М. УТКИН

Кандидат экономических наук

Жители индонезийской провинции Аче, расположенной на северной оконечности острова Суматра, в иерархии наиболее ревностных поборников ислама в его "чистой" форме занимают особое место. Ачехцы рассматривают себя в качестве единственных правоверных мусульман во всей Индонезии. Это в значительной мере отражает фактическую ситуацию в регионе и является одной из видимых причин того, что в провинции действует движение "Свободный Аче" под лозунгом создания "независимого исламского государства".

Для объяснения такого феномена целесообразно обратиться к истории. Ислам пришел в Индонезию, как, впрочем, и во всю Юго-Восточную Азию, относительно поздно, в XIII - XIV вв. Его распространение шло наиболее активно на территориях вдоль торговых путей и носило очаговый характер. В результате в Аче, а также в Сунде на западе Явы, наиболее строго следуют всем канонам религии. К ним также следует в определенной степени отнести Восточную Суматру, Западную Яву, северное побережье Явы, Мадуру, Южный и Западный Калимантан, Южный Сулавеси и Северные Молукки.

Ислам распространялся от побережья в глубь страны с различной степенью успеха. В отличие от названных районов, в прочей Индонезии в духовной жизни населения сохранились следы доисламских религий и верований. Происходило смешение вероучения ислама с укоренившимися прежде индуизмом, исконным анимизмом и древними мистическими культами. Отсюда территориальные различия степени исламизации и практически повсеместный синкретизм конфессиональной ориентации мусульманского населения. На Яве такое синкретическое верование получило характерное название "джаванизм". Религиозные различия накладываются на этнические и иные противоречия, и это значительно усиливает роль религии в этой полиэтнической и полирасовой стране. Отсюда и неодинаковость приверженности населения различных регионов страны религиозным канонам, специфика восприятия коранических наставлений и их интерпретации местными священнослужителями. В Малайзии по той же причине репутацией особо ревностных мусульман отличаются жители штатов Келантан и Тренггану.

Такое положение дел не уникально. Рассматривать лишь условно как некую целостность можно весь мусульманский мир. Ислам многообразен и неоднороден. Исповедующие ислам народы по своим языкам, обычаям, культуре, традициям существенно отличаются друг от друга, а сама мусульманская религия в различных странах и регионах мира часто подвергается воздействию местных верований и традиций.

Вспыхнувшие в Аче в 1976 г. волнения велись под религиозными знаменами с декларированной целью борьбы за чистоту

стр. 51

веры. Ныне это весьма созвучно ваххабитским постулатам, приходящим в эту горячую точку из Египта, а также Малайзии. За 30 с небольшим лет в провинции погибло около 20 тыс. человек, по большей части мирных жителей. Хотя президент Вахид и дал в свое время согласие на введение в провинции шариата (в области частного права), что было одним из основных требований ачехских фундаменталистов, сепаратистам этого показалось недостаточно, и правовое поле страны оказалось расколотым.

Пример Аче вдохновил исламистов, так же как и радикалов от иных религий других районов Индонезии, в том числе Южного Сулавеси, заявивших о намерении ввести на своей территории нормы шариата на основе "Закона об автономизации", который давал провинции широкие полномочия по части самоуправления. Небезосновательны слухи о намерении христиан Молуккских островов вести борьбу за создание независимого государства "Республика Южных Молукк". Поэтому всякое продвижение Аче по пути утверждения в качестве самостоятельной территории может стать катализатором этого процесса, хотя любая угроза подобного рода воспринимается в стране крайне болезненно.

Идея единства и территориальной целостности государства продолжает оставаться для Индонезии почти абсолютным приоритетом. Принцип единства этого государства, изложенный в преамбуле его конституции, требует "ставить единство, целостность, интересы и безопасность нации превыше личных и групповых интересов" и при необходимости - идти на жертвы во имя нации и государства. В 2005 г. было достигнуто перемирие между враждующими сторонами, но этим весьма нужным шагом были сняты далеко не все проблемы.

История не знает сослагательного наклонения, однако если предположить, что возобладают дезинтеграционные процессы и страна распадется на несколько новых государственных образований, это будет не только трагическим исходом для Индонезии, но и получит сильнейший резонанс в соседних странах, вызвав дестабилизацию всего региона. Более того, может измениться его геополитическая конфигурация, влияя, в свою очередь, на политику и поведение региональных сил. Таковы перспективы Индонезии и региона ЮВА в случае успешной деятельности фундаменталистов Аче и создания ими независимого исламского государства.

При этом нельзя не учитывать то, что практически всегда за религиозными лозунгами стоит политический или экономический интерес, хотя нередко религиозные различия совпадают с социальными, политическими и экономическими, размывая и затушевывая сущность явлений и событий. Такая постановка вопроса в данном случае более чем правомерна. В провинции Аче конфликт имеет устойчивую экономическую подоплеку, и религиозные порывы служат если не прикрытием, то, во всяком случае, его весомым дополнением или же идейным оформлением чисто меркантильных интересов. Ведь Аче - наиболее богатая территория страны, располагающая большими залежами нефти, газа, золота, молибдена, олова. Здесь также сосредоточены большие лесные массивы, производится много каучука и кофе. Практически борьба идет за то, чтобы доходы от этих богатств по-прежнему контролировались центром, а не перешли в руки провинциальной элиты.

Отсюда - новое отношение к религии в ЮВА и в особенности к исламу, а также к тому, что было привнесено в регион извне вместе с нарастанием исламистских тенденций. Утилитарный подход к религии, стремление взять от нее лишь то, что может служить оправданием поступков и побуждений, было и раньше не чуждо поборникам ислама (как, впрочем, и представителям других конфессий) в регионе. Но именно влияние внешних факторов, рост исламского фундаментализма и радикального исламизма сделали такой подход исламистов к религии повсеместным, когда каждый класс, каждое социально-политическое движение, каждая партия и каждый индивидуум находят в исламе то, что может быть использовано в собственных интересах. Решение задачи поставить ислам во главу угла при реализации целей захвата власти облегчается тем, что его доктрина содержит немало поддающихся неоднозначной трактовке постулатов. Это позволяет каждому обнаружить там то, что он хочет обнаружить, чтобы освятить ссылками на религию свои намерения и действия.

Вступив на стезю поборников борьбы за чистоту ислама, сторонники самостоятельного исламского государства Аче, вне зависимости от главенствующих побудительных мотивов, вынуждены действовать в жестких рамках избранного пути, демонстрировать своим приверженцам бескомпромисность ориентации на создание государства шариата и твердость своих убеждений. Мятежная провинция Аче, требующая отделения от Индонезии с тем, чтобы создать там исламистское государство, становится своего рода лабораторией,

стр. 52

где разрабатываются способы и методы широкой легализации шариата. Здесь предпринимаются меры к тому, чтобы резко ограничить употребление алкоголя. Для женщин обязательно ношение головных покрывал. Введено раздельное нахождение мужчин и женщин в общественных местах. Запрещены азартные игры. Но и в этом очаге исламизма у тех, кто предлагает в соответствии с исламским криминальным кодексом забивать неверных жен камнями и ампутировать конечности у воров, сторонников мало, как, впрочем, и в остальной Индонезии. Более того, руководство провинции опасается, что активное внедрение таких мер наказания может вызвать нежелательный международный резонанс. Но, скажем, публичные порки как мужчин, так и женщин проводятся.

Исламское законодательство непропорционально распространяет свое усердие по отношению к женщинам и бедным. К примеру, стражи порядка гораздо суровее наказывают женщин, появившихся на улице без головного покрывала, нежели мужчин, не посещающих молитвенные места по пятницам. Бедные жалуются на то, что мелкие игры на деньги наказываются, а для богатых существуют игорные дома, где они делают крупные ставки, и это не преследуется.

В августе 2005 г. по приговору шариатского суда впервые в Индонезии публичной порке были подвергнуты четыре женщины-мусульманки за игру дома в карты на деньги. Сразу же можно отметить, что в лучших традициях тоталитарного общества, пусть даже всего лишь на уровне провинции, здесь явно не обошлось без доносчиков и соглядатаев. Поглазеть на это зрелище на специальной площадке возле мечети собрались после пятничной молитвы более тысячи жителей города Такендон.

До этого палкой вдоль и ниже спины наказывались только картежники-мужчины. Исполнитель наказания, он же палач, как официально называется эта должность в своде законов шариата, должен быть облачен в зеленую робу и скрывать лицо капюшоном. Максимальное число ударов - 24, наноситься они должны с интервалом в 10 секунд. До этого подобную процедуру прошли 15 владельцев лотерейных билетов, купивших их по 10 центов за штуку в надежде выиграть хотя бы велосипед. Хотя часть средств от продажи билетов была предназначена в помощь пострадавшим от цунами 2004 г., лотерея признается шариатскими судьями такой же азартной игрой, как карты, рулетка, скачки и петушиные бои.

Мужчин порют стоя, женщинам разрешается сидеть. Специально назначаемые судом санитары в зеленых халатах внимательно следят за тем, чтобы на теле наказуемых не лопалась кожа на местах ударов. Тогда процедура приостанавливается и будет продолжена после того, как раны зарубцуются. "Это как прикосновение огня: сразу становится нестерпимо жарко, глаза и уши наполняются потом, притупляющим слух и зрение", - поделился своими ощущениями от ударов метровым хлыстом один из наказуемых, - "не столько больно, сколько стыдно".

У палачей свои проблемы. По мнению одного из них по имени Вахид, "наказание палками - сложное ремесло, требующее большой физической силы и сноровки. Площадь спины настолько ограничена, что уже после первых 5 - 6 ударов приходится тщательно выбирать "живое место" для нанесения последующих". Помимо того, ему запрещено бить по одному и тому же месту. "Если даже раз ошибешься, тебя отстраняют от исполнения наказания", - жаловался экзекутор. Делать замах, отклоняясь назад, также запрещено. Но ударять надо со всей силой, поэтому в палачи отбирают мужчин высокого роста и крепкого телосложения.

Аналогичному наказанию в Аче подвергают за адюльтер и проституцию. Вечером по субботам шариатская полиция нравов устраивает облавы на парочки, которые появляются на людях, не состоя при том в законном браке, а также на незамужних женщин, вышедших на улицу без сопровождения мужчин. Наказывают и злостных прогульщиков, не посещающих мечеть в обязательные дни и по пятницам, а также тех, кто ленится совершать намаз по пять раз в день.

Некоторое подобие исламистских анклавов появилось в Индонезии и в других местах, кроме Аче. Исламисты не упустили случая воспользоваться децентрализацией управления регионами, проведенной после падения режима Сухарто. Если на уровне центральной законодательной власти им не удается реализовать свои планы, то отмечены случаи, когда на местах власти делают это явочным порядком. Это, в частности, Чианджур - небольшой городок на Западной Яве, где почти все население исповедует ислам, и смена в марте 2001 г. районного руководства привела к резкой исламизации жизни. Наиболее наглядные приметы вызванных этим перемен состоят в том, что тысячи верующих собираются на совместные молитвы в главной мечети города, а женщины, имеющие отношение к государственной службе, обязаны носить белый головной платок - джилбаб. В другом городе Западной Явы - Тасикмалая - мусульманские экстремисты создали "Бригаду талибов" и, используя новые права, предоставленные местным властям, фактически добились введения шариата и силой заставляют горожан следовать ему. В некоторых местах устанавливаются наказания не только за внебрачные связи, но и за пребывание наедине мужчины и женщины, не состоящих в законном браке.

Вместе с тем, следует отметить, что приведенные выше примеры коллективного мракобесия в многомиллионной стране, к счастью, не правило, а всего лишь незначительное из него исключение. Основную массу мусульман страны составляют те, кто находится на позициях умеренного ислама. Их религиозная эгалитарность при апелляции к исламу не нуждается в конституционных и правовых рамках. Им чужды попытки определенных кругов, в том числе и пришедших извне, к созданию нового соотношения сил в окружающем их мусульманском мире в пользу радикального ислама. Тем более, что в практической деятельности эта борьба все чаще опирается на методы терроризма и далеко не всегда преследует чисто религиозные задачи.

Permanent link to this publication: