чжаньго) / Гл. ред. Тань Ци-сян. Шанхай, 1985. С. 11 - 12, (3)7, с. 13 - 14, (4)10, 8, (3)9, (1)9, (3)10, И, (2)9.

¹⁹ План расположения Великого города Шан и русла реки Хуаньхэ, которую не следует путать с Хуанхэ - Желтой рекой, см.: Ху Хоу-сюань. Инь-сюй фацзюэ (Раскопки развалин иньской столицы). Шанхай, 1955. С. 151. Илл. С. 1; Кучера С. Китайская археология... С.92,сх. 10. В обеих книгах описаны результаты археологических работ в районе Сяотуни и вообще на ареале культуры Шан-Инь. См. также: Чжунхуа Жэньминь Гунхэго дитуцзи (Атлас карт Китайской Народной Республики; далее - Атлас 1957). Пекин-Шанхай, 1957. С. 36 - 37, А6; С. 31 - 32, 114 - 116 х 36 - 38; С. 33 - 34, G2.

²⁰ Шан-иньские гадательные кости с надписями даже в районе Аньяна, помимо Сяотуни, были найдены в Хоуцзячжуане, Хоугане и Сыпаньмо, а за пределами Инь-сюя (Иньского городища) - в Эрлигане, около Чжэнчжоу, и Тайшаньмяо (Лоян) - все эти местности расположены в Хэнани; в Фандуйцуни (уезд Хун-чжао, пров. Шаньси), в Чжанцзяпо вблизи Чанъани (пров. Шэньси). См.: Ли Сюэ-цинь. Тань Аньян Сяо- тунь ивай чуту ды юцзы цзягу (Несколько слов о гадательных костях с надписями, обнаруженных за пределами Сяотуни, Аньян) // Вэньу цанькао цзыляо. 1956. N 11. С. 16 - 17; Чэнь Мэн-цзя. Цзефан хоу цзягу ды синь цзыляо хэ чжэнли яньцзю (Новый материал по гадательным костям, обретенный после образования КНР, его упорядочение и изучение) // Вэньу цанькао цзыляо, 1954. N 5. С. 3 - 12; Чжань хоу Цзин Цзинь синь хо цзягу цзи (Сборник гадательных костей, новообретенных после войны в районе Пекина и Тяньцзи-на). Серия "Чжань хоу синь хо цзягу цзи" чжи и (Первая публикация "Собрания гадательных костей, новообретенных после войны"). Шанхай, 1954. Т. 1 - 4.

К названным местонахождениям, среди которых есть и западночжоуские (Фандуйцунь и Чжанцзяпо), можно еще добавить Тайси (г. Гаочэн, пров. Хэбэй), Цювань (уезд Туншань, пров. Цзянсу) и др. См.: Хэбэй шэн боугуань, Вэньу гуаньличу (Хэбэйский провинциальный музей и Управление по изучению и охране памятников материальной культуры): Чжэн Шао-цзун. Хэбэй Гаочэньсянь Шан-дай ичжи хэ муцзан ды дя- оча (Обследование остатков поселения и могил эпохи Шан в уезде Гаочэн пров. Хэбэй) // Каогу. 1973. N 1. С. 25 - 29; Хэбэй шэн боугуань, Хэбэй шэн вэнь-гуань-чу Тайси фацзюэ сяоцзу (Тайсиская археологическая группа Хэбэйских провинциальных музея и управления по охране и изучению памятников материальной культуры). Хэбэй Гаочэньсянь Тайсицунь Шан-дай ичжи 1973 нянь ды чжунъяо фасянь (Важные открытия, сделанные в 1973 г. на территории памятника эпохи Шан в дер. Тайси уезда Гаочэн пров. Хэбэй) // Вэньу, 1974. N 8. С. 42 - 49; Цзи Юнъ. Гаочэн Тайси Шан-дай ичжи фасянь ды таоци вэньцзы (Письменные знаки на керамике, обнаруженной на территории памятника эпохи Шан в дер. Тайси уезда Гаочэн) // Вэньу. 1974. N 8. С. 50 - 53; Наньцзин боуюань (Нанкинский музей): Инь Хуань-чжан, Чжан Чжэн-сян. 1959 нянь дун Сюйчжоу дицюй каогу даоча (Археологическая разведка района Сюйчжоу зимой 1959) // Каогу. 1960. N 3. С. 27 - 28.

²¹ См.: Ху Хоу-сюань, Ван Юй-синь. Цзягусюэ (Наука о гадательных костях и надписях на них; далее -Цзягусюэ) // Чжунго да байкэцюаньшу. Каогусюэ (Большая китайская энциклопедия. Археологическая наука; далее - БКЭАН). Пекин- Шанхай, 1986. С. 224.

²² См.: У Хао-кунь, Пань Ю. Чжунго цзягусюэ ши (История науки о гадательных костях Китая и надписях на них) / Гл. ред. Чжоу Гу-чэн. Чжунго вэньхуа ши цуншу (Библиотека истории китайской культуры). Шанхай, 1987; Ван Юй-синь. Си Чжоу цзягу таньлунь (Рассуждение о западночжоуских гадательных костях). Пекин, 1984; Ху Хоу-сюань, Ван Юй-синь. Си Чжоу цзягу (Западночжоуские гадательные кости) // БКЭАН. С. 564; Цзягусюэ. С. 224 - 225.

стр. 49

²³ Чжэн Дэ-кунь неправильно транскрибирует имя Ван Чэня: Chen (Чжэнь) вместо Ch'en (Чэнь) и два знака заглавия его труда: Shu (Шу) вместо Hsu (Сюй) и ch'un (чунь) вместо ts'un (цунь). См.: Cheng Te-k'un. Op. cit. P. 186, 259, N 204, 255. N 125.

²⁴ Название статьи Дун Цзо-биня, опубликованной в тайбэйском журнале "Далу цзачжи" (1952. Т. 5, N 10. С. 28 - 38), Чжэн Дэ-кунь дает только в английском переводе, поэтому я не могу привести его в оригинальной записи. См.: Cheng Te-k'un. Op. cit. P. 258. N 190.

²⁵ Подробнее об этом см.: Кучера С. Инскрипции на бронзовых изделиях - особый вид источников по древней истории Китая. Часть первая II Восток (Oriens). 2001. N 2. С. 122.

Известный историк Жун Гэн (1894 - 1983) и его соавтор Чжан Вэй-чи писали по этому поводу: "Хотя обнаруженных шан-иньских сосудов очень много, но на них необязательно имеются инскрипции (мин-вэнь), и даже если они имеются, они очень простые, всего два-три знака, а самая длинная тоже всего 50 знаков. Поэтому, если желать воспользоваться материалом для исследования истории династии Инь, то главными будут надписи на гадательных костях, тогда как инскрипции на бронзе являются лишь вспомогательными". См.: Жун Гэн, Чжан Вэй-чи. Инь Чжоу цинтунци тунлунь (Общие рассуждения о бронзе периодов Инь и Чжоу) // Каогусюэ чжуанькань. Бин чжун диэр хао (Второй том третьей серии специальных археологических публикаций). Пекин, 1984. С. 80.

²⁶ См.: Cheng Te-k'un. Op. cit. P. 186.

²⁷ Приведу лишь один, но показательный пример. Книга Чжэн Дэ-куня вышла в 1960 г., работы Ло Чжэнь-юя и Ван Чэня еще на несколько десятилетий раньше. Между тем настоящая лавина новых находок "накрыла" КНР после восстановления в 1970-х гг. науки, разгромленной в ходе "культурной революции". Так, в 1976 г. в районе Сяотуни, перекопанной, казалось бы, вдоль и поперек, было сделано сенсационное открытие - обнаружена крупная (5.6 х 4 х 7.5 м) неограбленная (первый такой случай в Инь-сюэ) могила Фу-хао, вероятно, жены У-дина (см. табл.). В ней помимо многочисленных различных предметов оказалось более 460 бронзовых изделий, в том числе 210 ритуальных сосудов, на 190 из которых имеются коротенькие инскрипции, содержащие от одного до четырех знаков, означающих имена людей и наименования уделов, подчиненных Шан-Инь. См.: Чэнь Чжи-да. Фу-хао му (Могила Фу-хао) // БКЭАН. С. 130 - 131; Ван Юй-синь, Чжан Юн-шань, Ян Шэн-нань. Ши лунь Инь- сюй у хао му ды "Фу-хао" (Предварительное суждение о "Фу-хао", захороненной в могиле N 5, обнаруженной на территории инского городища) // Каогу сю-эбао. 1977. N 2, С. 21 - 22; Чжунго шэхуэй кэсюэюань Каогу яньцзюсо Аньян гунцзо дуй (Аньянский рабочий отряд Института археологии АОН КНР): Чжэн Чжэнь-сян, Чэнь Чжи-да. Аньян Инь-сюй у хао му ды фацзюэ (Раскопки могилы N 5 на территории инского городища вблизи Аньяна) // Каогу сюэбао. 1977. N 2. С. 62 - 64, 91 - 98.

Таким образом, только одно это открытие увеличило число бронзовых изделий с надписями на 190 единиц. См.: Инь-сюй цинтунци (Бронзовые изделия из развалин Иньской столицы) // Каогусюэ чжуанькань. И чжун диэрши сы хао (Двадцать четвертый том второй серии специальных археологических публикаций). Пекин, 1985. Цэхуэйту цзи тапянь (Прорисовки и эстампы). Илл. 43 - 51, 58, 62, 73, 77, 84, 88, 91. Перевод на русский язык текста, отраженного на илл. 91, и описание сосуда Шу Сы-цзы дин, в котором он находился, см.: Кучера С. Инскрипции на бронзовых изделиях... Часть первая. С. 126 - 128.

Другие шан-иньские надписи см.: Цзиньвэнь иньдэ Инь Шан Си Чжоу цзюань (Индексы инскрипции на бронзовых изделиях. Том, посвященный эпохам Шан-Инь и Западного Чжоу; далее - Цзиньвэнь иньдэ). / Сост. Цзяоюйбу жэньвэнь шэхуэй кэсюэ чжундянь яньцзю цзиди, Хуадун шифань дасюэ Чжунго вэньцзы яньцзю юй инъюн чжунсинь (Основной центр важнейших исследований в области гуманитарных и общественных наук Министерства образования и Центр изучения и применения письменности Китая Восточнокитайского педагогического университета). Наньнин, 2001. С. 1, N 0001 - 0014; С. 9, N 0099 - 0102, 0105 - 0109; С. 10 - 11; С. 242. N 3933; С. 243, N 3941, 3942, 3944 - 3946 и др.

Китайские ученые по достоинству оценили обнаружение данной могилы и, кроме ряда статей, лишь часть из которых отражена выше, дали ее полное описание в специальной публикации: Инь-сюй Фу-хао му (Могила Фу-хао, обнаруженная на территории развалин Иньской столицы) // Чжунго тянье каогу бао-гао цзи. Каогусюэ чжуанькань. Дин чжун диэрши сань хао (Собрание докладов полевой археологии Китая. Двадцать третий том четвертой серии специальных археологических публикаций). Пекин, 1985.

²⁸ Рис. 44 помещен рядом с цитируемым текстом. Как следует из подписи к нему, приведенное выше мнение Дун Цзо-бина скорее всего было высказано в его статье, упомянутой в примеч. 24.

²⁹ См.: Cheng Te-k'un. Op. cit. P. 186 - 188.

³⁰ Например, Жун Гэн и Чжан Вэй-чи пишут: "Самой древней из ныне уже известных архаических форм письменности является цзягувэнь, за которой следуют инскрипции на бронзовых сосудах" // Жун

стр. 50

Гэн, Чжан Вэй-чи. Указ. соч. С. 82. См. также: Инь-сюй цинтунци. С. 71 - 72; Чжан Чан-шоу. Шан-дай тунци (Бронза периода Шан) // БКЭАН. С. 445 - 446.

³¹ Цзай - букв.: "канцлер", "министр", "начальник", "распорядитель" (см.: БКРС. 1983. Т. 2. N 3983) -является названием чиновника из окружения шанского вана, Хао - его личное имя. Цзюэ - "рог", "кубок". См.: БКРС. Т. 3. N 6092. Это узорчатый кубок для вина на трех ножках, с ушком и устьем в форме лодки, использовавшийся при жертвоприношениях. Большинство немногочисленных цэюэ, найденных китайскими археологами, относится именно ко времени династии Шан-Инь. См.: Ду Най-сун. Чжунго гудай цинтунци сяо цыдянь (Краткий словарь древнекитайской бронзы). Пекин, 1980. С. 33; Жун Гэн, Чжан Чжэнь-линъ, Мао Го-цюань. Цзиньвэнь бянь (Конкорданция знаков инскрипций на бронзовых изделиях; далее -Конкорданция). Пекин, 1985. С. 1378 - 1379; Инь-сюй цинтунци. С. 94.

Перевод следующей ниже инскрипций выполнен на основе текста, помещенного в Цзиньвэнь иньдэ (с. 51. N 0989), так как это его новейшая публикация, но сопоставлен с более ранним вариантом, приведенным в статье Го Мо-жо. См.: Го Мо-жо. Аньян юань кэн му чжун дин мин каоши (Изучение и объяснение инскрипций на триподе дин, обнаруженном в круглоямочной могиле вблизи Аньяна) // Каогу сюэбао. I960. N 1. С. 1; Кио Mo Jo. Notes on the Inscription of a Ting Unearthed at Anyang // Там же. С. 4.

³² В оригинале: ван цзай лань, что оправдывает перевод "находился в лань". Однако такая интерпретация является, скорее всего, неверной, что связано с проблемой знака лань. Го Мо-жо привел его в оригинальной, эпиграфической форме, указав, что это ци цзы - странный знак (в английской версии его статьи strange character), который бу кэ иш - букв, невозможно знать, т.е. он не поддается дешифровке (it is, however, unreadable), и предположительно интерпретировал его как топоним либо название дворца (залы дворца, probably the name of a place or a palace hall). См. примеч. 31.

Последующие исследования дали возможность китайским ученым отождествить "странный знак" с лань - "экран", "щит", "загородка" (перед воротами, дворами), "перила", "ограда", "изгородь". См.: БКРС. Т. 3. N 5796. Такое отождествление зафиксировано уже в "Конкорданции" (с. 769) и поддержано в "Цзиньвэнь иньдэ" (с. 51. N 0989). При этом, однако, не поясняется, каким образом следует понимать знак лань - по его значению или в качестве названия какого-то места? Я полагаю, что на "Цзай Хао цзюэ", учитывая контекст, в окружении которого появляется знак лань, его нужно понимать семантически, как "ограда, щит перед воротами" и т.п., и фразу ван цзай лань переводить: "Правитель находился [перед] оградой".

Подробнее о знаке лань см.: Кучера С. Инскрипций на бронзовых изделиях... Часть первая. С. 126, 127 - 128. Примеч. 4.

³³ Словом "сановник" я передаю знак цзай (см. примеч. 31). Он встречается также на гадательных костях и, несомненно, означал чиновника, однако невозможно сказать имел ли этот знак приведенные значения уже в шанское время. В английской версии статьи Го Мо-жо данная фраза звучит следующим образом: "Tsai Hu attended upon [the King]" (Kuo Mo Jo. Op. cit. P. 4), т.е. цзай можно понимать и как часть имени (фамилию?) человека и как его титул. Кроме того, поскольку цзай используется в цзягувэнь и в качестве топонима, то запись Цзай Ху (т.е. цзайский Ху, или Ху из рода Цзай) тоже имеет право на существование.

³⁴ Раковины, будучи привозным товаром, высоко ценились в шан-иньском Китае и, возможно, как было отмечено, использовались в качестве платежного средства. Они чаще всего соединялись по 10 штук вместе, образуя "связки раковин", называвшиеся пэн (см.: БКРС. Т. 3. N 5875); Ханьюй да цзыдянь (Большой словарь иероглифов китайского языка; далее - БСИКЯ) / Сост. Ханьюй да цзыдянь бяньцзи вэйюань-хуэй (Редакционная коллегия "Большого словаря иероглифов китайского языка"). Чэнду, 1988. Т. 3. С. 2050) и в таком виде часто становились предметом дарения, как в данном случае. О пэн подробно см. специальную работу крупного ученого XX в. Ван Го-вэя (1877 - 1927) "Шо цзюэ пэн" ("Поговорим о парных самоцветах и связках раковин") // Ван Го-вэй. Гуань-тан цзилинь (Собрание сочинений Гуань-тана). Пекин, 1959. Т. 1.С. 160 - 163. Пять связок не являлись крупным подарком.

³⁵ Го Мо-жо в этом месте оставил оригинальную графему, а рядом с нею, в круглых скобках и с вопросительным знаком, поставил иероглиф цзюэ, входящий в состав названия сосуда (см. примеч. 31). В результате последняя фраза надписи оставалась ему (и нам) непонятной (см.: Го Мо-жо. Указ. соч. С. 1; Kuo Мо Jo. Op. cit. P. 4). Позже китайские ученые пришли к выводу, что неизвестный знак следует отождествлять с юй - "перо", "оперение", "крылья (насекомых)", "оперение стрелы", "украшение из перьев", "птицы" (БКРС. Т. 3. N 5628). Из этих значений лучше всего для данного случая подошло бы "украшение из перьев", т.е. фраза звучала бы примерно так: "И еще [ван подарил Хао] пять украшений из перьев", или "украшение из пяти перьев". В письменных памятниках чжоуского времени есть записи о "танце с перьями", исполнявшимся во время жертвоприношений. См., например: Чунь-цю Гулян чжуань чжу- шу (Летопись "Весны и осени" с "Хроникой господина Гулян [Чи]" и комментариями) // ШЦЧШ Т. 32. Цз. 2. С. 50; Чжоу ли чжу-шу ("Установления династии Чжоу" с комментариями) // Там же. Т. 12. Цз. 12. С. 449; Ли цзи чжэн-и.

стр. 51

"Записи об обрядах" с [комментарием-] толкованием [их] истинного смысла) // Там же. Т. 21. Цз. 20. С. 937). Однако нигде нет сведений о том, был ли этот или похожий на него танец знаком и шан-иньцам.

В гадательных надписях юй выступает в качестве антропонима (см.: Чжао Чэн. Цзягувэнь цзяньмин цыдянь - Краткий словарь языка надписей на щитках и костях животных. Пекин, 1988. С. 176), что применительно к "Цзай Хао цзюэ" дает такой вариант: "Также и Юю [ван подарил] пять [связок раковин]", корректный лингвистически, но вряд ли приемлем этически: в инскрипциях, кроме дародателя (здесь ван), упоминались имена только владельца сосуда (Хао) и его родных (отец Дин), но не посторонних лиц - если бы Юй был членом семьи Хао, то этот факт был бы отмечен, например, "цзы Юй - сын Юй", "сюн Юй - старший брат Юй" и т.п.

Поэтому представляется, что самой приемлемой трактовкой является третья, вытекающая из сопоставления информации "Конкорданции" и древнекитайского словаря "Шо-вэнь цзе-цзы". В них данное юй отождествляется с другим юй, которого нет в БКРС, однако с помощью БСИКЯ его можно идентифицировать с еще одним знаком, присутствующим в БКРС, и в конечном счете выйти на значение "летнее жертвоприношение Чи-ди" (т.е. повелителю Юга) с просьбой о гань юе - ""сладком" дожде, благоприятствующем урожаю". См.: Конкорданция. С. 250; Сюй Шэнь. Шо-вэнь цзе-цзы ("Толковый словарь иероглифов" с комментарием) / Коммент. Дуань Юй-цай. Шанхай, 1986. Гл. 4а. С. 138/18 а-б; Гл. 56. С. 234/38а; Гл. 116. С. 574/15 а-б; БСИКЯ, 1988. Т. 5. С. 3341 - 3342; 1989. Т. 6. С. 4057; БКРС. Т. 3. N 7359; Т. 4, N 14180); Т. 2. N 1679. В таком случае заключительная фраза "Цзай Хао цзюэ" обретает следующий вид: "[Произошло это] в шестой луне (т.е. летом, что тоже говорит в пользу настоящей трактовки. - С. К.), в двадцатом году вана, [когда] было совершено жертвоприношение юй пятью [связками раковин] с просьбой о дожде". В дополнение к сказанному отмечу, что цифра "пять", имеющаяся в оригинале, может означать лишь "пять связок раковин", поскольку ни о чем другом в инскрипции речь не идет.

³⁶ См.: Чжао Чэн. Указ. соч. С. 61.

³⁷ Конкретное отражение его в инскрипциях на западночжоуской бронзе см.: Крюков В. М. Ритуальная коммуникация в древнем Китае. М., 1997; а также в статьях: Кучера С. Инскрипции на бронзовых изделиях... Часть первая. С. 126 - 133; Часть вторая II Восток (Oriens). 2001. N 4. С. 145 - 155.

В этой связи возникают интересные вопросы, например, почему появилась потребность вырезать эти инскрипции; почему они размещались на внутренних поверхностях сосудов, а не на наружных, где их легко было бы читать; почему сосуд отливался в честь предка его владельца, а не дародателя и т.д. Однако эти вопросы не могут быть рассмотрены в настоящей статье из-за ее ограниченного объема.

³⁹ См., например: Кучера С. Китайская археология. С. 84-90, 160 - 162; он же. Поиски Ся: возможный ключ к решению проблемы // XXII Научная конференция "Общество и государство в Китае". Тезисы докладов. М., 1991. Ч. 1. С. 13 - 23.

стр. 52

Permanent link to this publication: