Научная жизнь. КОНГРЕССЫ, КОНФЕРЕНЦИИ, СИМПОЗИУМЫ

25-27 ноября 2002 г. отдел стран Ближнего и Среднего Востока Института востоковедения РАН провел конференцию "Ислам, современное государство и современная цивилизация. Исторический опыт Афганистана, Пакистана, Ирана, Турции, а также соседних с ними стран и регионов". Для обсуждения были предложены такие проблемы, как место ислама в современном мире, развитие диалога и столкновение цивилизаций, перспективы эволюции исламской идеологии и рационально-либеральной интерпретации ислама, причины и факторы радикализации ислама, ислам и политико-юридическая система, ислам и национализм, ислам и экономика, ислам и социокультурное развитие. Заявленный круг проблем вызвал широкий интерес как со стороны московских востоковедов, политологов, экономистов, так и специалистов из региональных исследовательских центров. В работе конференции также приняли участие ученые из некоторых стран СНГ. В результате в течение трех дней работы конференции было представлено свыше 45 докладов.

Открывая конференцию, директор ИВ РАН Р.Б. Рыбаков отметил несомненную актуальность темы в условиях, когда радикализация ислама и поиск путей к взаимопониманию между цивилизациями стремительно переросли в новую острую международную проблему. Своевременность и важность проводимой конференции подчеркнул в своем приветственном слове и зам. директора института А.З. Егорин.

Зав. отделом стран Ближнего и Среднего Востока В.Я. Белокреницкий отметил, что данная конференция - третья по проблемам ислама, организованная отделом за последние пять лет. Охарактеризовав некоторые тенденции, связанные с развитием ситуации в регионе после событий 11 сентября 2001 г., он выразил надежду, что доклады и их обсуждение позволят лучше разобраться в особенностях политической роли ислама на современном Востоке, перспективах эволюции государственности в мусульманских странах и судьбах исламской цивилизации.

Доклады участников конференции были заслушаны на семи сессиях. Л.Р. Сюкияйнен (Ин-т государства и права РАН) в докладе "Мусульманское право в правовых системах стран Среднего Востока и соседних с ним регионов" отметил, что в этих странах мусульманское право играет разную роль: от ориентации правового развития на шариат (Иран) до модели светского государства, законодательство которого основано на европейских образцах (Турция). Право-

(c) 2003

стр. 145

вые системы рассматриваемых стран различаются и по степени влияния на них местных обычаев. Опыт правового развития региона актуален для изучения различных моделей сочетания в исламе религиозного и правового начал, между которыми нет прямой жесткой зависимости. Эта особенность позволяет объективно подойти к анализу роли ислама в светском государстве, функционирующем в условиях несветского по сути общества, что особенно важно для ряда стран Центральной Азии. В их правовом развитии принципы, институты и нормы мусульманского права могут найти свое место. Такая перспектива основана на относительной независимости права от религии в исламе, а также на доказавшей свою эффективность практике взаимодействия европейской и исламской правовых культур в регионе Среднего Востока.

А.А. Игнатенко (Ин-т социальных проблем при МГУ) рассмотрел вопрос об употреблении термина "исламский" ("мусульманский"). В последнее время, подчеркнул он, это словоупотребление связывают с различными процессами, отношениями и событиями - от "исламской цивилизации" до "исламского терроризма". Использование термина "исламский терроризм" чревато возникновением негативных социальных процессов и тенденций, например, исламофобии у немусульман, настроений виктимизированности у мусульман. Проблема верных наименований вещей оказывается очень важной в научном отношении. Не вполне адекватной представляется квалификация того или иного процесса или явления как исламского на основе религиозной принадлежности субъекта либо в результате установления соответствия процесса или явления неким положениям, нормам ислама. Квалификация в качестве исламского должна осуществляться через установление связи между квалифицируемым объектом исследования и духовенством в исламе как носителем данной религии, а также главным социальным субъектом, заинтересованным в ее существовании.

И.Л. Фадеева (ИВ РАН) в докладе "Ислам и исламский радикализм в странах Ближнего и Среднего Востока" отметила, что "провалы" модернизации в исламских странах и крах национализма как идеологии, противостоящей исламизму, тесно связаны между собой. В условиях осложнения социально-экономической ситуации в мусульманских странах исламисты, опираясь на поддержку масс, пытаются подменить ценности модернизации религиозными ценностями. Однако этот процесс едва ли можно охарактеризовать как положительный, учитывая значительное отставание стран исламской цивилизации от иных незападных цивилизаций, например, стран Юго- Восточной Азии.

С.М. Алиев (ИВ РАН) подчеркнул необходимость глубокого анализа причин и предпосылок появления исламского терроризма (экстремизма). В то же время он предостерег от попыток огульного низвержения ислама, внесшего огромный вклад в мировую культуру, методами и понятиями, которые заимствуются из пропагандистского арсенала евангелических и сионистских фундаменталистов. Подобные попытки таят в себе угрозу сделать реальностью "столкновение цивилизаций" и содействуют опасной по своей направленности внешней политике США, являющейся по сути политическим экспансионизмом, в котором тесно переплетены антиисламские и империалистические элементы.

Г.И. Старченков (ИВ РАН) - "Радикализация ислама: причины и следствия и возможности предотвращения" - среди многочисленных факторов роста международного радикализма особенно выделил стремление США установить мирового господство. Для достижения своих целей последние все чаще манипулируют христианством и исламом. В свою очередь, ислам как консолидирующая сила используется мусульманскими странами для отстаивания своих интересов. В то же время отдельные группировки и движения выдвигают исламские лозунги для борьбы против собственной вестернизированной элиты, которая, по их мнению, изменяет фундаментальным установкам ислама и не отстаивает интересы мусульманского населения.

З.И. Левин (ИВ РАН) - "Будущие реформы в исламе" - считает неизбежным модернизацию или реформы религиозных систем в связи с изменением жизненных условий их приверженцев. При этом ислам обладает высокой степенью адаптивности, что связано с наличием в нем переменной компоненты - норм социального поведения и соответствующего шариату права. Данное обстоятельство делает возможной существенную реформу ислама в смысле трансформации традиционного или исторического шариата в его богословско-юридической нормативности. Необходимость пересмотра положений шариата стала особенно настоятельной под влиянием тесного контакта традиционного мусульманского мира с индустриальным Западом. Мусульманское реформаторство, делает вывод З.И. Левин, - это рационалистическое религиозно-этическое течение индустриальной эпохи, это явление переходного периода,

стр. 146

показатель перехода мусульманского общества из средневековья в современность и это же - фактор, способствующий такому переходу.

В процессе реформирования ислама, подчеркнул докладчик, действуют и свои ограничительные факторы: в нем нет жесткого механизма самоорганизации, закрепляющего и вводящего в норму нововведения. Секулярная по своей сути глобализация также провоцирует активизацию исламизма, противного секуляризму. Несмотря на отмеченные сложности, поиск возможностей реактуализации шариата будет продолжен, поскольку этого требует жизнь. Следует ожидать попыток "заземления" ислама - истолкования исламской доктрины в духе времени или же через возрождение практики иджтихада - свободного суждения о священном тексте. При этом особых усилий, очевидно, потребует канонизация нововведений.

Р.Г. Ланда (ИВ РАН) - "Причины и факторы радикализации ислама" - в числе основных факторов, действовавших уже с конца 1960-х годов, отметил давнюю традицию противостояния Западу, закрепившуюся в колониальной и постколониальный период; ограниченный, локальный, незавершенный характер модернизации и "вестернизации" Востока, в особенности мусульманского; разочарование широких масс мусульман в политике светских националистов, не способных справиться с тяжестью постколониальных проблем в странах ислама; возникновение и быстрое распространение идей исламского фундаментализма как реакции на "вестернизацию" мусульманского общества; небывалый рост социальной напряженности вследствие расслоения и поляризации мусульманского общества в ходе пауперизации деревни, неконтролируемой урбанизации и маргинализации. Основной вывод докладчика состоит в том, что, исходя из наличия глубоких экономических, социальных и политических корней у такого явления, как радикализация ислама, опасно и бессмысленно пытаться оградиться от него, нагнетая кампанию ненависти к исламу как к религии или сводя данное явление к чистой уголовщине, преступным акциям или тщеславным проискам международных криминальных авторитетов. Следует идти по пути всестороннего и объективного изучения причин и факторов радикализации ислама.

С. Б. Дружиловский (МГИМО МИД РФ) - "О возможностях борьбы с проявлением радикализма в современном мире" - отметил, что если 80-е годы XX в. прошли под знаком усиления политической активности радикальных исламистов в главных центрах мусульманского мира (Иран, арабские страны Персидского залива, Египет и др.), то, начиная с 90-х годов, политическая активность исламистов перемещается на периферию, т.е. туда, где мусульмане никогда не составляли большинства или где они давно утеряли свои идеологические позиции (в страны Западной Европы, Россию, Центральную Азию). Первым эту тенденцию заметил и описал американский политолог С. Хантингтон, выступивший с предостережением о возможном столкновении западной и мусульманской цивилизаций. В этой ситуации Запад стал проводить политику глобальной борьбы с исламским или международным терроризмом. В последние годы встал вопрос о необходимости перенесения акцента с борьбы против безликого и категориально неопределенного "международного исламского терроризма" на борьбу с конкретными происламскими террористическими организациями, в том числе в рамках развития идеи "диалога цивилизаций".

По мнению М.З. Ражбадинова (ИВ РАН), - "Новые формы экстремистской деятельности радикальных исламистских группировок суннитского толка" - главной чертой радикальных движений является то, что насилие для них имеет целенаправленное религиозно-правовое обоснование и является преимущественным средством в стратегии борьбы за власть. Он проследил историю возникновения, основные этапы развития и смены стратегических и тактических установок радикальной исламской организации "Аль-Джихад". В качестве основной черты современного исламского радикального движения докладчик отметил его децентрализацию или фракционность при отсутствии единого организационного центра. В силу того, что властям ряда мусульманских стран удалось добиться значительных успехов в вытеснении непримиримых группировок в зарубежные страны, с середины 1990-х годов активизировалась международная деятельность радикального ислама, представленного значительным числом изолированных друг от друга радикальных исламистских групп в различных частях мира.

В докладе А.В. Кудрявцева (ИВ РАН) "Феномен арабских афганцев" отмечалось, что в 1980-1992 гг. в Афганистане на стороне афганских моджахедов против советских войск и коммунистического правительства в Кабуле воевали тысячи добровольцев из арабских стран. После взятия моджахедами Кабула в 1992 г. значительная их часть включилась в диверсионно-

стр. 147

террористическую борьбу на стороне мусульманских сепаратистских движений в различных регионах мира. Уже в первую половину 1990-х годов в деятельности "арабских афганцев" заметно обозначилась антизападная, прежде всего антиамериканская направленность, неуклонное возрастание которой дало основание говорить о формировании на рубеже XX-XXI столетий структур "международного терроризма" как синонима радикального исламизма.

Н.Г. Киреев (ИВ РАН) в докладе "Политический ислам в условиях глобализации (турецкий вариант)" рассмотрел политическую деятельность турецких организаций исламского толка в Западной Европе и странах СНГ. По его мнению, в среде турок, проживающих в Западной Европе, и самой Турции, исключительно активно исламистское движение "Национальный взгляд" (Milli Gorus). В Турции оно представлено сменяющими друг друга (из-за периодических запретов) партиями. После запрета последней из них, партии Фазилет, на ее основе возникли две ныне действующие исламистские партии - Саадет (Счастье) и Адалет ве калкинма (Справедливости и развития). Лидером последней является Р.Т. Эрдоган. Партия Справедливости и развития пришла к власти в стране по итогам выборов, которые состоялись в ноябре 2002 г.

Главной сферой интересов религиозного сообщества, возглавляемого ходжой Фетхуллахом Гюленом, являются евразийские государства, включая РФ. На их территории на средства данного сообщества создана система учебных заведений, которые, например, в России не контролируются российским министерством образования или же аналогичными ему ведомствами на местах и фактически могут рассматриваться в качестве центров популяризации ортодоксального ислама. В то же время в самой Турции в отношении Ф. Гюллена ведется судебное расследование по обвинению в антиконституционной деятельности, направленной на замену светского режима шариатским.

А.З. Арабаджан (ИВ РАН) - "Религия и власть (на примере Ирана)" - подверг критике тезис шариатских богословов Ирана о том, что религия неотделима от политики, как и политика от религии. Религия используется шиитским духовенством Ирана как орудие укрепления власти. Шиитские богословы используют ислам на государственном уровне в своих политических и экономических интересах. События ноября 2002 г., когда профессор Тегеранского университета был приговорен судом к смертной казни за призыв к модернизации исламских канонов, стал примером того, что правящие богословы превратили религию в орудие устрашения, с помощью которого они добиваются покорности населения.

Проблемы религиозного экстремизма в странах постсоветского Востока, осветила Д.Б. Малышева (ИМЭМО). Религиозно-политические движения экстремистской направленности (Исламское движение Узбекистана, Хизб ут- Тахрир аль-Исламийя и др.), отметила она, став серьезными оппонентами местным светским властям, неоднократно демонстрировали свой деструктивный потенциал. Военные действия, развернутые с 7 октября 2001 г. международной антиталибской коалиции в Афганистане, подорвали базу религиозного экстремизма в Центральной Азии, хотя и не окончательно. Власти центральноазиатских государств предпринимают усилия для того, чтобы помешать религиозным группировкам исламистов оформиться организационно. Кроме того, в Центральной Азии, а также в Азербайджане строятся светские государства, что отвечает интересам преобладающей части населения.

В. Н. Москаленко (ИВ РАН) рассмотрев проблему исламского радикализма и этнического регионализма в Пакистане, отметил, что на смену периода, когда главную опасность для пакистанского государства представлял этнический регионализм, пришел этап, характеризующийся появлением новой угрозы в лице религиозного экстремизма.

С.В. Прожогина (ИВ РАН) - "Проблемы интеграции мусульман во Франции" - проанализировала новый этап развития североафриканской диаспоры во Франции, ее эволюцию. Он характеризовался осложнением отношений с властями Французской Республики. К 70-м годам прошлого века ввиду значительного притока иммигрантов Франция была вынуждена прибегнуть к введению ежегодного иммиграционного контингента. Ужесточение политики наблюдалось и в отношении тех североафриканцев, которые родились во Франции и считаются ее гражданами. Основная цель интеграционной политики французских властей в отношении мусульман состоит в требовании следовать нормам жизни Французской Республики, вопреки мусульманским традициям.

Ряд докладов, представленных на конференции, был посвящен роли ислама в политической и социальной жизни отдельных стран региона. Г.Г. Косач (ИСАА при МГУ) рассмотрел

стр. 148

внешнюю политику Саудовской Аравии в условиях антитеррористической кампании. Вступая в "антитеррористическую коалицию", она предполагала, что ее сотрудничество с США будет строиться с учетом интересов королевства, т.е. за ним сохранится роль ведущей державы в арабо-мусульманском мире и одновременно посредника между этим миром и Западом. Обращение саудовского королевства в этой ситуации к исламской риторике было призвано укрепить свои позиции в арабском и мусульманском мире, а также минимизировать негативные политические последствия сопровождающей антитеррористическую операцию антисаудовской, антиарабской и антимусульманской кампании. Равным образом решению этой задачи должна помочь позиция безусловной поддержки саудовской администрацией Палестинской Национальной автономии в ходе нынешнего палестино-израильского противостояния, а также ее настойчивое стремление не допустить проведения вооруженных акций против Ирака.

О.И. Жигалина (ИВ РАН) проанализировала деятельность курдских исламских экстремистских организаций, возникших как на местной социально- политической основе, так и сформированных из членов "Аль- Каиды", которые прибыли из Афганистана. При этом, отметила она, курдские автономистские организации относятся к ним непримиримо, находясь с исламскими экстремистами в состоянии вооруженной борьбы. Курдское движение стремится к выработке общих позиций по региональным и международным вопросам, тогда как идеи, популяризуемые исламистами, противоречат национальным курдским традициям. Деятельность исламских экстремистов оценивается докладчицей как опасная, способствующая разжиганию религиозного противостояния и усилению центробежных тенденций среди курдов.

Схожую точку зрения высказал в своем докладе "Ислам и курдское национальное движение" Ш.Х. Мгои (ИВ РАН), отметив, что цели и задачи курдского национального движения, особенно демократический характер преобразований в Иракском Курдистане, противоречат основополагающим установкам исламистов. Вследствие этого исламский фундаментализм представляет одно из серьезных препятствий на пути развития курдского национального движения.

Б.М. Ягудин (Казанский гос. ун-т) - "Ислам в политико- правовых актах Турции XX в." -проанализировал важнейшие политико-правовые акты, от конституции 1876 г. до современных, в которых так или иначе нашла отражение роль ислама в общественной и политической жизни страны. При этом основное направление эволюции политико-правового регулирования, подчеркнул он, состоит в переходе от тотальной деисламизации эпохи М.К. Ататюрка к постепенной реисламизации второй половины XX в., в качестве очередного этапа которой рассматривается победа на парламентских выборах 2002 г. происламской партии Справедливости и развития.

P.P. Сикоев (ИВ РАН) в докладе "Правление на основе шариата (на примере Исламского Эмирата талибов)" рассмотрел предпринятую военно-религиозным руководством движения "Талибан" в период 1995-2001 г. попытку создания исламского теократического государства, в котором все стороны жизни общества и индивида регулировались бы законами шариата. Докладчик охарактеризовал особенности данного государства, в частности его политическую концепцию (взаимоотношения религии и государства), форму государственного устройства, структуру и приоритеты в деятельности исполнительной власти, экономическую политику, су-дебно-карательную систему, общественные отношения, внешнюю политику. По его мнению, попытка создать в Афганистане в XXI в. "чисто исламское государство", в котором общество жило бы по средневековым нормам шариата в их радикальной интерпретации, окончилось неудачей и показало всю бесперспективность движения в этом направлении.

В ходе работы конференции был заслушан ряд докладов молодых востоковедов. В.В. Кравченко (ИСАА при МГУ) - "Исламизация в Пакистане в 1970-1980-е годы: причины и особенности" отметила, что исламизация в стране проводилась светским руководством и не была доведена до создания теократического государства. Режим Зия уль-Хака, стремясь использовать представителей религиознообщинных партий для упрочения своих позиций, в то же время не намеревался уступать верховную власть духовенству. После гибели Зия уль-Хака в 1988 г. наблюдалось возвращение к демократическим порядкам. Однако позиции исламистов оказались неожиданно сильными. Поэтому нынешнему президенту страны П. Мушаррафу приходится искать пути взаимодействия с происламскими силами. А.Р. Баширова (Казанский гос. ун-т) - "Исламский фактор на пути интеграции Турции в ЕС" - проследила эволюцию исламских партий Турции и проанализировала их отношение к ее интеграции в ЕС. По ее мнению, ЕС всегда отдавал себе отчет в том, что Турция - мусульманская страна, поэтому ее ин-

стр. 149

теграция в организацию европейских стран, являющуюся, по сути, христианским клубом, рассматривалась как нежелательная и невозможная. Тем не менее Европа вела политику заигрывания в Турцией, которая вряд ли может привести к ее полноправному членству в Европейском союзе, в том числе по религиозным соображениям.

В докладе Д.А. Нечитайло (ИВ РАН) "Идейный арсенал и методы исламистской пропаганды" были проанализированы использующиеся современными исламистами методы пропаганды ценностей "истинного ислама" через систему традиционных мусульманских братств, современных партий, процедуру выборов и пр. Новейшей тенденцией в развитии исламизма стало появление транснационального исламистского движения, задачи которого состоят не столько в установлении исламского порядка в мусульманских странах, сколько направлены на тотальную борьбу с Западом.

На конференции были представлены также доклады В. Г. Коргуна (ИВ РАН) "Ислам и национальная проблема в политической эволюции современного Афганистана", С.М. Раванди-Фадаи (ИВ РАН) "Радикально-экстремистские партии в Иране", А.Л. Сафроновой (ИСАА при МГУ) "Ислам в Южной Азии", О.В. Плешова (ИВ РАН) "Ислам и политическая культура в Пакистане", B.C. Бойко (Алтайский ун-т, г. Барнаул) "Исламский фактор в западных моделях развития Афганистана в конце XX - начале XXI в.", Б. М. Поцхверия (ИВ РАН) "Этноконфессиональный аспект кипрской проблемы", А.Э. Арутюняна (Ереванский гос. ун-т) "Влияние исламского фактора на внешнюю политику Армении", У . Окимбекова (ИВ РАН) "О деятельности фонда Ага-хана в Центральной Азии и Афганистане", К.В. Вертяева (ИВ РАН) "Исламские партии в Турции и курдский вопрос", Л.М. Кулагиной (ИВ РАН) "Новые тенденции взаимоотношений Ирана с исламскими странами", Ю.В. Босина (ИСАА при МГУ) "Перспективы постталибского режима в Афганистане в свете афганской политической традиции", Н.М. Мамедовой (ИВ РАН) "Особенности и перспективы трансформации исламской государственности в Иране", Ф. Бадерхана (ИВ РАН) "Роль суфизма в политике на примере Северного Кавказа".

На заключительной сессии конференции обсуждались вопросы ислама и экономики, ислама и социокультурного развития. В докладе Н.Ю. Ульченко (ИВ РАН) "Ислам в бизнес-мире Турции" отмечалось, что усилившаяся в последние годы поляризация турецкого общества по вопросам отношения к исламу и его роли в жизни страны охватила и деловой мир. В результате окрепшим в стране исламским бизнесом было создано Общество независимых предпринимателей (МЮСИАД). Тем не менее, поскольку Турция является светским государством, конституция которого не допускает использования основных прав и свобод в целях создания угрозы существованию турецкого государства, деятельность Общества не носит открыто происламского оппозиционного характера. МЮСИАД объединяет в основном представителей мелкого и среднего бизнеса, что свидетельствует о том, что в основе объединения членов лежит не только и не столько их религиозные убеждения, сколько недовольство сфокусированностью экономической политики светского государства на поддержке крупного бизнеса в ущерб его менее сильным представителям. Предлагаемые МЮСИАД концепции решения экономических проблем страны имеют оппозиционно-популистский характер, но не связаны с теми или иными вариантами исламской экономики.

Цуканов В.П. (ИВ РАН) рассмотрел взаимодействие принципов исламской экономики и экономической политики в Иране. Исламский элемент в иранской экономике олицетворяет банковская система, которая после антишахской исламской революции прошла две стадии развития. На первой из них (1979-1983) была проведена национализация и слияние банков. Вторая стадия началась в 1983 г. после принятия закона о банковской деятельности без "риба", т.е. на беспроцентной основе. Банковское регулирование стало определять лимит кредитования, распределение кредитов между государственным и частным секторами, между отраслями экономики, а также ставки возмещения за использование кредитных средств. Перестройка банковской системы привела к изживанию принципа конкурентности, кредитно-денежное регулирование утратило гибкость и оказалось в полном подчинении у бюджетной политики. Среди иранских экономистов исламская банковская система имеет своих сторонников и критиков, но реальная банковская деятельность в Иране постепенно движется в сторону принципов, господствующих в мировой практике.

Выступившая с докладом "Исламизация экономики Пакистана: некоторые итоги" И.В. Жмуйда (ИВ РАН) выделила такие наиболее важные шаги, предпринятые за последние

стр. 150

25 лет в направлении исламизации национальной экономики, как введение обязательного очистительного налога закят и сельскохозяйственного налога утр, специальной исламской системы беспроцентного кредитования для мелких крестьян из фондов кооперативных и коммерческих банков, поэтапный перевод кредитно- финансовой системы на исламские принципы. Тем не менее действия пакистанских властей по исламизации не привели пока к созданию особой мусульманской структуры и, более того, приспособление ее к современным основам общественного развития столкнулось с объективными трудностями.

В.Б. Кляшторина (ИВ РАН) - "Проблема "диалога цивилизаций" в сегодняшнем Иране" - затронула новые аспекты цивилизационной полемики, возникшие в среде иранских и западных идеологов после 2001-2002 гг. Если такие идеологи, как Ф. Фукуяма и С. Хантингтон трактуют возможность продолжения диалога со странами исламского региона скорее пессимистически, то иранцы ориентируют свою концепцию на продолжение культурного диалога с Западом и закрепление новых геополитических и правовых позиций страны в системе международных отношений.

На сессии был также заслушан доклад И.Н. Серенко (ИВ РАН) "Женское образование и ислам в Пакистане".

Организаторы конференции надеются, что она выполнила актуальную задачу обмена мнениями между российскими исследователями по проблемам ислама в странах Востока. Конференция внесла вклад в развитие академической традиции российской востоковедческой школы, о чем свидетельствует глубокий научный анализ вопросов, в основном объективный и обоснованный характер выводов, основывающихся на понимании истоков проблем, знании их исторической динамики и реальном представлении о перспективах развития.

Permanent link to this publication: