После кончины директора Института востоковедения АН СССР (ИВАН) акад. Бободжана Гафуровича Гафурова, последовавшей летом 1977 г., зимой того же года коллективу был представлен новый директор чл. -корр. АН СССР Евгений Максимович Примаков. В судьбе советской ориенталистики акад. Е. М. Примаков как ученый и организатор науки сыграл заметную роль ¹ . Преодоление кризиса в востоковедении во время его директорства продолжалось. Время Е. М. Примакова - период высокой интенсивности нашей науки.

Из автобиографии Е. М. Примакова (октябрь 1974 г.):

"Я, Примаков Евгений Максимович, родился 29 октября 1929 г. в Киеве в семье служащих. Отец умер, когда мне было три месяца. (К этому времени мы уже переехали в Тифлис.) Воспитывался матерью Примаковой Анной Яковлевной, проработавшей в последние 35 лет своей жизни врачом в поликлинике Тбилисского прядильно-трикотажного комбината. В 1972 г. она умерла в Тбилиси" [Академику Примакову - 50 лет, 1980, с. 126; см. также: Королев, 1999; Млечин, 2001; Научная элита..., 1993, с. 129; Примаков, 1999].

Евгений жил на одной улице с будущим режиссером Львом Кулиджановым и учился в одной школе с будущим известным отечественным философом и товарищем М. С. Горбачева Мерабом Мамардашвили. Тбилиси - интернациональный город, где в те годы с детства дружили грузины, армяне, русские, евреи, курды; где воспитывались верность товариществу, стремление к взаимопомощи. Город заложил добротную человеческую основу в характере Е. М. Примакова.

В 1948 г. Евгений поступил на арабское отделение Московского института востоковедения. Он учился у ярких востоковедов: историю блестяще читал проф. Е. А. Беляев, политэкономию - эрудит проф. Э. Я. Брегель, а арабский язык преподавали такие крупные в нашей стране специалисты, как проф. Х. К. Баранов, опытный А. Ф. Султанов и носительница языка В. Оде-Васильева. Они дали ему отличное образование - надежный гарант дальнейших успехов при наличии ума, силы воли, энергии, целеустремленности и везения. Этих качеств у Е. М. Примакова было достаточно.

После окончания института Е. М. Примаков был распределен на работу в Госкомитет по телевидению и радиовещанию при СМ СССР, где проработал шесть лет (1956 - 1962), занимая разные должности в арабской редакции, а затем став главным редактором редакции иностранного вещания. Одновременно он написал и защитил в

Этой статьей авторы завершают серию публикаций по истории отечественного востоковедения послевоенного периода См.: Восток (Oriens). 2000, N 5; 2003, N 6.

¹ В бытность Е. М. Примакова директором ИВАНа с его ведома, а иногда и им самим в институт приглашались Юрий Афанасьев, Александр Бовин, Лев Разгон, Владимир Цветов, Николай Шмелев и другие демократические политики.

стр. 119

МГУ диссертацию по экономике Ближнего Востока и получил ученую степень кандидата наук. В 1962 г. Е. М. Примакова познакомили с заместителем главного редактора газеты "Правда" Н. Н. Иноземцевым, который предложил ему перейти на работу в редакцию этой газеты на должность обозревателя в отдел Азии и Африки. Начался более чем семилетний (с декабря 1962 по апрель 1970 г.) период работы Е. М. Примакова в главной газете страны. Вскоре после назначения он выехал собкором по арабским странам и прожил длительное время в Каире и Бейруте, а также посещал Ливан, Ирак, Судан, Эфиопию, Ливию, Иран, Кению и Уганду. Пришлось выполнять Е. М. Примакову и особые поручения ЦК КПСС. Он забирался в очень отдаленные места и имел самые разнообразные встречи: от лидеров государств до бедных феллахов. В стране было немного специалистов, которые так хорошо знали Ближний Восток, как этот неугомонный журналист из "Правды". Школу партийной журналистики Е. М. Примаков закончил успешно. И еще. Он постиг искусство общения. Проф. Г. Г. Дилигенский позже скажет о нем: "Примаков обладает гениальным даром завоевывать расположение людей" [Известия, 1996, 15.05].

После смерти директора Института мировой экономики и международных отношений акад. А. А. Арзуманяна в 1965 г. на эту должность вступил Н. Н. Иноземцев (акад. с 1968 г.) [Черкасов, 2002, с. 98]. Николай Николаевич был сильным политологом, вхож в верхние эшелоны власти и почитался одним из идеологов КПСС. В 1970 г. он пригласил Е. М. Примакова стать своим заместителем. Состоялось "венчание" сноровистого партийного журналиста со строптивой академической наукой. В биографии Евгения Максимовича наступил новый этап.

ИМЭМО был создан в 1956 г. после XX съезда партии для комплексного исследования основных тенденций мирового развития, экономических, политических и социальных проблем современного мира. Это был в первую очередь политологический институт, не углублявшийся в дебри классической экономики и мировой истории. Н. Н. Иноземцев долгое время работал в ЦК КПСС, был членом его выборных органов, трудился в газете "Правда" и, став директором института, главной его задачей считал подготовку злободневных теоретических материалов для руководства партии. В институте ходила максима: "материал должен быть приготовлен на нужную тему, в нужное время и положен на нужный стол". Е. М. Примаков прошел хорошую иноземцевскую школу честного служения партийному руководству.

В структуру ИМЭМО входил Отдел развивающихся стран, которым руководил чл. -корр. АН СССР (с 1968 г.) В. Л. Тягуненко и трудились такие талантливые ученые-востоковеды, как В. В. Рымалов, Г. И. Мирский, А. Э. Эльянов, И. Л. Майданик, Р. М. Аваков, А. С. Солоницкий, В. М. Колонтай, М. А. Чешков и др. Общение с ними помогло становлению Е. М. Примакова-ученого.

Наиболее способные сотрудники ИМЭМО регулярно выполняли задания ЦК КПСС. Доктор наук Г. И. Мирский пишет в своих воспоминаниях: "...работа в ЦК "по заданию" считалась наиболее ответственной и почетной в таком "придворном" институте как наш... мы сидели неделями в основном в самом здании на Старой площади, а иногда на загородной даче. Я входил в группу из пяти-шести человек, которая под руководством Брутенца² составляла важные партийные документы по проблемам третьего мира. Доводилось также писать куски, целые фрагменты выступлений Хрущева, Брежнева, Суслова, Микояна, Пономарева" [Мирский, 2001, с. 179]. В этом случае ученые были наемниками партии из науки. Заказчики требовали от них теоретических откровений, и они старались. В недрах института родилась нечаянная и удачливая придумка, которая скороспело обратилась в надуманную, не подтвержден-

² Брутенц Карен Нерсесович (род. 1924), доктор исторических наук (1972), тогда первый заместитель заведующего Международным отделом ЦК КПСС.

стр. 120

ную глубоким исследованием, поверхностную гипотезу и обрела непогрешимость теоретической новации, она была провозглашена "творческим развитием" марксистской науки и мощно озвучена партийной пропагандой. Речь идет о новом этапе кризиса, якобы поразившего мировую систему капитализма, уже после Второй мировой войны. "Теория" не выдержала испытания временем. Случилось с точностью, но наоборот: кризис поразил мировую систему социализма. Началом кризиса в политической сфере можно считать выход из нее Югославии и Албании, восстание в Венгрии (1956), разлад в отношениях с КНР и далее по восходящей - Чехословакия, Польша, ГДР и т.д. Но чаще всего идеологические работники подавали к начальственному столу привычное марксистское блюдо под новым соусом, правда избегая класть в него перец. Конфликта с партией у них никогда не было. Были отдельные несогласия.

Анонимно выполняя задания ЦК партии по подготовке директивных документов и чужих речей, ученые следовали установкам "заказчика" и зарабатывали себе имидж. В институте, создавая свои монографии, отстаивая свои взгляды и позиции, они творили свои научные биографии. Но и в этом случае следовали "непогрешимому", "единственному", "всесильному" учению марксизма-ленинизма. Складывается мнение, что это было не двуличие интеллекта, а, если так можно сформулировать, двойственность цельности.

Гуманитарные науки развивались в заданной системе координат. Приходится сожалеть: труды ученых-гуманитариев, занимавшихся современностью, оказались калибром меньше, чем их талант. И все же в ИМЭМО проводились глубокие исследования глобальных явлений современности. Акад. А. Н. Яковлев, будущий архитектор перестройки, а в 1983 - 1985 гг. директор института, писал, что он "хорошо чувствовал себя в ИМЭМО. Надо сказать, что и институт очень хороший - обстановка, человеческие отношения, научный уровень, настрой" [см.: Черкасов, 2004, с. 92 - 109].

Большой интерес научной общественности вызвал изданный в 1974 г. солидный обобщающий трехтомный труд коллектива авторов ИМЭМО "Развивающиеся страны: закономерности, тенденции, перспективы" (отв. ред. В. Л. Тягуненко). Оригинальным и новаторским исследованием новых динамических сил национально-освободительных революций явились книги Г. И. Мирского. В 1967 г. он защитил солидную (1167 страниц) докторскую диссертацию "Политическая роль армии в развивающихся странах", в 1970 г. опубликовал монографию "Армия и политика в развивающихся странах", а в 1989 г. - еще одну значительную обновленную работу "Роль армии в политической жизни стран "третьего мира"". (Г. И. Мирский и К. Н. Брутенц, кстати, первыми разработали понятие "революционная демократия в "третьем мире"").

Е. М. Примаков в то время занимался главным образом сложными проблемами ближневосточного конфликта. Он был рожден журналистикой, его стихия - современность, стиль работы - динамизм. Сложность исследования явлений современности состоит в том, что если материал, которым оперирует автор, не отлежался под прессом времен, то часто случайные факты всплывают на поверхность исследования. Эти факты не всегда достоверны, часто противоречивы, и их рискованно проецировать на страницы книг, они уютнее чувствуют себя на широком просторе газетного листа. Современное, сегодняшнее, требует от ученого зрелого навыка и спокойной рассудительности, чтобы заключить результаты труда в переплет книги. Вот почему автору, пишущему серьезное исследование, важна не столько расторопность, сколько необходимость чувствовать временную ситуацию.

Е. М. Примаков инициировал новую эффективную форму углубленного изучения современности. Речь идет о ситуационных анализах - обстоятельных исследованиях на заданную злободневную тему, которые готовились экспертами высокой квалификации, представляющими кроме ученых еще и заинтересованные практические организации - МИД, Внешторг, ГКЭС, силовые министерства, внешнюю разведку и др.

стр. 121

Ситуационные анализы вырабатывались на закрытых совещаниях в результате свободного обмена мнениями всех участников. Совместный итоговый документ содержал сжатые выводы, прогноз и практические рекомендации. Документ имел гриф секретности и рассылался заинтересованным организациям и лицам по списку. Первый ситуационный анализ в ИМЭМО был проведен в октябре 1970 г. Руководил его организацией, вырабатывал методику, составлял группу экспертов и редактировал итоговый документ зам. директора ИМЭМО Е. М. Примаков, его ближайшими помощниками были сотрудники этого института В. И. Гутман и В. И. Любченко. Эксперты менялись в зависимости от темы анализа. Свободный обмен мнениями охватывал широкий круг проблем мирохозяйственных связей, внешнеполитических и военно-политических вопросов с учетом религиозных и иных факторов. Среди анализируемых тем были и относящиеся к Востоку: "Новые тенденции в политике Египта и перспективы советско-арабских отношений", "Проблемы частичного урегулирования ближневосточного конфликта", "Возможные международно-политические последствия нормализации японо-китайских отношений", "Международно-политические последствия прекращения войны во Вьетнаме" и некоторые другие. Новаторское направление работы института гуманитарного профиля, имеющее прямой выход на практическую политику, получило одобрение руководства страны. В 1974 г. Е. М. Примаков был избран членом-корреспондентом АН СССР.

В конце 1977 г. Е. М. Примаков был назначен директором Института востоковедения АН СССР, одного из старейших институтов Академии наук, имевшего устойчивые традиции и сложившуюся интеллектуальную среду. Он был менее политизирован, чем ИМЭМО. Вступив в новую должность, Е. М. Примаков провел неизбежные организационно-кадровые преобразования. Своим первым заместителем он назначил чл. -корр. АН СССР Г. Ф. Кима [Георгий Федорович Ким, 1977, с. 38; Воронцов, 2002, N 10; Куликова и др., 1999, с. 42 - 43; Тихвинский, Шаститко, 1984, с. 115- 117; Пак, 2004, с. 245; Шабшина, 1994, с. 146]. Г. Ф. Ким в Институте востоковедения занимал особое место. Вся его многолетняя, успешная творческая жизнь была связана с институтом. Открытый и доброжелательный по характеру, он пользовался большим авторитетом среди сотрудников. Г. Ф. Ким знал институт, а институт знал Кима. Структурные изменения и кадровые перестановки Е. М. Примаков проводил, советуясь со своим первым замом.

Г. Ф. Ким родился 3 ноября 1924 г. в селе Синельниково Дальневосточного края (ныне с. Покровка Приморского края) в семье крестьянина. В 1937 г., как и все корейцы Дальнего Востока, Георгий стал жертвой первой сталинской насильственной депортации по национальному признаку. Он оказался в Казахстане, где ему удалось окончить сначала Петропавловский учительский институт, а затем, в 1947 г., исторический факультет Омского педагогического института. Летом 1949 г. Георгий приехал в Москву и поступил в аспирантуру Тихоокеанского института. Темой его диссертации была современная Северная Корея. После защиты вся его многолетняя жизнь до кончины в 1989 г. была связана с Институтом востоковедения. В сорокалетнем возрасте в 1964 г. (для гуманитариев это редкость) он защитил докторскую диссертацию, а в 1971 г. был назначен заведующим Отделом Кореи, Монголии и Вьетнама и стал лидером молодого московского корееведения. Круг научных интересов молодого ученого расширялся - его интересовали проблемы всего Азиатского континента, находящегося в тектоническом движении. Он выступил с инициативой создания в институте специального подразделения, изучающего теоретические проблемы современной Азии. В 1971 г. был образован Отдел общетеоретических проблем современного развития стран Азии и Северной Африки. Его руководителем стал д.и.н. Г. Ф. Ким. В 1976 г. Академия наук избрала его своим членом-корреспондентом.

стр. 122

С вступлением в должность директора Института востоковедения Е. М. Примакова, Г. Ф. Ким сразу принял его предложение стать первым замом. Вместе они разработали новую структуру института, предполагавшую, во-первых, сочетание изучения общих проблем Азии и отдельных регионов и даже стран; во-вторых, исследование как дисциплин классического цикла востоковедения, так и современности. Несколько изменилась структура института: наряду с прежними отделами, появились новые. Всего стало 17 отделов и два подразделения:

Общетеоретических проблем и развития современных стран Азии и Северной Африки (зав. отделом д.и.н. Н. А. Симония, с 1997 г. академик РАН);

Комплексных проблем международных отношений (зав. отделом д.и.н. А. И. Чичеров);

Экономических проблем стран Азии и Северной Африки (зав. отделом д.э.н. А. И. Динкевич);

Исторических и культурных взаимоотношений советского и зарубежного Востока (зав. отделом д.и.н. П. М. Шаститко);

Памятников письменности народов Востока (зав. отделом к.ф.н. Г. Ф. Гирс);

Литератур народов Востока (зав. отделом д.ф.н. Е. П. Челышев, с 1987 г. академик АН СССР);

Научной информации (зав. отделом к.и.н. Л. И. Черноруцкая);

Языков народов Востока (зав. отделом д.ф.н. В. М. Солнцев, с 1984 г. член корреспондент АН СССР);

Древнего востока (зав. отделом академик М. А. Коростовцев);

По изучению Израиля (зав. отделом к.и.н. В. И. Киселев);

Арабских стран (зав. отделом к.и.н. Е. А. Лебедев);

Ближнего и Среднего Востока (зав. отделом д.и.н. Ю. В. Ганковский);

Индии и стран Южной Азии (зав. отделом к.и.н. Г. Г. Котовский);

Юго-восточной Азии (зав. отделом д.э.н. Г. И. Чуфрин, с 1994 г. член-корреспондент РАН);

Китая (зав. отделом д.и.н. Л. П. Делюсин);

Социалистических стран Азии (зав. отделом к.э.н. И. С. Казакевич), Японии (зав. отделом д.и.н. И. А. Латышев);

Тихоокеанских проблем (зав. отделом д.и.н. К. В. Малаховский);

Подразделения:

Аспирантуры (к.и.н. В. К. Арискин);

Лаборатория ситуационного анализа (зав. лаб. к.т.н. В. И. Любченко).

Е. М. Примаков перенес на востоковедческую почву взращенное им в ИМЭМО плодоносное дерево ситуационных анализов современных афро-азиатских проблем. Для этого были проведены определенные организационно-технические преобразования³ . В 1981 - 1982 гг. институт закупил и установил счетно-вычислительную машину СМ-1406, первые компьютеры и оборудовал свой вычислительный центр, которым руководил перешедший из ИМЭМО В. И. Любченко. На ЭВМ работал А. Д. Белоногов, им помогали три лаборанта. Новое направление оказалось эффективным. Среди тем ситуационных анализов, подготовленных в Институте востоковедения были: "КНР в азиатско-тихоокеанском регионе", "Возможные варианты развития ситуации и регулирование ближневосточного конфликта", "АСЕАН в международных отношениях", "КНР и новые индустриальные экономики", "Афганский конфликт:

³ Институт переехал с Армянского переулка на ул. Жданова (ныне ул. Рождественка) д. 12. Позднее был проведен ремонт здания с отделкой мрамором и установлением витражей (кстати, тогда же была воздвигнута в фойе деревянная скульптура "Чаша знаний", автором которой является известный художник И. Васильев.

стр. 123

пути развития" (афганская тема обсуждалась несколько раз), "Корейский полуостров и внешняя политика СССР" и некоторые другие.

В 1980 г. за разработку метода и проведение серии ситуационных анализов группа ученых ИМЭМО и Института востоковедения была удостоена Государственной премии. Среди лауреатов были: руководитель работы директор ИВАН, чл. -корр. АН СССР Е. М. Примаков; сотрудники ИМЭМО д.и.н. О. Н. Быков, к.и.н. В. И. Гутман, сотрудники ИВАН чл. -корр. Г. Ф. Ким, к.и.н. В. И. Любченко⁴ .

В марте 1979 г. академики АН СССР избрали Е. М. Примакова действительным членом Академии наук СССР. В 1982 г. он опубликовал монографию "Восток после краха колониальной системы", а уже в 1985 г. - "Историю одного сговора" (о ближневосточной политике США 1970-х - начала 1980-х годов).

Организационные, методические и тематические изменения в головном институте потребовали обсуждения положения дел во всей востоковедческой науке. 25 - 27 мая 1983 г. в Баку состоялась II Всесоюзная конференция востоковедов, на которой были оглашены новые задачи и новые подходы к ориенталистике обновленного руководства института. Открыл работу конференции кратким вступительным словом Е. М. Примаков. Делегатов приветствовал первый секретарь ЦК Азербайджана К. М. Багиров. В своей речи он сказал: "Признанной базой отечественного востоковедения является Институт востоковедения Академии наук СССР, одно из старейших и заслуженных научно-исследовательских учреждений Советского Союза. Коллектив Института возглавляемый видным советским ученым, академиком Е. М. Примаковым, вносит значительный вклад в развитие востоковедной науки и подготовку научных кадров. Большую разностороннюю помощь в этом деле Институт оказывает научным центрам союзных республик" [II Всесоюзная..., 1983, с. 8 - 9].

Выступивший с основным докладом "Актуальные задачи востоковедения" Е. М. Примаков определил востоковедение как комплексную науку, имеющую междисциплинарный характер. Изучение Востока как древнего так и современного, лингвистики, литературы, культур и религий обречено на неудачу, если они не будут изучаться в тесной связи друг с другом, как инструмент познания явлений современного Востока. Свой доклад Е. М. Примаков начал с анализа стоящих перед ориенталистами классического цикла задач: исследований восточных языков, восточных литератур, публикации культурно-исторических памятников, изучения религий, древней истории и медиевистики. Однако "стержневым направлением развития советского востоковедения, - подчеркнул докладчик, - все более становится изучение проблем современности" [II Всесоюзная.. ., 1983, с. 12]. Этот тезис он развернул подробно и четко. Закончил свое выступление Е. М. Примаков цитатой Генерального секретаря ЦК КПСС Ю. В. Андропова: "Общественные науки... должны стать эффективным помощником партии и всего народа в решении политических задач" [II Всесоюзная..., 1983, с. 15]. Слова партийного лидера стали руководством к действию института. После пленарного заседания делегаты разбились на пять секций и подсекций: 1. Социально-экономических проблем (заслушано 22 доклада), 2. Политических и идеологических проблем (16 докладов), 3. Подсекция языкознания (18 докладов), 4. Подсекция литературы и культуры (21 доклад), 5. Секция истории и источниковедения (50 докладов). Как видно из перечня секций и названий докладов большинство востоковедов работали в рамках классического цикла ориенталистики.

⁴ По неизвестным авторам причинам В. И. Любченко во время прохождения представления по инстанциям был вычеркнут из списка претендентов. Попытка Е. М. Примакова восстановить справедливость натыкалась на глухую стену. Тогда он снял свою кандидатуру из списка представленных к награде. Любченко был восстановлен и награжден.

стр. 124

II Всесоюзная конференция востоковедов подвела итоги предыдущей работы и приняла резолюцию в которой наметила приоритетные задачи отечественной ориенталистики на ближайшие годы. Были приняты обращения к Центральному Комитету Коммунистической партии Советского Союза и Центральному Комитету КП Азербайджана, в которых делегаты заверили, что советские востоковеды ответят на заботу партии новыми свершениями на благо социалистической родины.

После конференции связь института с практическими организациями еще более окрепла и приняла различные формы. В их числе (кроме написания аналитических записок) было участие в работе общественных организаций, таких как Союз обществ дружбы, Комитет афро-азиатской солидарности, Комитет защиты мира, Комитет молодежных организаций и др. Отдельные сотрудники института включались и в состав ответственных государственных делегаций. В 1986 г. Е. М. Примаков был включен в состав делегации во главе с М. С. Горбачевым во время его визита в Индию. Он оказался в ближайшем окружении советского лидера и принял участие в подготовке важнейших документов, в том числе знаменитой Делийской декларации, в которой органично соединилась идеология борьбы СССР за мир и индийские принципы ненасилия. М. С. Горбачев высоко оценил деятельность директора Института востоковедения. Е. М. Примаков был замечен руководством страны.

Еще одним важным направлением в деятельности Института востоковедения была подготовка кадров, а также работа аспирантуры. В середине 1980-х годов в ней обучалось до 200 молодых ориенталистов, причем немногим меньше половины приехавших из афро-азиатских стран и около четверти из республик Средней Азии, Казахстана, Закавказья. Возвращаясь в свои страны и республики, они способствовали становлению национальных научных школ. Политическая и творческая важность этого направления была отмечена еще Б. Гафуровым. Е. М. Примаков его оценил и развил. В Москве в 1969 г. защитила докторскую диссертацию "Государство Бабура в Кабуле и Индии" Сабохат Азимджанова, в 1950 - 1977 гг. она была директором Института востоковедения АН Узбекистана. В 1986 г. докторскую диссертацию "Ритуалы и мифы древней Анатолии" защитил Владислав Ардзимба, позднее первый президент Абхазии. В 1972 г. в Ленинградском отделении Института востоковедения кандидатскую диссертацию защитил Левон Тер-Петросян, будущий первый президент Армении.

Институт оказал помощь в становлении науки дружественной Монголии. Первым президентом Академии наук Монголии был Б.III. Ширендыб (1961 - 1981), защитивший докторскую диссертацию в ИВАНе в 1960 г. Учеником Ю. Н. Рериха является III. Бира, генеральный секретарь Международной ассоциации монголоведов, защитивший докторскую диссертацию в 1972 г.; в этом же году защитил докторскую диссертацию Н. Ишжамц - академик АН Монголии; защитили докторские диссертации Н. Лувсанчултем - многолетний секретарь Президиума народного Хурала МНР; П. Харлоо - писатель, академик АН Монголии; Ц. Дамдинсурэн, видный монгольский писатель, академик (кстати, в настоящее время его дочь работает в ИВ РАН и готовит докторскую диссертацию). В 1982 г. в Институте востоковедения защитил кандидатскую диссертацию Махмуд Аббас, прошли годы и он стал Председателем исполнительного комитета Организации Освобождения Палестины и главой палестинской администрации. В 1980-е - начале 1990-х годов в аспирантуре ИВ РАН учились и защитили кандидатские диссертации Мунир Аль-Хумуш - ныне президент экономической ассоциации Сирии, Махмуд Занбуа - в настоящее время заместитель министра транспорта Сирии, Сулейман Абу Дияб - посол Сирии на Украине и многие другие.

Современным положением на Востоке занимались, как говорилось выше, не только ученые ИМЭМО, Института востоковедения, Института Дальнего Востока и

стр. 125

некоторых других гуманитарных институтов, но и ряда высших учебных заведений. Группа подготовленных и влиятельных востоковедов, занимавшихся современностью, работала в аппарате ЦК КПСС. Это в первую очередь консультанты Международного отдела ЦК. Институт консультантов, призванный "хранить вечный огонь" и "творчески развивать" марксистско-ленинское учение, был образован заведующим Международным отделом ЦК КПСС акад. Б. Н. Пономаревым. Его роль особенно возросла после 1985 г. Востоковеды-консультанты, как правило, были докторами наук. Процессами, происходившими в Африке и на Ближнем Востоке, занимался д.и.н. К. Н. Брутенц, Южной Азии (включая Афганистан) - д.э.н. Р. А. Ульяновский, Японией и странами Тихого океана - д.и.н. И. И. Коваленко, Китаем - д.и.н. (позднее академик) МЛ. Титаренко. Всего в группе консультантов Международного отдела ЦК КПСС насчитывалось около 10 человек. Руководителем группы был человек с высоким интеллектом и сильным характером А. С. Черняев (позднее он станет влиятельным помощником М. С. Горбачева). Кроме того, в Международном отделе и Отделе по связям с социалистическими странами на должностях зав.секторами, референтов работали многие востоковеды, имеющие научные степени.

Отношения между некоторыми консультантами и сотрудниками Института востоковедения иногда были непростыми. Р. А. Ульяновский, один из главных, по высказыванию К. Н. Брутенца, адептов термина "государства социалистической ориентации", поместил резко отрицательную рецензию на глубокую по содержанию книгу Н. А. Симония "Страны Востока: пути развития" (М., 1975) и на работу А. И. Левковского "Третий мир в современном мире ..." (М., 1970) о многоукладности экономики стран "третьего мира". Нельзя было назвать безоблачными отношения Р. А. Ульяновского с Е. М. Примаковым и Г. Ф. Кимом. Консультанты, "эти завидовские умники"⁵ , были поставщиками идей, которые, попав в речи или документы правящей элиты, обретали силу непогрешимости и обязательности для всех гуманитариев, занимавшихся современностью. Так случилось с сомнительным термином "государство социалистической ориентации", рожденным консультантами и одобренным М. А. Сусловым, главным идеологом партии.

Что касается термина "государство социалистической ориентации", то под идейную защиту Кремля попали авторитарные режимы афро-азиатских стран. Термин был услужливо подхвачен многими учеными. В 1964 г. В. Е. Чиркин защитил в Свердловске докторскую диссертацию "Формы государства переходного к социалистическому типу". Этот тезис был развит в его монографии "государство социалистической ориентации" (М. 1975). В 1977 г. вышла книга Г. Б. Старушенко "Социалистическая ориентация в развивающихся странах", в 1978 г. докторскую диссертацию "Некоторые проблемы теории и практики современной социалистической ориентации (в основном на примере африканских стран)" защитил А. В. Кива, в том же году он выпустил солидный труд "Социалистическая ориентация освободившихся стран. Некоторые вопросы теории и практики". Монографию "От национального освобождения к социальному" опубликовал Г. Ф. Ким. Было издано множество сборников, статьей, коллективных работ, ЦК продолжал, как и в предыдущие годы, давать четкие задания институтам востоковедного профиля (часто это делалось через Президиум Академии наук).

Один пример: в июле 1978 г. поступило решение "О мерах по разоблачению китайских фальсификаций и отпору территориальных притязаний Пекина к СССР" [РГАНИ, л. 1 - 7]. ЦК, не зная мнения ученых, утверждал, что китайцы - фальсификаторы, а их пограничные притязания незаконны и необходимо дать им резкий отпор. Тут же было дано задание Институту Дальнего Востока подготовить материалы

⁵ Работа по подготовке документов велась на даче Л. И. Брежнева в Завидове.

стр. 126

к 15 октября. Строгого заказчика не интересовало, каким образом можно изучить архивы, китайскую и западную литературу за эти сроки. Институту востоковедения поручалось подготовить два сборника научных статей об экспансионистской политике Китая в новое и новейшее время. Срок - 25 августа. И так далее. Все пункты постановления звучали как военная команда "поручить", "обязать", "предложить", и нереальные сроки. В каждой строчке постановления - заданность, теоретическая и идеологическая заангажированность, стремление подкрепить свои политические устремления авторитетом науки.

Однако служение нового руководства Института востоковедения практическим организациям в 1980-е годы не означало забвение фундаментальных исследований⁶ . Продолжался выпуск уже подготовленных работ, появились новые амбициозные проекты. Руководители института их инициировали или активно поощряли.

Есть одна важная особенность фундаментальных исследований - они не только рассчитаны на длительное пользование, они - результат, как правило, длительной и всегда бескорыстной работы ученых часто не одного поколения. Но они - вечны. Имеется много примеров того, как менялись директора, уходили из жизни инициаторы исследования, но труды творились упорным пером, притягивая к себе новых исследователей. Еще во времена, когда директором института был Б. Г. Гафуров, китаевед Р. В. Вяткин с помощью В. С. Таскина взялся за неподъемный труд - перевод великого памятника китайской цивилизации "Сыма Цянь". В 1995 г. скончался Рудольф Всеволодович, в том же году ушел из жизни Всеволод Сергеевич. После их смерти в работу включились китаисты - сын Р. В. Вяткина Анатолий и А. М. Карапетьянц. В настоящее время они готовят заключительный, IX том этого эпохального труда. То же можно сказать о большом китайско-русском словаре, задуманном и начатом несколько десятилетий назад проф. И. М. Ошаниным, скончавшимся в 1982 г. Ученики и соратники Ильи Михайловича продолжили и закончили его труд. Последний, IV том вышел в 1984 г. Со времен акад. Б. Г. Гафурова и до настоящего времени издаются две весомые в международном востоковедном сообществе серии - "Памятники литературы народов Востока" и "Памятники письменности народов Востока". Всего издано свыше 150 книг, переведенных с 26 языков народов Востока.

В 1978 г. д.и.н. Е. А. Литвинский и его коллеги задумали издать четырехтомный труд "Восточный Туркестан в древности". В течение двух десятилетий велись интенсивные археологические раскопки, сбор и обработка этнографического материала. Были защищены шесть докторских диссертаций. Руководитель исследования стал академиком АН Таджикистана. Последний четвертый том капитального исследования "Восточный Туркестана..." увидел свет в 2000 г. Б. А. Литвинским и Р. Пичикяном издана еще одна фундаментальная работа "Храм Окса", основанная на многолетних археологических раскопках. Для изучения бесписьменных языков вьетнамских народов (руководитель д.и.н. В. М. Солнцев) в течение ряда лет институт направлял две экспедиции: археологическую и лингвистическую.

Фундаментальной работой было 2-томное издание сборника архивных документов "Русско-индийские отношения" (руководители: д.и.н. П. М. Шаститко и к.и.н. Т. Н. Загородникова). Изучены сотни фондов десятков архивов многих городов России и Национального архива Индии. Работа была начата в 1988 г. Первый том вышел в 1997, второй - в 1999 г. В течение 10 лет издается серия "История восточной философии" (вышло десять книг). В 2000 г. основана серия "Библиотека тибетской медицины". Первый выпуск - полный научный перевод на русский язык классического текста "Чжудши", вобравшего в себя многовековой опыт тибетских лекарей.

⁶ Вызывают недоумение высказывания некоторых руководителей РАН, которые считали фундаментальными исследованиями только труды представителей естественных наук и математики.

стр. 127

Е. М. Примаков выступил инициатором и руководителем амбициозного проекта "История Востока" в 6 томах. К началу 2005 г. вышло три тома, в типографии находятся 4-й и 5-й тома (в настоящее время ответственный редактор д.и.н. Р. Б. Рыбаков, заместитель - д.и.н. Л. Б. Алаев). В этой серии заняты крупнейшие российские востоковеды, которые исследуют историю Востока с древности до бурных событий новейшей истории. К сожалению, в силу ряда причин, независящих от института, сорвано издание многотомной фундаментальной энциклопедии "Азия".

Уместно сказать и еще об одном, на наш взгляд, важном направлении исследований, связанных с изучением советского востоковедения, которое продолжается не одно десятилетие. В 1975 г. вышло первое издание "Биобиблиографического словаря отечественных востоковедов". В 1995 г. было опубликовано второе, значительно дополненное и переработанное двухтомное издание словаря, составленное С. Д. Милибанд. Этот словарь имел ряд серьезных достоинств и один, но существенный, недостаток: в него не были включены имена многих репрессированных ориенталистов. Пробел был восполнен вышедшими одна за другой бережно, полно и ответственно подготовленными работами Ф. Д. Ашнина, В. М. Алпатова и Д. М. Насилова "Репрессированная тюркология" (М., 2002) и Я. В. Василькова и М. Ю. Сорокина (СПб., 2003) "Люди и судьбы. Библиографический словарь востоковедов - жертв политического террора в советский период (1917 - 1991)". Первая книга потрясает страшной, обнаженной правдой, свойственной архивным документам - это протоколы допросов, сфальсифицированные обвинения, сухие и короткие приговоры.

В книге "Люди и судьбы" представлены краткие биографические очерки востоковедов, репрессированных в 1917 - 1991 гг. Страшная цифра: 745 человек. Здесь и академики, и библиотекари; бывший генерал русской армии и прекрасный индолог Е. А. Снесарев; большевик, участник расстрела царской семьи Г. И. Сафаров. Понять логику и принцип репрессий невозможно, их просто нет. Читать больно - знакомые имена предшественников, учителей и коллег. Складывается мнение, что большевики рубили корни элитной гуманитарной интеллигенции, часто бывшей или в оппозиции, или просто фронде по отношению к диктатуре и авторитаризму. Ф. Ф. Раскольников (данные о нем приведены в книге "Люди и судьбы") писал о Сталине: "Как все полуинтеллигенты, нахватавшиеся обрывков знаний, Сталин ненавидит настоящую культурную интеллигенцию - партийную и беспартийную в равной мере. Презирая людей, он считает себя полноправным хозяином над их жизнью и смертью" [см.: Шаститко, 2002, с. 146]. Выход двух указанных выше монографий не только восполняет существенный пробел в изучении истории отечественной ориенталистики, но и является нравственным долгом перед нашими предшественниками.

В ноябре 1985 г. Е. М. Примаков по инициативе акад. А. Н. Яковлева (который после смерти акад. Н. Н. Иноземцева в 1982 г. был утвержден директором ИМЭМО, а затем ушел в большую политику) заменил его на директорской должности⁷ . В ИМЭМО Е. М. Примаков проработал до лета 1989 г., когда был избран председателем Совета Союза Верховного Совета СССР. В том же году его избрали кандидатом в члены Политбюро ЦК КПСС. Путь Е. М. Примакова пошел по восходящей. Академик Е. М. Примаков безусловно в меру амбициозный ученый и неопасно честолюбивый политик. Но не это главное. Главное - он верил в необходимость перестройки, которую начали М. С. Горбачев и А. Н. Яковлев. М. С. Горбачев первый в истории России лидер страны с настоящим университетским образованием, надеялся провести ее, реформировав КПСС, убрав ее некомпетентный, скудный интеллектом и образованием, коррумпированный верхний слой, избрав в руководство знающих, образованных,

⁷ Вместе с Е. М. Примаковым в ИМЭМО ушла группа востоковедов, в их числе будущий академик и директор ИМЭМО Н. А. Симония.

стр. 128

высококультурных новых лидеров. Так на политическом Олимпе оказался Е. М. Примаков. М. С. Горбачев и его окружение ошибались в главном. Метастазы распада необратимо поразили КПСС. И напрасно Е. М. Примаков сокрушался, написав в своем стихотворении:

Мы мчимся, нас кнутом подстегивает время, Мы спотыкаемся, но нас не тем судить, Кто даже ногу не поставил в стремя И только поучает всех, как жить

[Примаков, 1999, с. 431]

"Кони перестройки" не выдержали гонки и не дошли до финиша. И хотя президент Б. Н. Ельцин попытался использовать талант Е. М. Примакова, сделав его председателем Совета министров России, сработаться они не смогли. Е. М. Примакова роль чеховского дяди Вани Войницкого не устраивала, он по характеру скорее Ермолай Лопахин.

После ухода из института Е. М. Примакова в ноябре 1985 г. востоковеды ИВАН предполагали, что институт возглавит Г. Ф. Ким, авторитетный в коллективе ученый и солидный организатор науки. Большая группа ветеранов института обратилась в ЦК КПСС с коллективным письмом с просьбой утвердить директором Г. Ф. Кима. Такое же мнение было у партийной организации института. ЦК не учел пожелание коллектива. Директором Института востоковедения в 1987 г. был назначен бывший заместитель министра иностранных дел СССР китаист, профессор (с декабря 1987 г. чл. корр. АН СССР) М. С. Капица. Востоковеды знали: М. С. Капицу и приняли нового руководителя. Годы его руководства институтом - 1987 - 1994 - это годы социальных бурь и личностных искушений. М. С. Капица, опытный дипломат, избежал шараханий и выбрал спокойный курс [см.: Российское востоковедение в память о М. С. Капице, 2001, с. 1].

Михаил Степанович Капица родился в 1921 г. на Украине в селе Юрковцы Каменец-Подольского уезда. В 1941 г. он окончил Харьковский институт иностранных языков, в 1948 г. - Высшую дипломатическую школу. С 1943 г. связал свою судьбу с Министерством иностранных дел СССР. Дипломатическую деятельность начал в Китае (в 1943 - 1946 гг. в гоминдановском, а затем в 1950 - 1952 гг. в КНР), был свидетелем громадных революционных преобразований в этой стране. В 1953 - 1959 гг. послом СССР в Пекине был видный идеолог ВКП(б) акад. П. Ф. Юдин, оказавший заметное влияние на молодого дипломата. В 1953 г. М. С. Капица защитил кандидатскую диссертацию, а в 1958 г. - докторскую, посвященные советско-китайским отношениям в разные исторические периоды. В том ж году была опубликована объемистая монография М. С. Капицы "Советско-китайские отношения". В 1960- 1961 гг. М. С. Капица был послом СССР в Пакистане. Затем последовала многолетняя работа в Центральном аппарате МИД, с 1982 по 1987 г. он был заместителем министра иностранных дел, курирующим дальневосточное направление. В 1984 г. М. С. Капица в качестве главы советской делегации участвовал в переговорах по демаркации советско-китайской границы. Это было сложное время в развитии советско-китайских отношений. С. С. Капица последовательно и бескомпромиссно проводил жесткую политику советского руководства по отношению к КНР. Летом 1985 г. в "дом на Смоленской" пришел новый министр иностранных дел Э. А. Шеварднадзе. Вместе со словом "перестройка" зазвучало словосочетание "новое политическое мышление". В министерство пришли дипломаты новой формации. Приоритетным стало западное направление. Среди первостепенных задач восточной политики новый министр назвал вывод войск из Афганистана и нормализацию отношений с Китаем. М. С. Капице в новой команде места не нашлось.

стр. 129

По рекомендации ЦК и решению Президиума АН СССР Михаил Степанович возглавил Институт востоковедения. Ему не сразу удалось понять стиль и суть руководства научным учреждением с его обязательным плюрализмом мнений, дискуссиями, авторитетом знания, а не должности, способностью независимого ученого не считаться с выводом начальства. Новая атмосфера казалась чужеродной директору. Монологи он предпочитал диалогам. Но М. С. Капица был политическим деятелем большого масштаба. В частности, он выступал одним из организаторов в апреле 1956 г. Советского комитета солидарности со странами Азии (впоследствии Азии и Африки) и позднее стал его председателем [РГАНИ, л. 1 - 3]. Михаил Степанович любил и умел выступать перед любой аудиторией. И все же пик его карьеры остался в мидовском прошлом.

Придя в институт, новый директор отменил ситуационные анализы, требующие длительной и скрупулезной работы. Однако при нем проходили научно-практические конференции по проблемам внешней политики, на которых он выступал компетентно и резко. Участвуя в одной из них, "Россия-Индия. Состояние и перспективы сотрудничества (17 - 18 июня 1992 года)", М. С. Капица сказал: "Мы болеем-болеем политикой развала наших отношений с друзьями. Мы болеем, потому что рушится великолепное здание, которое мы строили усилиями великих народов. Индийско-советские отношения, индийско-советская дружба: сколько великолепных слов было сказано об этих отношениях и как много было сделано народами наших стран! И сразу все это бросить? Поэтому наша конференция - это не просто научный симпозиум, это конференция тревоги, это набат!" [Россия и Индия, 1992, с. 7].

В 1980-е годы, на наш взгляд, востоковедение развивалось по инерционному принципу. Разрабатывались заделы исследований периода ренессанса. Сказывались перемены в восточной политике руководства страны. Обострились трудности, переживаемые наукой в период радикальных изменений, приведших к распаду СССР.

К последнему десятилетию XX в. отечественное востоковедение претерпело коренные изменения. Главные из них:

Закончился многолетний период монополии марксизма-ленинизма в ориенталистике. Это учение почиталось всесильным, бессмертным и единственно верным. Библиография любого исследования начиналась с перечня работ классиков марксизма-ленинизма.

После 1991 г. в востоковедении стал возможен и необходим плюрализм мнений. Цитата из классиков марксизма-ленинизма перестала служить неоспоримым доказательством. Многие исследователи отвергли известный марксистский постулат о неизбежности революции для изменения азиатских обществ и считают возможным достижение этого посредством реформ.

Обязательная диктатура рабочего класса, где все для пролетариата и во имя пролетариата, меняется на создание гражданского общества посредством демократии и равенства всех.

Видную роль в реформах, проходивших в странах Востока, играют национальная буржуазия, средние городские слои и армия. В России коммунистическая партия - единственная, могущественная, подчинившая себе законодательную и исполнительную ветви власти, - и ее "единственно верная" идеология остались в прошлом. Страна живет в условиях многопартийности, и наука перестала служить одной партии.

Государство отмежевалось от востоковедения. Наука развивается по своим законам, где ученые получают автономные права самим определять приоритеты исследований. Они не пишут аналитические записки, не проводят ситуационные анализы по заданиям чиновников партии и государства. Однако государство, утратив потребительский интерес к общественным наукам, не финансирует их развитие. Скудеют библиотеки, стареет и приходит в негодность техническое оборудование. Унизитель-

стр. 130

но низка заработная плата научных работников. Многие ученые подались на более тучные хлеба, чем одетая в рубище отечественная наука. Уменьшилась численность научных сотрудников. Остались лишь преданные науке подвижники.

После распада СССР изменилась география отечественного востоковедения. Востоковедные центры в республиках Закавказья и Средней Азии вышли из единого научного пространства СССР и развиваются автономно. Координация исследований ориенталистов стран СНГ осуществляется слабо. Изучение стран Средней Азии, Казахстана и Закавказья, ранее служившее задачей историков СССР, стало объектом исследований востоковедов, это расширило задачи востоковедов. Исследовательской работе ориенталистов способствует отсутствие цензуры, методологический и идеологический плюрализм, расширение доступа к архивам и зарубежной литературе. Происходит более широкий обмен с иностранными учеными. Возвращаются имена и труды репрессированных востоковедов. При этом новые научные школы пытаются сохранить лучшие традиции отечественной ориенталистики.

С 16 по 21 августа 2004 г. в Москве прошел 37-й Всемирный конгресс востоковедов. Его девизом были слова: "Единство в многообразии". Случилось так, что международный конгресс востоковедов на территории России первый раз собирался в 1876 г., когда в стране царила монархия; второй - в 1980 г. в социалистическом СССР; третий - в демократической России. Открывая конгресс, его президент проф. Р. Б. Рыбаков подчеркнул, что востоковедение XXI в. перестает быть "наукой Запада о Востоке". Эпоха глобализации со всеми ее плюсами и минусами, еще мало изученная учеными, наполняет востоковедение новым содержанием. Для этого требуется новая методология.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Академику Примакову - 50 лет // Вестник АН СССР. 1980, N 2.

Воронцов А. В. Последний жизненный подвиг Георгия Кима // Вольган Чосон. 2002, N 10.

II Всесоюзная конференция востоковедов. М., 1983.

Георгий Федорович Ким // Азия и Африка сегодня. 1977, N 3.

Известия. 15 мая. 1996.

Королев Б. В. Как Примаков стал Примаковым. М., 1999.

Куликова Ф., Ли В., Хо Дин. Слово об ученом и человека: что сохранила память. Советский "Томихо" // Азия и Африка сегодня. 1999, N 10.

Мирский Г. И. Жизнь в трех эпохах. М., 2001.

Млечин Л. МИД. Министры иностранных дел. Романтики и циники. М., 2001.

Научная элита. Кто еть кто в РАН. М., 1993.

Пак М. Н. Г. Ф. Ким // Портреты историков. Время и судьбы. Т. 4. Новая и новейшая история. М., 2004.

Примаков Е. М. В годы большой политики. М., 1999.

РГАНИ: Российский Государственный архив новейшей истории. Ф., 89 оп. 75, д. 367, л. 1 - 7; д. 31, л. 1 - 3.

Российское востоковедение в память о М. С. Капице. М., 2001.

Россия и Индия. Состояние и перспективы // Материалы научно-практической конференции Института востоковедения 17 - 18 июня 1992. М., 1992.

Тихвинский С. Л., Шаститко П. М., 60-летие Г. Ф. Кима // Вопросы истории. 1984, N 10.

Черкасов П. Золотой век в формате застоя // Мировая экономика и международные отношения. 2002, N4 - 7.

Черкасов П. Инакомыслие в ИМЭМО //Мировая экономика и международные отношения. 2004, N 4.

Шабшина Ф. И. Наш товарищ Г. Ф. Ким // О коллегах и товарищах: московские востоковеды 60 - 80-х годов. М., 1999.

Шаститко П. М. Обреченные догмы. М., 2002.

Permanent link to this publication: