Libmonster ID: UZ-1435

ИЗОБРАЖЕНИЯ ВОИНОВ НА ТОРЕВТИКЕ ТЮРКСКИХ КОЧЕВНИКОВ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ РАННЕГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ*

Бронзовые бляшки с изображением всадников встречаются на обширном пространстве кочевого мира и на сопредельных территориях - в Забайкалье, Монголии, Саяно-Алтае, на Урале, в Средней Азии, Восточном Туркестане. Они существенно отличаются от подобных изделий из лесной зоны Восточной Европы, Западной Сибири или с Северного Кавказа. Впервые бляшки с изображением всадников попали в поле зрения западно-европейских ученых и путешественников в первой трети XVIII в. В настоящее время по ряду признаков среди них выделяется несколько групп. Появление бронзовых бляшек с изображением всадников в составе предметного комплекса древних тюрок - одно из проявлений тюркско-согдийского культурного симбиоза, который выразился в заимствовании изобразительного сюжета - образа конного воина и охотника, - понятного и привлекательного для тюркской кочевой знати, т. к. он соответствовал кочевнической культурной традиции.

Введение

Важным информативным источником по истории военного дела средневековых тюркоязычных кочевых этносов степного пояса Евразии являются изображения воинов и боевых коней на предметах торевтики, бронзовых бляшках и подвесках, входивших в состав украшений головного убора и костюма номадов. Они были найдены в Забайкалье, Монголии, Саяно-Алтае, Средней Азии, на Урале. В Синьцзяне обнаружены бронзовые бляшки с изображением лошадей. Данный круг предметов имеет определенное стилистическое сходство и связан с декоративно-прикладным искусством ремесленных центров Ирана, Согда, Восточного Туркестана. Изображающие всадников бронзовые бляшки, характерные для культур Северного Кавказа, лесной зоны Восточной Европы и Западной Сибири, существенно отличаются от подобных изделий в комплексах средневековых кочевников степного пояса Евразии. Поэтому бляшки с изображением всадников в культурах номадов могут быть объектом самостоятельного исследования.

Изучение бронзовых бляшек с изображением всадников

Впервые эти находки попали к ученым в XVIII в. Первым такую бляшку осмотрел англичанин Д. Белл. Среди "курьезных вещей" он упомянул "вооруженного человека верхом на коне, отлитого из желтой меди,

* Работа выполнена по программе Президиума РАН "Адаптация народов и культур к изменениям природной среды, социальным и техногенным трансформациям" (проект N 21.2).

стр. 43
непонятного назначения и происхождения" [Зиннер, 1968, с. 51 - 52]. В ходе путешествия по Алтаю Г. Ф. Миллером была приобретена у бугровщиков бронзовая бляшка из могил "между Обью и Иртышом". Эта находка не сохранилась, но благодаря рисунку И. В. Люрсениуса она доступна для изучения [Миллер, 1999, рис. 24, 3]. В первой трети XVIII в. в Прииртышье была обнаружена еще одна бронзовая бляшка в виде фигуры панцирного всадника [Молодин, Худяков, Борисенко, 2002, с. 46, 53].

В XIX в. А. И. Шренк приобрел в с. Кулундинском на Алтае бронзовую бляшку, изображающую пешего панцирного воина-лучника; она хранится в Музее антропологии и этнографии [Демин, 1989, с. 52]. Бляшку из Минусинского музея опубликовал Д. А. Клеменц [1886, табл. VIII, 21].

Бляшки, изображающие всадника с копьем, были обнаружены в могильнике Сростки в Верхнем Приобье [Грязнов, 1930, с. 9]. В последние годы они рассмотрены В. В. Горбуновым [2003, рис. 36, 1, 2]. Еще одна бляшка была найдена в Забайкалье [Михно, Петри, 1929, с. 323, 326]. Она изучена А. П. Окладниковым [1951, с. 143 - 144]. Л. А. Евтюхова и С. В. Киселев опубликовали бляхи, найденные в Копенском чаа-тасе [1940, с. 50]. Л. А. Евтюхова отметила, что сцена конной охоты восходит к искусству Ирана [1948, с. 52]. Бронзовые фигурки воинов датированы ею IX в. [Там же, с. 106]. Эти находки детально проанализированы С. В. Киселевым [1949, с. 352, 354], который считал их изделиями кыргызских мастеров [Там же, с. 313, 358].

Бронзовая бляшка в виде фигуры всадника из Южно-Гобийского аймака Монголии изучена В. В. Волковым [1965, с. 288]. Д. Г. Савинов выделил среди "специфических общих форм" культур кимаков и сросткинской "фигурные изображения всадников с "нимбом"" [1976, с. 97]. Подобная бляшка найдена на памятнике Гилево XII в степном Алтае [Могильников, 19816, рис. 26, 87; 2002, с. 31]. В работе В. А. Могильникова дан схематичный рисунок сросткинской бляшки [1981а, рис. 27, 49]. Ю. С. Худяковым опубликованы находки из сел Колмакова и Бейского, хранящиеся в Минусинском музее [1980, с. 146, табл. L]. ЮА. Плотников проанализировал известные бронзовые бляшки, изображающие всадников [1982, с. 55 - 58]. Он отметил заготовку такой бляшки, найденную в Ходженте, схожие изображения на согдийской торевтике, согдийских и восточно-туркестанских фресках и отнес "тюрко-согдийских всадников" к изделиям согдийских ремесленников для тюрок. Т. В. Беляева датировала заготовку из Ходжента V - VI вв. [Древности..., 1985, с. 327]. Бляшки из Минусинской котловины рассмотрены Ю. С. Худяковым и Л. М. Хаславской [1990, с. 121]. Одна бронзовая бляшка в виде фигуры всадника найдена в погребении подростка VIII в. Бирского могильника [Мажитов, Султанова, 1994, с. 113]. Позже она была рассмотрена и проанализирована башкирскими археологами [Сунгатов, Юсупов, 2006, с. 247 - 252]. Ю. П. Алехин при раскопках кургана "кимакской знати" IX - X вв. в детском погребении на памятнике Кондратьевка IV в Рудном Алтае обнаружил две бронзовые бляшки, изображающие панцирных всадников [1998, с. 20; 2003, с. 6]. Еще одна подобная находка опубликована в материалах Чача [Буряков, Филанович, 1999, с. 86]. В Дуньхуане были обнаружены бронзовые бляшки, изображающие лошадей [Худяков, 1996, с. 185]. А. Ю. Борисенко и Ю. С. Худяковым проанализирована серия средневековых бронзовых бляшек с территории Южной Сибири [2002, с. 111 - 112].

Определение характерных особенностей нескольких стилистических групп бронзовых бляшек, изображающих пешего и конного воинов, а также лошадей, позволило установить границы распространения этих предметов в кочевнических культурах Центральной Азии и оазисов Средней Азии.

Типология бляшек с изображением всадников

По стилистическим особенностям и набору реалий среди бронзовых бляшек выделяется несколько групп. Первая включает бляшки, изображающие легковооруженных всадников. Лошади показаны в профиль. Выделены голова, шея, туловище, все четыре ноги и хвост. На большей части бляшек переданы узда, начельный султан и подшейная кисть, поводья, нагрудный и подфейный ремни. Всадники изображены в пол-оборота или анфас, с длинными распущенными волосами либо в головных уборах, в длиннополых халатах с треугольными отворотами на груди, в остроносых мягких сапогах. На боку у воинов показан колчан с длинным, расширяющимся книзу или кверху приемником. Лишь на чикойской бляшке изображен палаш с кольцевым навершием. На бляшках из Ходжента, Чача, Южной Гоби, Дурен и Бирского могильника (рис. 1, 1 - 5) за спиной у всадников показан изогнутый верхний конец налучья.

При наличии сходных черт между бляшками данной группы имеются существенные различия, на основании которых выделяются два типа.

Тип. 1. Бляшки, изображающие всадников с оружием, без выделенного основания - горизонтальной полосы, соединяющей четыре ноги и хвост лошади. К данному типу относятся четыре находки: с местонахождения Дурены на р. Чикой в Забайкалье, Ута, из Чача и Ходжента. Чачская и чикойская являются наиболее детально проработанными среди бляшек данного типа. У всадника показаны черты лица, отворо-

стр. 44


Рис. 1. Бляшки с изображением всадников. 1 - Ходжент; 2 - Чач; 3 - Южная Гоби; 4 - Дурены; 5 - Бирский могильник; 6 - Сростки.

Масштаб разный.

ты халата, обшлага на рукаве; на чикойской находке - оторочка нижнего края подола халата и сапог с голенищем. На всех четырех бляшках изображен верхний конец налучья с луком, на чачской и ходжентской - колчан, на чикойской - палаш с кольцевым навершием. У всех четырех фигур лошадей выделен развевающийся по ветру пышный начельный султан, а под нижней челюстью - науз. На бляшках из Чача и Дурен показаны узда с поводьями, чепрак, нагрудный и подфейный ремни; на чачской - еше и по две кисти, подвешенные к этим ремням (рис. 1, 1, 2, 4; 7, 3).

Судя по степени детализации изображения, ходжентскую находку можно считать исходной заготовкой, чачскую - полностью доработанным изделием. Изображение на чикойской бляшке имеет некоторые отличия: палаш вместо колчана, нет кистей на седельных ремнях, ноги лошади разъединены, длинный хвост развевается по ветру.

Тип 2. Бляшки с изображением всадников с оружием, верхом на лошадях, ноги и хвост которых соединены сплошной горизонтальной линией. К данному типу относятся четыре находки: из Южной Гоби, Бирского могильника (рис. 1, 3, 5) и две из Минусинского музея (рис. 2, 1, 3; 3; 4). Наюжно-гобийской и бирской бляшках всадники показаны с непокрытой головой и длинными распущенными волосами, развевающимися по ветру на уровне плеч на первой и спускающимися до крупа лошади на второй. На одной (крупной) минусинской бляшке у всадника изображены лицо,

Рис. 2. Бляшки с изображением всадников.

1, 3 - Минусинская котловина; 2 - Семипалатинск; 4 - Копенский чаа-тас, кург. 6.

Масштаб разный.

стр. 45


Рис. 3. Большая минусинская бляшка.

Рис. 4. Малая минусинская бляшка из Бейского.

на голове низкая, орнаментированная вертикальными черточками тюбетейка; на другой - округлая голова и схематичные черты лица. На бирской находке у воина показаны узкие глаза, прямой нос, длинные усы и небольшой рот. Одежда и обувь всадников изображены на этой и на крупной минусинской бляшках: на первой выделены обшлага рукавов и оторочка подола, на второй - отвороты халата; на обеих - остроносые сапоги с короткими голенищами. На трех изделиях изображены однотипные колчаны с расширяющимся книзу приемником, наклонно подвешенные к поясу. Кисть правой руки воинов показана на горловине колчана. На бирской бляшке положение руки всадника такое же и какой-то предмет, вероятно, был изображен наклонно подвешенным к поясу, но в этой части изображение сохранилось не четко. На двух изделиях показан верхний конец налучья: на южно-гобийском он выступает из-за локтя, на бирском - упирается в хвост лошади. На южно-гобийской и крупной минусинской бляшках изображены чепраки с оторочкой, на бирской - спускающийся ниже живота лошади. Начельные султаны на головах лошадей показаны на всех четырех находках: на южно-гобийской - развевающийся, как на бляшках первого типа, на остальных - распушенные. На трех бляшках изображена подшейная кисть: на южно-гобийской и бирской - большая, свисающая вниз; на крупной минусинской - небольшая, прикрепленная к подчелюстному ремню. На этой же бляшке хорошо выделена узда. На всех изделиях, кроме южно-гобийского, изображены поводья. На груди и крупах лошадей показаны седельные ремни, но только на малой минусинской бляшке из с. Бейского они украшены накладками.

Наиболее детально проработанной является крупная минусинская бляшка, самой схематичной - малая из с. Бейского. Южно-гобийская и бирская находки примечательны тем, что у всадников подчеркнута такая этнографически значимая черта, как длинные распущенные волосы. Большое сходство между бляшками первого и второго типов наблюдается в соотношении фигур всадника и коня, в наборе реалий костюма и конского убранства. Наличие горизонтальной полосы, соединяющей ноги и хвост лошадей, у бляшек второго типа препятствует зацеплению за края одежды. У чачской фигуры лошади одна из задних ног обломана [Борисенко, Худяков, 2002, с. 110 - 113].

Ко второй группе можно отнести бляшки с изображением всадников с диском за спиной. Воины показаны в защитном облачении с оружием в руках, сидящими верхом на заседланных и взнузданных лошадях. Характерной особенностью этих бляшек является изображение круглого дисковидного предмета за головой, плечами и спиной всадников. На прииртышской бляшке крупный диск увенчан вторым малым с отверстием в центре (рис. 5, 1). Соотношение размеров дисковидного предмета и фигуры всадника разное. Верхний край диска может быть на уровне плюмажа на навершии шлема или заметно выше, нижний - на уровне предплечья или локтей воинов, а на гилевской бляшке он доходит до поясницы воина (рис. 5, 3). Большинство исследователей считают это изображением нимба, связывают его с влиянием буддизма и манихейства [Могильников, 1981а, с. 44 - 45]. Ю. П. Алехин само изображение всадника назвал "Буддой-воином" [1998]. Одним из авторов данной статьи диск интерпретирован как округлый щит [Худяков, 1980, с. 130].

По наличию оружия ближнего или дистанционного боя в руках у всадников, запечатленных на бляшках, можно выделить два типа.

Тип. 1. Бляшки с изображением панцирных всадников-копьеносцев с клинками на поясе. К данному

стр. 46


Рис. 5. Бляшки с изображением всадников, пешего лучника и лошади. 1 - Прииртышье; 2 - Колмаково; 3 - Гилево XII, кург. 1, 4 - Обь-Иртышье; 5 - Дуньхуан; 6 - Кулундинское.

Масштаб разный.

Рис. 6. Бляшка из Колмакова.

типу относятся восемь находок: с местонахождений Колмаково в Минусинской котловине (рис. 5, 2; 6); Сростки в Верхнем Приобье (см. рис. 1, 6; 7, 1, 2); Кондратьевка IV, кург. 2, мог. 2 в Степном Алтае (рис. 8, 1, 2); из Семипалатинска (см. рис. 2, 2) и Прииртышья (см. рис. 5, 1) в Восточном Казахстане. Все они по манере исполнения и набору реалий очень похожи, за исключением деталей. Воины изображены в

Рис. 7. Бляшки с изображением всадников.

1, 2 - Сростки; 3 - Ут

Масштаб разный.

стр. 47


Рис. 8. Бляшки с изображением всадников и лошади. 1, 2 - Кондратьевка IV, кург. 1, мог. 2; 3 - Копенский чаа-тас, кург. 6, 4 - Дуньхуан.

Масштаб разный.

шлемах сфероконической формы с наушами и назатыльником. На бляшках из Кондратьевки на навершии шлема показан округлый плюмаж; на одной из сросткинских - высокое коническое навершие с кисточкой; на прииртышской - шлем, сферический без наушей, с небольшим шариком-навершием и выступающим приостренным наносником; на колмаковской он выделен не четко. На прииртышской, кондратьевских и семипалатинской бляшках у воинов передано лицо с дуговидными бровями, глазами, носом, ртом, пухлыми щеками и овальным подбородком. На колмаковской и сросткинских бляшках оно не детализировано или сгладилось от их длительного употребления. Воины изображены в остроносых сапогах и длиннополых панцирях. На прииртышской находке показаны крупные квадратные пластины на всей площади доспеха, включая покрытие корпуса, подол и рукава; на бляшке из Семипалатинска и на одной из кондратьевских квадратные пластины только на нагрудной части панциря; на других - покрытие панциря передано в виде вертикальных полос. Лишь на одной из сросткинских бляшек его детали вообще не выделены. Только на прииртышской находке показано стремя. Все всадники изображены держащими обеими руками копья наперевес, причем правой - в верхней части, а левой -в нижней, словно левши. Лишь в одном случае, когда всадник показан едущим на лошади слева направо, он удерживает копье левой рукой, а направляет правой [Савинов, 1976, табл. I, 1]. Древко копий равно по длине туловищу лошади от уха до крупа. Наконечники выделены недостаточно четко. Они плоские, широкие, с затупленным или приостренным острием. На поясе у всадников изображены прямые клинки в ножнах, нижний конец которых немного расширен, мечи либо палаши. В отдельных случаях выделены ромбовидное или ладьевидное перекрестье и полукруглое навершие. Лошадь изображена в профиль, идущей справа налево, а в одном случае - слева направо [Там же]. У коней показана непропорционально крупная голова с острым ухом. На некоторых бляшках у них изображены глаза, ноздри, губы. У всех лошадей очень короткая массивная шея, плотное укороченное туловище и короткие ноги, передние раздельно, а задние вместе. На наиболее детально проработанной прииртышской бляшке изображены копыта; правая передняя нога коня согнута в коленном суставе, правая задняя выступает из-за левой. На остальных бляшках копыта четко не выделены, напоминают широкие ступни. Хвосты

стр. 48
лошадей показаны короткими, развевающимися. Очевидно, что кони запечатлены в движении. У одной из сросткинских бляшек задние ноги и хвост лошади обломаны. На прииртышской и кондратьевских бляшках лошади изображены взнузданными: выделена узда с нащечными, налобным, наносным, затылочным и подшейным ремнями и поводьями. На остальных переданы только поводья. У семипалатинской бляшки голова коня обломана, но уцелели поводья. На прииртышской находке показан чепрак.

Тип 2. Бляшка с изображением всадника-лучника на лошади, идущей слева направо (см. рис. 5, 3). К данному типу относится одна находка, обнаруженная в степном Алтае при раскопках кург. 1 на памятнике Гилево XII [Могильников, 2002, с. 31]. Бляшка, вероятно, сохранилась не полностью; у фигуры коня обломаны ноги и хвост. Всадник запечатлен натягивающим тетиву лука с настороженной стрелой. Лицо показано в профиль; выделены правый глаз, крупный нос и подбородок; на голове островерхий шлем с бармицей. Лук изображен с круто выгнутыми плечами и загнутыми концами. Несомненно, он сложносоставной. На древке стрелы показан наконечник удлиненно-ромбической формы. С правого бока всадника изображен колчан с расширенным книзу приемником. Горловина показана поверх натягиваемой тетивы лука, чего в реальности быть не могло. Вероятно, это ошибка мастера. За спиной у воина изображен диск размером в половину фигуры человека. У лошади показаны крупная голова, короткая шея и поджарое туловище; на голове - узда с поводьями; на груди и крупе - нагрудный и подфейный ремни, на последнем - подвеска.

К третьей группе относятся бляшки с изображением всадников-лучников без дисков за спиной. Среди них выделяются два типа.

Тип 1. Бляшка с изображением всадника-лучника с луком в левой руке, скачущего справа налево (см. рис. 5, 4). К этому типу относится одна находка из раскопок бугровщиков "между Обью и Иртышом". Бляшка сохранилась не полностью. У фигуры лошади обломаны задние ноги. Черты лица всадника, глаза и нос, едва намечены. На голове показан островерхий шлем. Всадник изображен с луком в левой руке, согнутой в локте; правой он, видимо, держит поводья. Кибить лука показана изогнутой; вероятно, он сложносоставной. Левая нога всадника изображена непропорционально короткой, в остроносом сапоге. У лошади показаны крупная голова, глаз, ухо, короткая шея, поджарое туловище, передние ноги с копытами, очень короткий хвост. Переданы поводья, нагрудный и подфейный ремни.

Тип 2. Бляхи с изображением всадников, стреляющих из луков, обернувшись назад. К данному типу относятся четыре находки из кург. 6 Копенского чаа-таса в Минусинской котловине [Евтюхова, 1948, рис. 87, 88; Евтюхова, Киселев, 1940, с. 50]. У одной из них обломана часть фигуры всадника, у других - правая или левая передние ноги лошади. Эти бляхи парные. Две из них изображают всадников, скачущих справа налево, две - слева направо (см. рис. 2, 4; 8, 3). Реалии, показанные на тех и других бляхах, несколько различаются. Всадники изображены без головных уборов: их длинные, до плеч, волосы перехвачены повязкой, затянутой узлом. Лицо показано в профиль; выделены миндалевидный глаз, выступающий нос, пухлые щеки и рот. Всадники изображены несколько нагнувшимися к шее лошади и обернувшимися назад, с согнутыми в коленях ногами и ступнями, упертыми в стремена. Показаны плотно облегающие тело кафтаны с длинными, до запястья, узкими рукавами и коротким подолом выше колен, края которого развеваются по ветру; на ногах - узкие длинные штаны, мягкие сапоги и поножи - накладные щитки, защищающие ноги от голеностопа до колена [Евтюхова, Киселев, 1940, рис. 54]. Всадники изображены натягивающими тетиву со стрелой: скачущие справа налево правой рукой держат кибить лука, левой натягивают тетиву, а скачущие слева направо - наоборот. Луки сложносоставные, стрелы с ромбическими наконечниками. На бляхах, изображающих всадников, скачущих слева направо, показаны колчаны с длинными, расширяющимися книзу приемниками и неширокими карманами. Лошади запечатлены мчащимися во весь опор. У них небольшие головы с острыми ушами и короткой челкой, короткие шеи с подстриженными гривами, плотные толовища, короткие ноги с массивными копытами и завязанный узлом хвост. Показаны глаза, ноздри, губы. Все лошади изображены оседланными и взнузданными: выделены уздечки с поводьями и чумбуром, седла с невысокой передней лукой поверх мягких чепраков с меховой оторочкой, стремена с округлым проемом, нагрудный и подфейный ремни с подвешенными к ним парными крупными кистями; с обеих сторон от задней части седел развеваются длинные ремни.

Копенские рельефные бляхи выделяются повышенной экспрессивностью в передаче мчащихся лошадей и стреляющих лучников. В отличие от остальных аналогичных бляшек, они входили в состав композиций, включавших целый набор изображений бегущих животных, а также гор и облаков. Центральной частью этих сцен богатырской охоты были стрелки, метившие в тигров. Согласно реконструкции Л. А. Евтюховой и С. В. Киселева, такие композиции украшали передние луки седел, а сюжеты передавали царскую охоту [Там же, с. 50].

К четвертой группе относится единственная бляшка с изображением пешего тяжеловооруженного лучника в защитном облачении, с диском за спиной (см. рис. 5, 6; 9), которая выделяется в отдельный тип.

стр. 49


Рис. 9. Бляшка из Кулундинского.

Она найдена в с. Кулундинском в степном Алтае. Воин изображен в длиннополом панцире, мягких остроносых сапогах и коническом шлеме, на навершии которого находится петля для подвешивания бляшки. Лицо лучника показано не очень четко, но можно различить глаз, нос и рот. Воин запечатлен натягивающим левой рукой тетиву с настороженной стрелой, правой он держит кибить лука. Лук сложносоставной, с выгнутыми плечами и загнутыми концами; стрела с ярусным наконечником. Показан также наклонно подвешенный колчан с расширенным к днищу приемником.

К пятой группе можно отнести бляшки, изображающие оседланных лошадей без всадников (см. рис. 5, 5; 8, 4). Они выделяются в самостоятельный тип. Это шесть бляшек из музея г. Дуньхуана в Китае. Лошади изображены в профиль, идущими слева направо или справа налево. Парные, противоположно ориентированные бляшки входили в состав одного набора. У лошадей показаны крупная голова, острое ухо, миндалевидный глаз, короткая шея, плотное туловище, длинный, заплетенный вверху и распущенный внизу хвост, все четыре ноги раздельно. Одна передняя и одна задняя ноги изображены согнутыми в коленном суставе. Копыта выделены только на задних ногах, а на передних они похожи на ступни. Кони запечатлены в движении иноходью. На головах показаны уздечки с ремнями и длинным поводом, натянутым до седла; на спине - поверх овальных чепраков небольшие седла с жестким остовом, передней и задней луками и овальной полкой ленчика. Изображены широкие нагрудные и подфейные ремни, украшенные бляшками, и узкий подпружный ремень.

Хронология и культурная принадлежность бляшек с изображением всадников

Хронология, культурная принадлежность, назначение этих бляшек и семантика изображений всадников в прошлом неоднократно привлекали внимание специалистов. Среди таких украшений имеются предметы из достаточно хорошо датированных раннесредневековых согдийских городов, курганов и могил кочевнических культур. Так, бляшки первого типа первой группы найдены в культурных слоях согдийских городов Ходжента и Канки VII - VIII вв., что позволяет датировать их периодом Западного Тюркского каганата [Древности..., 1985, с. 327]. Ю. А. Плотниковым высказано предположение о среднеазиатском происхождении подобных украшений. В пользу этого свидетельствует ряд фактов: обнаружение в Ходженте первичной бронзовой отливки без последующей доработки; наличие очень схожего, но детально проработанного изображения всадника на медальоне серебряной чаши с хорезмийской надписью из Шахаровского клада; большое количество схожих по стилю изображений всадников и пеших воинов на фресках Средней Азии и Восточного Туркестана. К числу последних относится фреска из Самарканда, запечатлевшая знатного всадника [Распопова, Шишкина, 1999, с. 74; табл. 35, 3]. Благодаря большой точности в передаче всех деталей этого изображения можно уточнить основные реалии, показанные на бронзовых бляшках.

Знатный всадник изображен сидящим в пол-оборота верхом на лошади, с жезлом в правой руке, согнутой в локте, левой он держит поводья (рис. 10). Нарисованы палаш в ножнах и лук в налучье, подвешенные к поясу на левом боку. На голове всадника показана невысокая шапочка с уплощенным верхом - "тюбетейка", украшенная полосками орнамента и розеткой; на ногах - мягкие остроносые сапоги. Нарисованы роскошный длиннополый халат и короткая накидка. Показан чепрак, окаймленный орнаментированной полосой. Конь изображен с коротко постриженной гривой, челкой, длинным хвостом, перехваченным посредине его длины; на всех ногах повязаны ленты. Нарисована узда, украшенная округлыми бляшками и тройниками-распределителями. На налобном ремне конический начельный султан с крупной распушенной кистью; на наносном - невысокий султанчик с небольшой распушенной кисточкой; на подчелюстном - пышный науз. Кистями также украшены затылочный, нагрудный и подфейной ремни. Исследователи считают, что на самаркандской фреске изображен посол [Там же, с. 74]. Как справедливо отмечали по этому поводу Г. А. Пугаченкова и Л. И. Ремпель, "согдийская торевтика черпала свои сюжеты из монументальных росписей и тканей" [1982, с. 242]. Фрески, подобные самаркандской, могли служить образцами для изображений конных воинов на бляшках первой группы. Можно отметить большое сходство в позе всадника, сидящего верхом на медленно идущем коне, наборе

стр. 50


Рис. 10. Изображение всадника на Самаркандской фреске.

оружия и снаряжения, убранстве коня. На бронзовых бляшках переданы налучья, подвешенные к поясу с левого бока. Поскольку всадники показаны правой стороной, то виден только верхний конец налучья, выступающий из-за спины ездока. На крупной минусинской бляшке всадник изображен в тюбетейке, похожей на головной убор самаркандского "посла". На всех бляшках показан чепрак, иногда с выделенной оторочкой по краю. Изображенные на этих предметах подвесные кисти нагрудных и подфейных ремней, начельные султаны и наузы очень похожи на украшения сбруи, нарисованные на самаркандской фреске. В согдийской и восточно-туркестанской фресковой живописи находят аналогии изображения халатов с треугольными отворотами на груди у всадников на бронзовых бляшках из Минусинского музея, Чача и Дулен. Все это дает основание согласиться с мнением о том, что исходные образцы бляшек первого типа первой группы изготавливались в согдийских ремесленных центрах с учетом вкусов древнетюркской знати. Изделиями среднеазиатских мастеров можно считать ходжентскую заготовку, чачскую и чикойскую бляшки. На последней показаны длинные распущенные волосы и длинные усы - характерные для согдийской живописи древнетюркские отличительные признаки. Среди южно-сибирских находок среднеазиатское происхождение может иметь крупная минусинская бляшка. Горизонтальная полоса, соединяющая хвост и копыта изображения лошади, - относительно поздний признак. Такие полосы имеют две минусинские, гобийская и бирская бляшки. Гобийская и малая минусинская отличаются схематизмом изображения, их можно считать местным подражанием исходному прототипу. На гобийской и бирской бляшках у всадников показана древнетюркская прическа, а на второй - и длинные усы. Это позволяет отнести распространение бляшек первого и второго типов первой группы ко времени Первого Тюркского и Западного Тюркского каганатов, VI - VII вв. Специалисты по средневековой археологии Южного Урала датировали бирскую находку VIII в. К этому времени относится погребение, а не изготовление бляшки [Мажитов, Султанова, 1994, с. 113]. В пользу того, что традиция использовать такие бляшки появилась в период Первого Тюркского каганата свидетельствует обширная территория их распространения от Забайкалья до Южного Урала. Никогда в последующую эпоху раннего средневековья она не входила в состав единого кочевого государства. Эти украшения пользовались определенной популярностью в древнетюркской среде, поэтому их пытались изготавливать и местные древнетюркские, и кыргызские мастера-литейщики. К числу таких кустарных копий следует отнести гобийскую бляшку, воспроизводящую образец наподобие чикойского или бирского, и малую минусинскую, изготовленную в подражание крупной минусинской.

Бляшки с изображением панцирных всадников с диском за спиной представляют иную изобразительную традицию. Вероятно, они должны были использоваться парами, о чем свидетельствуют находки из кимакского детского погребения на памятнике Кондратьевка. Несколько необычно, что на детском головном уборе присутствовали две совершенно одинаковые бляшки, ориентированные в одном направлении. Более естественным было бы их симметричное расположение, при котором фигурки развернуты в противоположные стороны или навстречу друг другу.

Рассмотренные разнотипные бляшки с изображением панцирных всадников с дисками за спиной обнаружены на территории распространения культур енисейских кыргызов и кимаков и были характерны для их торевтики в IX - X вв. Вполне возможно, что традиция использования фигурок воинов в качестве подвесок восходит к древнетюркской культуре. Однако непосредственным прототипом для рассматриваемых бляшек послужили не древнетюркские подвески, а изображения панцирных всадников на фресках Восточного Туркестана. По представлению некоторых ученых, воины, запечатленные на таких амулетах-оберегах, могли ассоциироваться с образами защитников истинной веры, святыми воинами, что было характерно для манихейства и буддизма [Алехин, 1998]. В Саяно-Алтайский регион традиция

стр. 51
изображения воинов на металлических украшениях могла проникнуть в IX в. после походов кыргызских войск в Восточный Туркестан и знакомства кыргызской знати с этими религиями. Кимаки могли воспринять ее у кыргызов. Диск за головой и плечами фигуры воина вполне реалистично передавал щит в походном положении, откинутый на ремне за спину, в то время как обе руки копьеносца были задействованы для того, чтобы держать копье. Поэтому некоторые диски очень большие: показан щит, прикрывающий воина от навершия шлема до пояса.

Бляшки с изображением скачущих всадников-лучников, стреляющих, обернувшись назад, как было убедительно показано Л. А. Евтюховой и С. В. Киселевым, передают сцены богатырской или царской охоты, восходящие к торевтике Сассанидского Ирана. Однако енисейскими кыргызами данный сюжет был воспринят не непосредственно из Ирана, а из искусства Танского Китая, о чем свидетельствуют детали оформления гор и облаков на копенских рельефах [Евтюхова, 1948, с. 51]. Для торевтики древних тюрок он не характерен. Но сцены богатырской охоты известны на древнетюркских петроглифах и гравировках на седельных костяных пластинах из могильника Кудыргэ в Горном Алтае [Гаврилова, 1965, с. 35]. В памятниках культуры кимаков этот сюжет не представлен. Однако в кимакских комплексах имеются бронзовые бляшки с изображением всадников-лучников, которые можно считать упрощенной трактовкой эпического богатыря-охотника [Могильников, 2002, с. 31].

К числу предметов кыргызской культуры эпохи "великодержавия" IX - X вв. в Восточном Туркестане могут относиться дуньхуанские бляшки с изображением взнузданных и оседланных лошадей [Худяков, 1996, с. 185]. По особенностям профильных фигур лошадей и конского убранства они заметно отличаются от подобных бляшек древнетюркского времени, но имеют схожие элементы с кыргызскими и кимакскими подвесками. Вероятно, изображения лошадей, также как и панцирных всадников, были парными, поскольку среди них представлены совершенно одинаковые фигуры, ориентированные в противоположные стороны.

Заключение

Появление бронзовых бляшек с изображением всадников в составе предметного комплекса культуры древних тюрок - одно из проявлений тюркско-согдийского культурного симбиоза, выразившегося в восприятии тюрками согдийского изобразительного сюжета и использовании в качестве украшения полюбившихся изображений воинов, которые согдийские мастера стали оформлять в соответствии со вкусами тюркской кочевой знати. Со временем подобные бляшки стали отливать и древнетюркские мастера. Вероятно, под влиянием древних тюрок такие украшения получили распространение среди енисейских кыргызов и кимаков. Подобным образом кыргызами был освоен и переработан иранский по своему происхождению сюжет богатырской охоты, заимствованный через китайцев. Ко времени своего распространения на Енисее он стал фактически трансазиатским. Изображение панцирного всадника было воспринято кыргызами в эпоху "великодержавия" в Восточном Туркестане, однако наибольшее распространение этот сюжет получил среди кимаков. Для средневековых кочевников образ конного воина и охотника был вполне понятным и привлекательным, отвечающим военно-дружинному жизненному идеалу.

Список литературы

Алехин Ю. П. Мировые религии и мировоззрение народов Южной Сибири в VIII - X вв. (по материалам Рудного Алтая) // Сибирь в панораме тысячелетий: Мат-лы Междунар. симп. - Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 1998. - Т. 1. - С. 12 - 20.

Алехин Ю. П. Рудный Алтай в эпоху средневековья // Исторический опыт хозяйственного и культурного освоения Западной Сибири. - Барнаул: Изд-во Алт. гос. ун-та, 2003. - Кн. 1. - С. 3 - 9.

Борисенко А. Ю., Худяков Ю. С. Изучение средневековых бронзовых бляшек с изображением всадников в Южной Сибири // Актуальные вопросы истории Сибири: Третьи науч. чтения памяти проф. А. П. Бородавкина. - Барнаул: Изд-во Алт. гос. ун-та, 2002. - С. 102 - 115.

Буряков Ю. Ф., Филанович М. И. Чач и Илак // Средняя Азия и Дальний Восток в эпоху средневековья: Средняя Азия в раннем средневековье. - М.: Наука, 1999. - С. 78 - 92.

Волков В. В. Гобийский всадник // Новое в советской археологии. - М.: Наука, 1965. - С. 286 - 288. - (МИА; N 130).

Гаврилова А. А. Могильник Кудыргэ как источник по истории алтайских племен. - М.; Л.: Наука, 1965. - 110 с.

Горбунов В. В. Военное дело населения Алтая в III - XIV вв. - Барнаул: Изд-во Алт. гос. ун-та, 2003. - Ч. 1: Оборонительное вооружение (доспех). - 174 с.

Грязнов М. П. Древние культуры Алтая. - Новосибирск: Об-во изучения Сибири, 1930. - 12 с. - (Материалы по изучению Сибири; N 2).

Демин М. А. Первооткрыватели древностей. - Барнаул: Алт. кн. изд-во, 1989. - 120 с.

Древности Таджикистана: Каталог выставки. - Душанбе: Дониш, 1985. - 343 с.

Евтюхова Л. А. Археологические памятники енисейских кыргызов (хакасов). - Абакан: Хак. НИИ языка, литературы и истории, 1948. - 110 с.

Евтюхова Л. А., Киселев С. В. Чаа-тас у села Копены // Тр. Гос. Истор. музея: Сб. ст. по археологии СССР. - М., 1940. - Вып. 11. - С. 21 - 54.

стр. 52
Зиннер Э. П. Сибирь в известиях западно-европейских путешественников и ученых XVIII в. - Иркутск: Вост-Сиб. кн. изд-во, 1968. - 247 с.

Киселев С. В. Древняя история Южной Сибири. - М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1949. - 362 с. - (МИД; N 9).

Клеменц Д. А. Древности Минусинского музея: Памятники металлических эпох: Атлас. - Томск: [Тип. "Сиб. газеты"], 1886. - 21 табл.

Мажитов Н. А., Султанова А. Н. История Башкортостана с древнейших времен до XVI века. - Уфа: Китап, 1994. - 360 с.

Миллер Г. Ф. История Сибири. - М.: Вост. лит., 1999. - Т. 1. - 630 с.

Михно П. С., Петри Б. Э. Чикойский всадник // Тр. секции археологии Ин-та археологии и искусствознания Рос. ассоциации науч. ин-тов обществ, наук. - М., 1929. - Т. 4. - С. 323 - 328.

Могильников В. А. Кимаки // Степи Евразии в эпоху средневековья. - М.: Наука, 1981а. - С. 132 - 133. - (Археология СССР).

Могильников В. А. Сросткинская культура // Степи Евразии в эпоху средневековья. - М.: Наука, 19816. - С. 45 - 46. - (Археология СССР).

Могильников В. А. Кочевники северо-западных предгорий Алтая в IX - XI веках. - М.: Наука, 2002. - 362 с.

Молодин В. И., Худяков Ю. С., Борисенко А. Ю. Одна из первых публикаций XVIII в. по археологии Сибири // Этнографо-археологические комплексы: Проблемы культуры и социума. - Новосибирск: Наука, 2002. - С. 38 - 57.

Окладников А. Н. Конь и знамя на Ленских писаницах // Тюркологический сборник. - М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1951. - Вып. 1. - С. 143 - 154.

Плотников Ю. А. О предназначении литых фигур, изображающих всадников // Мат-лы XX Всесоюз. науч. студен. конф. "Студент и научно-технический прогресс": История. - Новосибирск: Новосиб. гос. ун-т, 1982. - С. 55 - 59.

Пугаченкова Г. А., Ремпель Л. И. Очерки искусства Средней Азии: древность и средневековье. - М.: Искусство, 1982. - 288 с.

Распопова В. П., Шишкина Г. В. Согд // Средняя Азия и Дальний Восток в эпоху средневековья: Средняя Азия в раннем средневековье. - М.: Наука, 1999. - С. 50 - 77.

Савинов Д. Г. Расселение кимаков в IX - X веках по данным археологических источников // Прошлое Казахстана по археологическим источникам. - Алма-Ата: Наука КазССР 1976. -С. 94 - 104.

Сунгатов Ф. А., Юсупов Р. М. Бронзовая фигурка всадника с Южного Урала // Южный Урал в скифо-сарматское время: Сб. ст. к 70-летию АХ. Пшеничнюка. - Уфа: Гилем, 2006. - С. 246 - 256.

Худяков Ю. С. Вооружение енисейских кыргызов VI - XII вв. - Новосибирск: Наука, 1980. - 176 с.

Худяков Ю. С. Кыргызы в Восточном Туркестане // Кыргызы: Этногенетические и этнокультурные процессы в древности и средневековье в Центральной Азии. - Бишкек: Кыргызстан, 1996. - С. 180 - 194.

Худяков Ю. С., Хаславская Л. М. Иранские мотивы в средневековой торевтике Южной Сибири // Семантика древних образов. - Новосибирск: Наука, 1990. - С. 118 - 125.

Материал поступил в редколлегию 27.07.07 г.

стр. 53


© biblio.uz

Permanent link to this publication:

https://biblio.uz/m/articles/view/ИЗОБРАЖЕНИЯ-ВОИНОВ-НА-ТОРЕВТИКЕ-ТЮРКСКИХ-КОЧЕВНИКОВ-ЦЕНТРАЛЬНОЙ-АЗИИ-РАННЕГО-СРЕДНЕВЕКОВЬЯ

Similar publications: LUzbekistan LWorld Y G


Publisher:

Nurdin MansurovContacts and other materials (articles, photo, files etc)

Author's official page at Libmonster: https://biblio.uz/Mansurov

Find other author's materials at: Libmonster (all the World)GoogleYandex

Permanent link for scientific papers (for citations):

А. Ю. Борисенко, Ю. С. Худяков, ИЗОБРАЖЕНИЯ ВОИНОВ НА ТОРЕВТИКЕ ТЮРКСКИХ КОЧЕВНИКОВ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ РАННЕГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ // Tashkent: Library of Uzbekistan (BIBLIO.UZ). Updated: 07.12.2024. URL: https://biblio.uz/m/articles/view/ИЗОБРАЖЕНИЯ-ВОИНОВ-НА-ТОРЕВТИКЕ-ТЮРКСКИХ-КОЧЕВНИКОВ-ЦЕНТРАЛЬНОЙ-АЗИИ-РАННЕГО-СРЕДНЕВЕКОВЬЯ (date of access: 19.02.2025).

Found source (search robot):


Publication author(s) - А. Ю. Борисенко, Ю. С. Худяков:

А. Ю. Борисенко, Ю. С. Худяков → other publications, search: Libmonster UzbekistanLibmonster WorldGoogleYandex

Comments:



Reviews of professional authors
Order by: 
Per page: 
 
  • There are no comments yet
Related topics
Publisher
Rating
0 votes
Related Articles
Примеряют золушки?сапоги
3 days ago · From Golem Anzhanov
КАК ДЕСАНТНИКИ С "ТИГРИСОМ" БАНЮ ДЕЛИЛИ
4 days ago · From Golem Anzhanov
Боевая учеба: один выстрел - семь в уме?
4 days ago · From Golem Anzhanov
Тема для прапорщиков. Как предупредить наркоманию?
Catalog: Разное 
7 days ago · From Golem Anzhanov
Тема для прапорщиков. Изучение социально-психологических особенностей военнослужащих и практика их
Catalog: История 
8 days ago · From Golem Anzhanov
О культуре и контркультуре
10 days ago · From Golem Anzhanov
THE WORKING CLASS OF UZBEKISTAN IN THE PERIOD OF DEVELOPED SOCIALISM
Catalog: История 
17 days ago · From Azamat Usmanov
APPLICATION OF QUANTITATIVE METHODS AND COMPUTERS IN HISTORICAL RESEARCH
17 days ago · From Azamat Usmanov
THE FAILURE OF THE IMPERIALIST POLICY FROM A POSITION OF STRENGTH IN RELATION TO THE U.S.S.R.
19 days ago · From Azamat Usmanov
THE RUSSIAN WORKING CLASS FROM ITS BEGINNINGS TO THE BEGINNING OF THE 20TH CENTURY
20 days ago · From Azamat Usmanov

New publications:

Popular with readers:

News from other countries:

BIBLIO.UZ - Digital Library of Uzbekistan

Create your author's collection of articles, books, author's works, biographies, photographic documents, files. Save forever your author's legacy in digital form. Click here to register as an author.
Library Partners

ИЗОБРАЖЕНИЯ ВОИНОВ НА ТОРЕВТИКЕ ТЮРКСКИХ КОЧЕВНИКОВ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ РАННЕГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ
 

Editorial Contacts
Chat for Authors: UZ LIVE: We are in social networks:

About · News · For Advertisers

Digital Library of Uzbekistan ® All rights reserved.
2020-2025, BIBLIO.UZ is a part of Libmonster, international library network (open map)
Keeping the heritage of Uzbekistan


LIBMONSTER NETWORK ONE WORLD - ONE LIBRARY

US-Great Britain Sweden Serbia
Russia Belarus Ukraine Kazakhstan Moldova Tajikistan Estonia Russia-2 Belarus-2

Create and store your author's collection at Libmonster: articles, books, studies. Libmonster will spread your heritage all over the world (through a network of affiliates, partner libraries, search engines, social networks). You will be able to share a link to your profile with colleagues, students, readers and other interested parties, in order to acquaint them with your copyright heritage. Once you register, you have more than 100 tools at your disposal to build your own author collection. It's free: it was, it is, and it always will be.

Download app for Android