Libmonster ID: UZ-1380

В данной статье рассматриваются механизм формирования, особенности правового и фискального статуса некоторых категорий земельного милка/мулька в Хивинском ханстве в XIX - начале XX в. Исследуется вопрос о наличии в исследуемый период в Хивинском ханстве безусловного частного землевладения mulk-l khāliṣ. Освещается дискуссия хивинской историографии о землях "атаи-мульк" и "ярлыкли-мульк", вопросы правового и фискального статуса этих форм земельной собственности. Представление о землях "ярлыкли-мульк ", сформированное российскими авторами начала XX в. и оказавшее заметное влияние на дискурс о формах земельной собственности в Хорезме, в значительной степени было результатом ошибочной интерпретации сведений документов, смешивания различных правовых и фискальных практик (например, права собственности на землю и пожалования налоговых привилегий) и, вероятно, терминологической небрежности.

Ключевые слова: Хорезм, Хивинское ханство, земельная собственность, мульк, налоговые реестры, налоговые привилегии.

Вопросы земельной собственности и пути ее эволюции в среднеазиатских ханствах по сей день остаются сложными и дискуссионными. Среди основых факторов, определяющих сложность их изучения, можно выделить следующие:

- относительное многообразие форм и путей эволюции земельной собственности в различных частях региона, обусловленное спецификой социально-экономических процессов, различной динамикой участия центральной власти в распределении земельных и водных ресурсов, особенностями бытовавших традиций правовых концепций и легальных практик и т.д.;

- не вполне адекватное отражение в мусульманских актовых материалах бытовавших правовых практик земельной собственности и их эволюции, а также различия между теорией и практикой;

- заметное, в отдельных случаях доминирующее, влияние дискурсов о вопросах теории и практики земельной собственности, которые сформировала российская администрация в регионе, на последующие исследования и интерпретации.

С подобными проблемами сталкивается исследователь, изучающий земельную собственность и аграрные отношения в Хивинском ханстве в XIX - начале XX в. Несмотря на публикацию в дореволюционный и советский периоды ряда трудов, посвященных данным вопросам [Шкапский, 1900; Иванов, 1937(1); Иванов, 1940(2); Сазонова, 1946; Йулдошев, 1959; Кощчанов, 1966], изучение земельных отношений в Хорезме, как было показано Ю. Брегелем в 1972 г., находится "только в начальной стадии" [Брегель, 1972, с. 100]. По его мнению, основные недостатки опубликованных к тому времени работ по вопросам земельных отношений заключаются в далеко не полном привлечении

стр. 32
имеющихся источников, противоречивости сведений местных текстов и документов российской администрации, а также зачастую ошибочной интерпретации исследователями содержащихся в них данных и, как следствие, несостоятельности сделанных заключений, примером чего могут служить работы М.Ю. Юлдашева [Брегель, 1972, с. 100].

Спустя четыре десятилетия после выхода в свет указанной публикации Ю. Брегеля приходится констатировать, что проблемы земельной собственности в Хорезме продолжают оставаться на периферии исследований как в узбекистанской, так и в мировой историографии1. Более того, отсутствие сколько-нибудь очевидных подвижек в данном направлении способствует возрождению в ряде современных работ по истории Хорезма несостоятельных исследовательских положений и парадигм о характере хивинского землевладения.

В данной статье будет рассмотрен ряд вопросов, связанных с механизмом формирования, особенностями правового и фискального статуса некоторых категорий земельного милка/мулька в Хивинском ханстве в XIX - начале XX в. Будет исследован вопрос о безусловном частном землевладении mulk-i khāliṣ2. На основе анализа содержания ханских указов (yārlīq/yārlīg) о продаже государственных земель (mamlaka-yi pādšāhī) в частную собственность отдельных лиц и выявления таких земель в дальнейшем гражданском обороте и в фискальных реестрах я попытаюсь выяснить, становилась ли фиксируемая в данных ярлыках земля действительно освобожденной от налогов собственностью. Рассмотрение указанного круга вопросов поможет понять пути и формы эволюции земельного мулька в Хорезме.

MULK-I ḪĀLIṢ И ОБРАЗОВАНИЕ БЕЗУСЛОВНОЙ ЗЕМЕЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ В ХОРЕЗМЕ

Вопрос о наличии в Хивинском ханстве частной земельной собственности, освобожденной от налогов и повинностей, составляет одну из дискуссионных проблем хивинского землевладения. Существующая научно-исследовательская литература демонстрирует разнообразие мнений по данному вопросу, которые могут быть сведены к двум группам.

Первая, признавая широкое распространение безусловной земельной собственности в Бухарском ханстве (в форме milk-i khāliṣ и milk-i ḥurr-i khāliṣ), ставила под сомнение наличие таковых в Хорезме [Шкапский, 1900, с. 112 - 113; Иванов, 1937, с. 42, Кощчанов, 1966, с. 110]. Один из ранних исследователей вопросов хивинского землевладения О. Шкапский допускал, что система прогрессивного налогообложения простых наследственных мульков в Хиве, именуемых атаи-мульками, фактически давала возможность владельцам крупных участков таковых выплачивать в качестве налога совсем незначительные суммы, что в действительности являло собой "не что иное, как полное обеление от платежей податей" [Шкапский, 1900, с. 113]. Вместе с тем он вынужден был признать, что в "землях атаи-мульк не замечается явного обеления их от податей, так как Хивинское ханство не практикует такой системы" [Шкапский, 1900, с. 113].

Более категоричным по данному вопросу представляется мнение А. Кощчанова, отмечавшего, что "в Хивинском ханстве не было такой формы мульковых земель, как мильки-хурри-халис, существовавший в Бухарском ханстве". По его мнению, "мулько-

1 К редким исключениям можно отнести диссертационное исследование и ряд журнальных публикаций А. Шайховой [Шайхова, 1986; Шайхова, 1988; Шайхова, 1989].

2 Milk-i khāliṣ (milk-i ḥurr-i khāliṣ, milk-i ḥurr, milk-i muṭlaq) - местный термин, обозначающий отдельную категорию земельной собственности в среднеазиатских ханствах. По мнению большинства исследователей, предоставление земельному участку такого статуса означало отказ государства от любых фискальных и правовых нрав в пользу владельца.

стр. 33
вые земли в ханстве делились на атаи мульк и ярлыкли мульк. ...Однако их (ярлыкли мульк. - У.А.) все же нельзя называть безусловно частновладельческими... так как с них взималась рента в пользу государства" [Кощчанов, 1966, с. 110 - 111].

Мнение известного открывателя "Архива хивинских ханов" П.П. Иванова в этом отношении гораздо менее однозначно. Допуская, что существование института безусловной частной земельной собственности для Хивы "вообще не характерно" [Иванов, 1937, с. 42], он, проанализировав сведения придворного историографа Кунградова - Агахи, пришел к выводу, что в Хиве существовали личные земли хивинских ханов, обозначавшиеся в нарративах термином mulk-i khāliṣ, имевшие обельный характер и располагавшиеся в местностях Гандумкан, Янги-арык, Анбар-хана и др. [Иванов, 1937, с. 51].

При этом все перечисленные исследователи допускали наличие в ханстве земель, принадлежащих представителям привилегированных сословий, владельцы которых освобождались (частично или полностью) специальными ярлыками от выплаты налогов и несения некоторых видов трудовых повинностей.

Вторая группа авторов - Ю. Брегель и А. Шайхова - высказывали предположение о том, что распространенная в Хивинском ханстве XIX в. практика продажи ханом земельных участков из состава государственных (mamlaka-yi pādšāhi) в личную собственность отдельных лиц (mulk-i khāliṣ) означала переход таковых в категорию освобожденных от налогов земель [Брегель, 1969, с. 78; Bregel, 2007, с. 4; Шайхова, 1989, с. 73 - 74].

А. Шайхова в одной из своих публикаций по данному вопросу на основе анализа ряда ярлыков о продаже верховным правителем государственных земель (mamlaka-yi pādšāhi) в личную собственность (mulk-i khāliṣ) отдельных лиц, а также документов-васика, фиксирующих последующий выкуп этих земель обратно в собственность хана, выдвигает положение, что такие сделки3 осуществлялись ханами для увеличения своих личных земельных владений и санкционировали переход государственных земель в безусловную частную собственность [Шайхова, 1988, с. 47]. В последующей работе, развивая данный тезис, она отмечала, что подобная процедура могла использоваться не только для последующего выкупа земли ханом, но и для действительного ее закрепления в качестве безусловной собственности за теми лицами, которым она была пожалована [Шайхова, 1989, с. 73 - 74].

Данное предположение получило подтверждение в одной из поздних работ Ю. Брегеля, посвященной публикации различных типов актовых материалов Хивинского ханства. В частности, при описании структуры ярлыков о продаже государственных земель (mamlaka-yi pādšāht) в частную собственность отдельных лиц автор высказывает мнение, что такие участки становились безусловной частной собственностью (mulk-i khāliṣ) нового владельца и сохраняли таковой статус в дальнейших сделках [Bregel, 2007, с. 4].

Таким образом, А. Шайхова и Ю. Брегель рассматривали существовавшую практику пожалования земельных участков верховным правителем из государственной (mamlaka-yi pādšāhi) в частную собственность (mulk-i khāliṣ) в качестве основного механизма образования безусловной частной собственности. В нашем распоряжении имеется около 70 ярлыков из фондов Центрального государственного архива Республики Узбекистан (ЦГА РУз.)4, фиксирующих подобные сделки и хронологически охватывающих период с конца XVIII до начала XX в.5. Рассмотрим эти материалы более детально.

3 Австрийский исследователь Флориан Шварц, проследивший схожие процедуры в Бухаре, именовал их "обратными сделками" ('bay-back transaction') [Schwarz, 2010, p. 36].

4 Хронологическое деление документов данной коллекции представлено следующим образом: 1 ярлык Абулгази-хана (1790); 2 - Мухаммад Рахим-хана I (1806 1825); 3 - Алла-Кули-хана (1825 - 1842); 5 Рахим-Кули-хана (1842 - 1845); 10 - Мухаммад Амин-хана (1845 - 1855); 3 - Саййид Мухаммад-хана (1856 - 1864); 38 - Мухаммад Рахим-хана II (1864 - 1910).

5 Тексты и факсимиле 10 ярлыков коллекции были опубликованы Ю. Брeгeлeм [Bregel, 2007]. Помимо коллекции ЦГА РУз. такие документы хранятся в фондах Гос. музея-заповедника "Ичан-кала" г. Хивы, описания и факсимиле четырех из которых были опубликованы Э. Каримовым [Каримов, 2007]. Определенное

стр. 34
Практически во всех ярлыках фиксируется продажа ханом от своего имени государственных земель (mamlaka-yi pādšāhī, mamlaka-i pādšāhīġa ta'alluq tāpgan yirdīn или mamlaka-i pādšāhīġa muḍāf wa muta 'alliq būlġān yirdīn) в личную собственность (mulk-i khālis) частных лиц, в большинстве случаев своих приближенных и высокопоставленных сановников. В документах отмечается, что с момента публикации ярлыка переданная земля становится личной собственностью ее получателя, после его смерти в таком же статусе - его наследников, в случае ее продажи - такой же собственностью ее нового владельца.

Внешняя форма и структурное оформление таких документов схожи со структурой и формой других типов ярлыков, практиковавшихся в ханстве (например, ярлыков о пожаловании налогового иммунитета, о назначении на должность). На это, в частности, указывают и встречающиеся во всех подобных документах элементы и формулы, характерные для ярлыков6. Вместе с тем наличие ряда формул: "sātduhc" ("продал"), "barča ḥuḳūḳ wa marāfiḳ bila" ("со всеми правами и выгодами"), "wa' qabulīhī īyyahu" ("с согласия и одобрения противной стороны"), а также упоминание точных границ участка с четырех сторон (khudūd) и приложение печати казия, широко применявшиеся в легальной практике ханства при оформлении частных актов купли-продажи имущества (watīqa-yi bātt batāi), отражали прежде всего процедуру продажи7.

Такое сочетание, с одной стороны, структуры и элементов жалованных грамот, а с другой - формул легальной практики оформления частных актов купли-продажи было обусловлено политическим и социально-экономическим фоном эпохи, в рамках которой формировалась данная легальная практика. Первым ханам кунградской династии, пришедшим к власти в начале XIX столетия, в условиях отсутствия более или менее устойчивых институтов и механизмов земельных пожалований8, а также необходимости перераспределения сконцентрированных в их руках земельных ресурсов (как конфискованных у представителей оппозиционных группировок, так и введенных в оборот вследствие активизации ирригационной деятельности) для формирования нового слоя лояльной земельной аристократии приходилось практически с нуля выстраивать новую систему земельных пожалований, создавать новые практики, легитимирующие подобные трансакции. С одной стороны, данная процедура не могла быть оформлена только как акт купли-продажи, поскольку по существовавшей в регионе правовой традиции государственные земли не могли быть закреплены в чью-либо собственность посредством купли-продажи, а могли быть лишь предметом пожалования со стороны хана отдельным лицам за заслуги на общественном и государственном поприще9. Поэтому такие документы в структурном отношении оформлялись именно как ярлыки пожалований. С другой стороны, наличие элементов продажи было необходимо для

число таких документов находится в фондах Института востоковедения им. ал-Бeруни в Ташкенте; описание одного из них было опубликовано в "Каталоге среднеазиатских жалованных грамот" [Каталог жалованных грамот, 2007].

6 Таковые заключались в традиционной формуле, используемой в ярлыках "[имя и титулатура хана] ...sūzūmiz" (букв.: "наше слово"), а также в закреплении документа личной печатью хана. Кроме того, само повествование в документе осуществляется от первого лица, т.е. от лица самого хана [Bregel, 2007, р. 2,4].

7 По мнению Ю. Брeгeля, за исключением описаний границ имущества, рассматриваемые ярлыки не содержали иных формул, характерных для watīqa [Bregel, 2007, p. 5]. Между тем в них отсуствовал ряд ключевых правовых формул, в частности правовой формулы признания "iqrār-i mu'tabar-i šar'ī идентификации (ta'rif) лица, совершающего признание, собственно формулы признания от первого лица (man muqirr furuljtam ba-bay'-i bātt batāt), законности действия (nafīd-i lāzim-i shar'T), имен свидетелей (ḥuḍ ḍār-i maglis) и др.

8 Подтверждением тому может служить тот факт, что в распоряжении исследователей практически полностью отсутствуют актовые материалы, фиксирующие земельные пожалования центральной власти в докунградский период.

9 Как отмечал П.П. Иванов, "непременным условием для перехода обыкновенного мулька в категорию мульков "очищенных" ("обельных") являлось специальное постановление верховной власти, оформлявшееся в виде особой жалованной грамоты, выдававшейся на имя владельца мулька" [Иванов, 1954, с. 45].

стр. 35
придания данной трансакции большей легитимности и необратимости, так как сделки продажи считались необратимыми.

Наличие во всех подобных документах утверждения, что земля продается в частную собственность "для содержания нукеров" (az barā-yi mawāğib-i nawkar, nawkar mawāğibī ūčūп; mawāğib-i nawkariya wa waẓāyif-i 'askarlya ūčūп), также было использовано для придания сделке дополнительной легитимности. Институт нукеров - военных дружин - приобрел в Хивинском ханстве более широкое распространение по сравнению с другими среднеазиатскими владениями. При отсуствии регулярного войска хивинские ханы были вынуждены возлагать содержание определенного числа воинов-нукеров на высших сановников и знатных лиц ханства10. В податном отношении нукеры имели определенные льготы, в частности освобождались от уплаты земельного налога - салгута11 и исполнения трудовых повинностей, связанных с ремонтом и чисткой ирригационной системы. Их наделяли землей из государственного фонда, а в период или накануне военных действий выплачивали денежные вознаграждения. Содержание нукеров считалось важной частью внутренней политики ханства, связанной с поддержанием его обороноспособности. Следовательно, упоминание "содержания нукеров" в ярлыках могло иметь большое значение, так как, вероятно, служило формальным поводом для передачи ханом государственной земли в частную собственность.

Что представляли собой в правовом и податном статусе земли, переданные посредством таких ярлыков в mulk-i khālis'? Из контекста ярлыков практически невозможно усмотреть, означали ли подобные трансакции предоставление земельному имуществу совершенно иного правового статуса собственности (отличающего его от других видов мульков), а также каких-либо фискальных привиллегий. В документах констатируется лишь факт перехода земли из mamlaka-yi pādsāhī в категорию mulk-i khālis, передаваемую по наследству и свободно отчуждаемую12. Такая формулировка не дает достаточных оснований причислять земли, получившие в ходе подобных трансакций статус mulk-i khālis, к категории обеленных имуществ, т.е. освобожденных от уплаты любых податей и несения повинностей.

Весьма затруднительной представляется попытка проследить вовлечение и участие данных земель в дальнейших трансакциях (купля-продажа, заклад, передача в наследство и т.п.). В частных правовых актах (wathika), посредстом которых фиксировались различные гражданские сделки между частными лицами, термин mulk-i khālis в качестве характеристики и/или фискального статуса земель использовался крайне редко13. Во всяком случае, из обширного числа документов, имеющихся в нашем распоряжении,

10 Судя по материалам налоговых реестров (дафтаров) Хивинского ханства, практически все сановники ханства имели своих нукеров [Иванов, 1940, с. 156 - 159, ЦГА РУз., ф. И-125, он. 2, д. 385].

11 Солгут (sālġūt) - основной государственный поземельный налог-рента с частновладельческих земель. Взимался преимущественно деньгами и составлял основную статью налоговых поступлений государственной казны [Каталог хивинских казийских документов, 2001, с. 660].

12 Данная часть документа, закрепляющего проданный участок земли в собственность мульк-и холис получателя ярлыка с сохранением данного статуса за наследниками получателя и в последующих трансакциях, представлена с возможными незначительными вариациями следующим образом: "Īrndī bū yārlig-i 'āliy maḍmūniġa āgāh būlġāč shūl ma'lūm al-khudūd yirnī mashār al-ayhunīng mulk-i khāliṣī bīIīb ahdī wa āfarida dākhil wa mazāhim būlmāsūnlar wa ūzīdīn sūngra farzand wa wārithlarīnīng mulkī būlsūn". В ярлыке от 1793 г. помимо этого говорится: "И если они пожелают в случае надобности, то могут продать [землю] и в этом случае пусть [она] также станет собственностью (mulk-i khāliṣ) ее покупателя" [ЦГА РУз., ф. И-125, оп. 2, д. 6, л. 1; Bregel, 2007, р. 30 - 31].

13 Хотя в ряде документов о продаже земли (walhiḳa-yi batāt) говорится, что земля продастся "из своей очищенной собственности" (uzūmnīng khāli khāliṣ mulkimdīn) [Ичан-Кала, КП 6535 - 48]. Однако мне не удалось установить, была ли данная фраза формальным упоминанием "чистоты и бесспорности" продаваемого имущества, либо характеризовала легальный или фискальный статус продаваемого имущества, либо по примеру многочисленных подобных формул, встречаемых в различных вакфиях, как "khāliṣ mulk wa pākīza mālīmdīn" или "khāliṣ amwāl wa āṭīb amlākīmdīn", лишь подтверждалала то, что жертвуемая/продаваемая земля является "законной" "чистой" собственностью ее владельца. П.П. Иванов применительно к Бухаре отмечал, что так как "очищенные мульки упоминаются в литературе и в документах довольно редко, можно полагать, что фонд категории этих земель был вообще невелик" [Иванов, 1952, с. 45].

стр. 36
упоминание термина mulk-i khāliṣ для обозначения земли, находящейся под сделкой, встретилось только в одном из формуляров в сборнике образцов казийских документов (Mağmū 'a-yi wathāiḳ) из фондов Института востоковедения АН РУз., составленном во второй половине XIX в. в Хивинском ханстве, в г. Хазараспе [ИВАН РУз., N 7799].

Относительно большую ясность в освещении данных вопросов вносят сведения налоговых реестров (daftar) ханской канцелярии второй половины XIX - начала XX в. Так, на титульной стороне составленного в 1325/1907 г. дафтара [ЦГА РУз., ф. И-125, оп. 2, д. 491] имеется наименование "Тетрадь от 1325 г. по сбору оплаты за освидетельствование новых потомков ярлыкдаров, а также регистрации ярлычных земель"14. В свою очередь сам дафтар подразделяется на 2 вида реестра, различающихся как по внешнему оформлению (бумага, почерк), так и характеру содержащейся в них информации15. Первый реестр озаглавлен следующим образом: "Тетрадь от 1325 года 23 числа месяца шавал регистрации новых потомков ярлыкдаров и принадлежащих им земель и выдачи ярлыков"16.

В данном реестре приведены списки ярлыкдаров (yārlīqdār) - потомков различных поколенческих групп и семейств (awlād) (как правило, представителей семейств шейхов, ходжей, ишанов и т.д.). В начале каждого списка дается название семейства по имени его основателя. Далее идут имена всех лиц, являющихся представителями данной группы, как получавших прежде, так и вновь получивших ярлыки. В конце списков подводится итог количества членов семейста и валовой суммы взимаемой с них платы в виде yārlīqāna (оплата выдачи нового или переутверждения прежнего ярлыка) и kātībāna dīwān pulī (оплата канцелярских услуг).

Так, например, при перечислении списка ярлыкдаров - потомков Хазрати Шайха Чин Баба приведены имена 65 лиц, относящихся к данному семейству: "Всего 65 человек. Из них удержено с 49 [человек] прежних ярлыкдаров в качестве ярлыкана и катибана диван пули но 4 тилла и 2 танги, [всего] 206 тилла 7 танга. С 16 [человек] - новых ярлыкдаров [взято] йарлыкана диван пули по 8 тилла и 4 танга, [а всего] 135 тилла 1 танга"17.

Таким образом, согласно данному реестру, в большинстве случаев с каждого прежнего ярлыкдара взимали плату в размере 4 тилла (tillā) за выдачу нового или переутверждение прежнего ярлыка (yārlīqāna) и по 2 танга (tanga) за канцелярские услуги (kātībāna dīwān pulī). В свою очередь, с каждого вновь получившего ярлык оплата ярлыкана и катибана диван пули взимались в двойном размере, т.е. 8 тилла и 4 танга соответственно.

В других случаях при подведении итогов размер взимаемых платежей в незначительной степени разнится. Так, в списке ярлыкдаров - потомков Газанфара Хваджа, проживавших в общине мечети Надр Дивана, приведены имена 52 лиц, относящихся к данному семейству: "Всего 52 человека. Из них удержано с 42 человек прежних ярлыкдаров в качестве ярлыкана [с каждого] по 33 танга, [всего] 154 тилла и в качестве катибана диван пули по 1 манату [всего] 23 тилла 3 танга. С 10 новых ярлыкдаров удержано [с каждого] в качестве ярлыкана но 66 танга [всего] 73 тилла и 3 танги, в качестве катибана диван пули по 10 танга [всего] 11 тилла 1 танга. Итого удержано 260 тилла 7 танга" 18.

14 1325 tāzadīn yārlīqdārlārnīg awlādī kurulub wa yārlīq yir biltb tanga ālingān daftarī.

15 Согласно архивной пагинации первый реестр расположен на л. 2 об. 153, в то время как второй л. 154 - 168 об.

16 1325 nčī yilī 23 nčī šawālda yārliqdārlarnīng tāza awlādī daftar bulub yirlāri yāzīlīb yārlīq birīlgān daftar.

17 Ğam'ī āltmīš bīš nafar kīšī. Sūndīn qirq tuqqūz kuhna yārlīqdār dīn yārlīqāna wa kātībāna dīwān pulī ūčūn turt ṭillā īkkī tanga dīn īkkī yuz āltī ṭillā yittī tanga. Ūn altī tazasīdan yarliqana wa dīwan pull sakkīz ṭillā tūrt tangadīn bīr yūz dagī ūtūz bīš ṭillā bīr tanga alīndī [ЦГА РУз, ф. И-125, on. 2, д. 491, л. 28 об. -29 об.].

18 Ğam'ī 52 nafar. Sūndīn qirq īkkī nafar kīshī yārlīqāna ūčūn utflz ūc tangadīn bīr yūz īllīk tūrt ṭillā. Kātibāna dīwān pulī bīr manātdīn yigirma ūč ṭillā ūč tanga. Ūn tāza nafar kīšīga yarliqana ucun yitmīš ūč ṭillā ūč tanga, dīwan pulī katībana ūn tangadīn ūn bīr ṭillā bīr tanga. Ğam'i īkkī yuz āltmīš bir ṭillā yittī tanga ālīndī [ЦГА РУз., ф. И-125, on. 2, д. 491, л. 7 - 8].

стр. 37
Как видно, несмотря на некоторое различие в размере оплаты, принцип обложения сохраняется: с вновь получивших ярлык оплата взимается в дважды большем размере, нежели с прежних владельцев ярлыков.

Скорее всего упомянутые в данном реестре ярлыкдары были лицами, получившими от верховной власти специальные тарханные ярлыки (tarkhān), освобождающие их владельца (или владельцев) от выплаты всех налогов и повинностей. В поддержку этой гипотезы говорит, в частности, тот факт, что, как уже отмечалось выше, значительное число представленных в данном реестре списков и лиц были представителями поколенческих групп - саййидов, ишанов, ходжей, шейхов, а также потомков различных "святых". Американский исследователь У. Вуд, опубликовавший коллекцию подобных ярлыков, отмечал, что "в Хорезме по меньшей мере после XVI в. статус тархана жаловался преимущественно религиозным лицам, таким как видные суфии или представители святых семейств (т.е. ходжей, саййидов и т.д.)" [Wood, 2005, р. 30].

Как известно, налоговые привилегии, предоставляемые данными ярлыками, формально не носили перманентного характера и по истечении определенного времени или при смене правящего монарха требовали переутверждения19. Практически во всех списках ярлыкдаров над отдельными именами имеются специальные пометки, указывающие количество земли, находящейся в собственности того или иного представителя семейства. Во всех списках над именами отдельных лиц имеются указания "новый" (tāza), обозначающие, что данное лицо было новым получателем ярлыка. Переутверждение прежних или получение новых ярлыков сопровождалось выплатой указанных в документе ярлыкана и катибана диван пули20.

Тарханные ярлыки предоставляли налоговую привилегию не самому имуществу, а лишь ее владельцу. Фактически речь шла о предоставлении ярлыкдару права взимать в свою пользу ту часть налогов с земельной собственности (и другого имущества), которая прежде отчислялась в пользу государственной казны. Это вовсе не означало изменение юридического статуса имущества, а тем более сохранение каких-то привилегий при дальнейших трансакциях. Именно поэтому земли, принадлежащие обладателям тарханных ярлыков - ярлыкдарам, не могли ни при каких условиях считаться обеленными и не имели никакого отношения к землям mulk-i khāliṣ.

Второй реестр, встречаемый в данном деле, имеет вид отдельной тетради меньшего формата, вложенного в первый реестр [ЦГА РУз., ф. И-125, оп. 2, д. 491, л. 154 - 179]. Различия между этими реестрами наблюдаются в характере составления записей. Во второй тетради приведены имена владельцев ярлычных земель (yārlīqlī yirī)21, указывается размер этих земель, приводятся их точные границы. При этом в отличие от первого реестра полностью отсутствуют какие-либо указания на причитающиеся с этих земель платежи.

Более того, в дальнейшем при сопоставлении имен и границ земельных участков, указанных в данном реестре, с содержанием ярлыков хивинских ханов о продаже земли в mulk-i khāliṣ выяснилось, что большинство из заявленных в этом списке персон получили описанные здесь земли по указанным ярлыкам. Так, в реестре приводятся описания ярлычных земель Рахман Бергена Йасаулбаши в 100 танапов в Куня-Ургенче:

"Ярлычные земли (yārlīqlī yirī) Рахман Бергена Йасаулбаши в Кухна Ургенче размером в 100 танапов. [Граничат] с востока с его мулковыми [землями], выданными из состава государственных (mamlaka-yi pādšāhī), с севера - с каналом (yāf) Кара Ходжи, с запада - с землями,

19 См., например, коллекцию тарханных ярлыков, выданных потомкам Надр Мухаммад Шайха, на протяжении XVIII в. сменявшимся правителями Хорезма [Wood, 2005]. См. также: [Ичан-Кала, ркп. N КП 1381].

20 Советский исследователь А. Садыков приводит конкретные размеры дохода ханской казны от выдачи подобных ярлыков, составлявшего в XIX в. 13 500 руб. [Садыков, 1972, с. 13].

21 В отдельных случаях указание, что описываемые земли являются ярлычными (yārlīqIī yirī), дается в самом тексте, иногда в виде приписки к списку.

стр. 38
выданными из состава государственных (mamlaka-yi pādsāhī) Укуз Халифе, и с юга - с каналом (уāf)" [ЦГА РУз., ф. И-125, оп. 2, д. 491, л. 163].

Согласно ярлыку хивинского правителя Сайид Мухаммад-хана от 1292/1875 г., он продал (sātduk) 100 танапов земли в Куня-Ургенче из состава государственных (mamlaka-yi pādšāhī) Рахман Бергену Йасаулбаши в личную собственность (mulk-i khāliṣ) за 100 тилла для содержания нукеров (mawāğib-i nawkariya wa wadhāīf-i 'askariya ūčūп). Приводимые далее в ярлыке обозначения границ проданного участка полностью совпадают с указанными в реестре [ЦГА РУз., ф. И-125, оп. 1, д. 559, л. 13].

Очередная запись в реестре, касающаяся ярлычных земель упомянутого Рахман Бергена: "Еще один участок ярлычной земли (yārlīqlī yirī;) Рахман Бергена Йасаулбаши в Куня-Ургенче в 300 танапов. [Ераничит] с севера с [имуществом] Мухаммадхан Хаджа и частью с дорогой, по которой пасется стадо (fāda yulī), с севера от начала до конца с дорогой, с запада - с каналом общественного пользования, и с юга - с [имуществом] самого получателя" [ЦГА РУз., ф. И-125, оп. 2, д. 491, л. 163].

Описания данного участка идентичны параметрам участка, проданного ханом Сайид Мухаммадом тому же Рахман Бергану Йасаулбаши на основании ярлыка от 1301/1881 г. [ЦГА РУз., ф. И-125, оп. 1,д. 559, л. 20]. Подобное сопоставление позволяет выяснить, что упоминаемые в реестре 200 танапов йарлычных земель в местности Кандум-кала и 50 танапов в Куня-Ургенче, принадлежавшие Рахматулла Йасаулбаши [ЦГА РУз., ф. И-125, оп. 2, д. 491, л. 157], были получены последним но ханским ярлыкам от 1847 г. (50 тан.) [ЦГА РУз., ф. И-125, оп. 1, д. 16, л. 2] и 1882 г. (3000 тан.) [ЦГА РУз., ф. И-125, оп. 1, д. 559, л. 18].

Таким образом, описанные во втором реестре участки являлись землями, пожалованными/проданными хивинскими ханами по специальным ярлыкам из фонда государственных земель (mamlaka-yi pādšāhī) в частную собственность (мулък-и хāлис). Однако в фискальных и канцелярских документах, как можно видеть, эти земли фигурируют под названием yārlīqlī yirī. Приведенные данные позволяют сделать заключение, что земли, пожалованные/проданные верховным правителем в собственность разных лиц по ярлыкам в Хорезме в XIX в., действительно освобождались от налогов и выплаты повинностей, как предполагали исследователи. Основанием такого заключения служит тот факт, что в отличие от первого дафтара ярлыкдаров во втором реестре ярлычных земель не встречается ни одной ссылки на необходимость выплаты указанными владельцами налога или какого-либо государственного сбора.

Другим подтверждением данного предположения может служить принцип составления описаний в обоих реестрах. Если в первом из них акцент сделан на лицах (yārlīqdār), которым пожалована привилегия налогового иммунитета, то во втором списке упор сделан на описании участка земли (yārlīqlī yirī), его размере и точных границах. Это, по моему мнению, является одним из принципиальных различий между пожалованием налоговых привилегий и пожалованием обеленного статуса земле. В первом случае пожалование/привилегия формально не носила перманентного характера и предоставлялась лицу, а не его имуществу, т.е. не подразумевала сохранения этого статуса за имуществом при его дальнейших трансакциях. Следовательно, в первом реестре важно было отметить лиц, обладающих такими привилегиями, а затем уже размер земель, находящихся в их распоряжении. В случаях с предоставлением землям обеленного статуса (mulk-i khāliṣ) такое пожалование закреплялось за имуществом и сохранялось при возможных трансакциях в дальнейшем. Именно поэтому во втором списке акцент был сделан больше на описании точных границ и размеров участка, нежели на личности их владельца.

Вероятно, что описанная практика передачи земель из государственных земель в освобожденную от налогов частную собственность не имела широкого распространения, о чем может свидетельствовать, например, сравнительно ограниченный список лиц, приведенных в данном дафтарe.

стр. 39
ЗЕМЛИ АТЛИ-МУЛЬК И ЯРЛЫКЛИ-МУЛЬК

Вопрос о легальном и фискальном статусе земель mulk-i khāliṣ в Хорезме в исследовательской литературе тесно пересекается с проблемой других категорий земельной собственности, получивших название в трудах российских авторов конца XIX - начала XX в. amau-мульк и ярлыкли-мульк. Первые упоминания об этих категориях встречаются в работах авторов конца XIX - начала XX в., а также в переписке чиновников российской администрации в регионе [Шкапский, 1900, с. 93, 97 - 114; Гиршфельд, Галкин, 1902, с. 35 - 37; ЦГА РУз., ф. И-2, оп. 1, д. 291, л. 112]. В дальнейшем вопрос о природе и статусе указанных категорий мулька в большей или меньшей степени затрагивался А. Кощчановым, Ю. Брегелем, Н. Погорельским, А. Шайховой [Кощчанов, 1966, с. 115 - 120; Погорельский, 1968, с. 28; Брегель, 1972, с. 67, 72, 78; Шайхова, 1989, с. 80 - 82]. Возвращаясь к освещению данного вопроса, я ставлю своей задачей, во-первых, обобщить существующие сведения о фискальном и легальном статусе этих земель, а во-вторых, показать, что ошибочная интерпретация О. Шкапским сведений ярлыков способствовала формированию ошибочного дискурса о природе земель ярлыкли-мульк и mulk-i khāliṣ, наложившего заметный отпечаток на последующие исследования в данном направлении.

Согласно авторам начала XX в., земли amau-мульк (букв, "отцовские") представляли собой частновладельческие земли, изначально облагаемые налогом и переданные нынешним владельцам по наследству. Российский дипломатический чиновник в Туркестане А. Калмыков в докладной записке "О состоянии Хивинского ханства" в 1910 г., в частности, констатировал, что "в большей части Хивы существуют так называемые наследственные земли (атаи-мульк), владельцы коих, даже продав свою землю, обязаны вносить по-прежнему поземельную подать государству, которое продолжает их считать официальными собственниками..." [ЦГА РУз., ф. И-2, оп. 1, д. 291, л. 112].

По мнению А. Кощчанова, к категории amau-мульков относились земли на существующих с давних времен более плодородных и староорошаемых территориях ханства: Питняк, Хазарасп, Беш-Арык, Ханка, Новый Ургенч, Хива, Шават, Хазават и др., владельцы которых именовались "атаи мулькдарами" [Кощчанов, 1966, с. 113].

В податном отношении владельцы атаи-мульков, согласно указанным авторам, были разбиты на три категории: низший - адна (adnā), средний - авсат (awsaṭ), высший - ала (a'lā). Землевладельцы этих разрядов платили соответственно 1, 2 и 3 полные (или 2, 4, 6 малые) тилла земельного налога - салгута (sālġūt) [Гиршфельд, Галкин, 1902, с. 35 - 36; ЦГА РУз., ф. И-2, оп. 1, д. 291, л. 112]. При этом выплата салгута производилась в зависимости не от размера земли, находившейся в собственности того или иного мулкдара, а от разряда, к которому он причислялся: "Владельцы атаи-мульков платят салгут не пропорционально количеству находящейся в их собственности земли, а подворно, сообразно тому, к какому разряду они принадлежат" [Шкапский, 1900, с. 108].

А. Калмыков добавлял, что подобное деление на категории носило наследственный характер и "сохраняется до сих пор (1910 г. - У. А.), независимо от того, сколько земли кто имеет в данное время. Принадлежность к той или иной категории переходит потомственно от отца к сыну, почему и земли называются атаи мульк" [ЦГА РУз., ф. И-2, оп. 1, д. 291, л. 112]. По мнению О. Шкапского, каждые 20 лет совершается кадастр таких земель, "причем атаи-мулькдары перечисляются из одного разряда в другой, сообразно перемене их благосостояния". Последний из таких кадастров, по его данным, был проведен в 1886 г. [Шкапский, 1900, с. 109].

Определенную ясность в этот вопрос позволяют внести данные налоговых тетрадей (дафтар) архива хивинских ханов. Исследования более поздних авторов (П. Иванов, М. Юлдашев, Ю. Брегель, О. Джалилов) подтверждают сведения русских авторов относительно фискальной градации владельцев мульковых земель (или атаи-мульков)

стр. 40
на три указанные категории с соответствующим размером выплачиваемого салгута, а также уточняют критерии, согласно которым хозяйства мулкдаров относили к той или иной категории. Так, к низшей категории (adnā) относились хозяйства, имеющие до 5 танапов земли, к среднему (awsaṭ) - от 5 до 10 танапов, к высшему - свыше 10 танапов (а'lā); выплачивавших 1, 2 и 3 полные (или 2, 4, 6 малые) тилла салгута соответственно. При такой системе в налоговых книгах зачастую указывался только разряд, к которому принадлежал каждый налогоплательщик, а не размер его участка [Юлдашев, 1966, с. 63; Бретель, 1972, с. 67; Жалилов, 1986, с. 23].

Эти сведения подтверждаются и объяснительной запиской из фондов ЦГА РУз., составленной, по мнению Ю. Брегеля, в 1870-х гг. неизвестным хивинским автором [Бретель, 1972, с. 72]. Начало этой записки следующее: "При взимании салгута с людей, владеющих купленными за деньги мульками (zar kharīd mulk yirlī kīšīlārdīn), разделяют их на высший (a'lā), средний (awsaṭ) и низший (adnā) разряд, берут с людей у которых много земли (yirī kūb kīšīdīn), - 3 полные тилла (pukhta ṭillā); с людей, у которых меньше земли (āzrāq yirlī kīšīdīn), - 2 полные тилла; наконец, с людей, у которых мало земли (āndīn ham yirī īz kīšīdīn), - 1 полную тилла. Ежегодно [с каждого из них] берут одного человека для рытья канала (qazūčī) и вместе с ними прорывают каналы (yāf qāzdūrūrlār) или выполняют другие государственные поручения (pād;šālīq khidhmatīn) [в течение] 12 дней... Такие порядки и традиции установлены с древности (qadīmdīn qāyda wa rusum ;šūldūr)" [ЦГА РУз., ф. И-125, on. 2, д. 458, л. 1].

Как видно, данная записка в целом повторяет сведения русских авторов и данные хивинских налоговых реестров о подразделении держателей атаи-мульков на три категории с выплатой пропорционального налога. Что касается несения повинностей, то по данной записке и сведениям колониальных авторов владельцы земель атаи-мульк должны были выставлять по одному работнику (qazūčī) с каждого хозяйства, вне зависимости от его размеров.

Таким образом, можно полагать, что атаи-мульками назывались наследственные частновладельческие земли, которые изначально, еще до прихода к власти в Хорезме династии Кунград, находились в собственности населения. В ходе мероприятий первых кунградских правителей, направленных на централизацию и регламентацию распределения земельных ресурсов и упорядочение фискальной системы, такие земли были утверждены в качестве простых/обычных мульков за их владельцами на условиях несения последними фискальных повинностей, заключающихся в выплате земельного налога по прогрессивной шкале и предоставлении одного работника (qazūčī) от каждого хозяйства для ежегодных ирригационных работ.

О. Шкаиский, основываясь на опросах местных жителей, отмечал, что "лет сто тому назад... по приказанию хана был произведен своеобразый кадастр, результатом которого явилось вышеуказанное деление атаи-мулькдаров по их общему благосостоянию на три разряда" [Шкапский, 1900, с. 108 - 109]. По В. Гиршфельду и А. Галкину, "с согласия хана тогда был произведен всем этим землям новый кадастр и они были обложены указанными подоходными налогами с каждого двора" [Гиршфельд, Галкин, 1902, с. 36]. А. Калмыков дополнил эти сведения: "предварительно проведения реформы были собраны муллы, которые разъяснили народу полезность задуманных Ханом мероприятий" [ЦГА РУз., ф. И-2, оп. 1, д. 291, л. 112]. Примечательно, что о реформе по централизации и упорядочению налоговых сборов, проведенной первыми кунградскими правителями, упоминают и авторы хивинских придворных хроник XIX столетия - Мунис и Агахи22.

22 В частности, в сочинении "Фирдавс ал-икбал" сообщается, что со времен завоевания Чингисхана в "стране Хорезма" (Kwārazm diyārida) существовали тиранические обычаи, согласно которым "нечестивыми" угнетателями - султанами и амирами взимались различные платежи (wazā'if) и специальные повинности (marsūmāt) на собственность (amvāl) граждан (fuqarā'va ra'āyā). При этом "каждый, используя власть, взимал в свою пользу налог (sālġut) с простых людей и заставлял их нести общественные повинности (bīgār).

стр. 41
Примечательно, что практически ни в одном из просмотренных мною местном источнике формулировка атаи-мульк не встречается в качестве аттестации наследственных частновладельческих земель. В частности, в цитированной выше записке хивинского чиновника земли с аналогичными хактеристиками названы "купленный мульк" (zar kharīd mulk). Любопытно, что термин атаи-мульк не приводит ни один из известных русских авторов до начала XX в., затрагивающих вопросы земельной собственности и земельных налогов в Хорезме, в частности А. Кун, посвятивший ряд публикаций вопросам налогообложения. Вместе с тем трудно предположить, что такая формулировка являлась исключительно "изобретением" русских авторов, подтверждением чему служит характерная местная этимология. Очевидно, что в основу данного термина было положено часто встречавшееся как в местном обиходе, так и в различных документах понятие "собственность, оставшаяся от предков" (ātalarimīzdan q(ālgan mir(āth mulklar), которое, возможно, и было воспринято указанными авторами как юридическое и/или фискальное обозначение данной категории земель.

Сведения, приводимые русскими авторами начала XX в. относительно другой категории земель, ярлыкли-мульк, гораздо более неоднозначны и дискуссионны, в частности в том, что касается путей образования таких земель. С одной стороны, источники сообщают, что земли ярлыкли-мульк образовывались из сравнительно давно обрабатывавшихся государственных ("падшалычных") землях, которые были закреплены в собственность их держателей по ханским ярлыкам; владельцы таковых взамен натуральной подати даяка (dahyak)23 стали платить денежный налог - салгут (sālgui) в размере 1 большой тилла с 5 танапов, что равнялось 72 коп. с 1 танапа [Гиршфельд, Галкин, 1902, с. 34]. Отсюда и название этих земель - "ярлыкли-мульк", т.е. "земли, полученные по ярлыку" [Шкапский, 1900, с. 102 - 103]. С другой, согласно В. Гиршфель-ду и А. Галкину, получение таких ярлыков было сопряжено с денежными расходами. За неимением денег многие держатели государственной земли, не добиваясь получения ханского ярлыка, просто записывались в податные списки (daftar) и считались "муль-кдарами", а их земли - "простыми мульками"; налог с них брался в таком же размере, что и с ярлыкли-мульков [Гиршфельд, Галкин, 1902, с. 35].

Существование в ханстве второго из описанных способов закрепления государственных земель за их держателями подтверждается, в частности, последней частью цитированной выше записки неизвестного хивинского автора:

"Когда население в государстве увеличивается, то дают землю из пустующих земель (bīkār yirdīn yir birīb) и за каждые пять танапов берут 1 полную тилла, а с каждых 10 танапов берут одного человека казучи на ирригационные работы (qazū qazdūrūrlār). С этими казучи роют каналы (yāf qazīb) и проводят воды на пустующие земли (bīkār yirlārgā sū īltūrūrār). С каждого, кто засеет эту землю, берут две пятых [урожая] зерна (bīšdīn īkkī galla ālūrlār). С этой земли, кто, взяв землю, записывает свое имя в дафтар (ūzī aim dqftaġa yāzdūrsa), берут с каждых 5 танапов 1 полную тилла, [а] зерна [вообще] не берут. Таковы правила и обычаи с древности" [ЦГА РУз., ф. И-125, оп. 2, д. 458, л. 1].

Данный документ подтверждает тот факт, что держатели (арендаторы) вновь орошенных государственных земель, выплачивавшие ренту с доли урожая (в данном случае в размере двух пятых урожая), в случае внесения своего имени в специальный налоговый реестр (daftar) меняли фискальный статус, переходя от выплаты натуральной

Его Величество [Ильтузар] хан... положил конец такому [бесправному] взиманию и, возвысив знамя справедливости, стер с лица земли тиранию и позорное угнетение..." [Munis and Agahi, 1988, с. 389].

23 Держатели государственных земель в Хивинском ханстве в XIX начале XX в., арендовавшие их на нравах наследственной аренды, облагались натуральным налогом-рентой - даяк, размер которого не был четко фиксирован для всей территории ханства и варьировался в зависимости от характера ландшафта, плодородия почвы и условий орошения [Иванов, 1940, с. 28 - 29]. А. Вамбeри отмечал, что размер натурального налога, взимаемого с государственных земель, составлял 1/3 часть урожая [Вамбeри, 1869, с. 219]. Цитированная выше записка хивинского чиновника демонстрирует, что размер банка мог составлять 2/5 урожая.

стр. 42
ренты к фиксированному налогу. В отличие от атаи-мулькдаров, которые, как было показано выше, выплачивали поземельный налог согласно прогрессивной шкале.

Таким образом, процедура закрепления вновь орошенных государственных земель за их держателями посредством внесения имени последних в специальный налоговый реестр (daftar) влекла изменение фискального статуса этих земель. При этом неясно, означала ли данная процедура изменение правового статуса земель. Иными словами, действительно ли эти земли становились мульками, а их владельцы мулькдарами? Ответить однозначно на данный вопрос довольно сложно. Возвращаясь к записке хивинского чиновника, можно отметить, что автор, во-первых, не упоминает термин мульк в отношении данной категории земель, а во-вторых, противопоставляет их мулькам, купленным за деньги (zar kharīd mulk), или атаи-мулькам, в терминологии русских авторов.

Если исходить из положения, что все мульки, вне зависимости от фискальных обязательств, неизменно являлись частной собственностью24, то обозначение данной категории земель термином ярлыкли-мульк может служить их правовой квалификацией в качестве частной земельной собственности. Для того чтобы разобраться в данном вопросе, рассмотрим подробнее первый из описанных авторами начала XX в. способов формирования земель ярлыкли-мульк, а также затронем проблему уместности применения данного термина в отношении этой категории земельной собственности.

Как упоминалось выше, первые упоминания о землях ярлыкли-мульк встречаются в работе О. Шкапского, опубликованной в 1900 г. В ходе изучения земельных отношений в Шураханском районе Амударьинского отдела О. Шкапский привлек краткие переводы 39 ярлыков о продаже ханами участков земель частным лицам, составленных "по однообразной форме". То, что О. Шкапским были изучены трансакции, аналогичные рассмотренным в первой части моего исследования, т.е. связанные с пожалованием/продажей ханами государственных земель в частную собственность, не вызывает сомнения. На это указывают описанная им структура документов, сведения о том, что в них отражена продажа ханом земель "из мамлакаи падшалык" отдельным лицам, "дабы они могли содержать нукеров", а также упоминание о праве наследственности данной земли. На основании изучения кратких переводов этих документов О. Шкапский пришел к заключению, что "лица, выхлопотавшие себе ярлыки, с которыми помимо прочности владения землею был связан переход от платежа даяка к платежу определенной поземельной подати салгыта в размере 72 коп. с танапа или 1 руб. 92 коп. с десятины", "переходили в разряд маликов (мулькдаров), т.е. собственников земли" [Шкапский, 1900, с. 98 - 102].

Вышедшая в свет спустя два года (1902 г.) работа В. Гиршфельда и А. Галкина повторяет эти выводы О. Шкапского. В большинстве дальнейших специализированных и обобщающих трудов по истории Хорезма исследования российских авторов продолжали широко использоваться и легли в основу по меньшей мере двух главных выводов, касающихся хивинского землевладения:

1. Бытовавшая в Хивинском ханстве практика продажи ханами государственных земель в собственность частных лиц посредством специального ярлыка подразумевала переход таковых в отдельную категорию земельного владения ярлыкли-мульк и изменение их фискального статуса, выражавшееся в переходе от выплаты их владельцами натуральной ренты (dahyak) к фиксированному земельному налогу (sālġut).

2. Существование безусловной частной собственности на землю, освобожденной от уплаты налогов и несения повинностей, для Хивинского ханства было не характерно.

24 Данное положение широко распространено в современной западноевропейской историографии. Так, по мнению австрийского исследователя Ф. Шварца, "правовая традиция и правовая практика однозначны относительно следующего вопроса: милк любой разновидности, вне зависимости от фискальных и иных финансовых обязательств, является полноправной собственностью" [Schwarz, 2010, р. 35].

стр. 43
Так, авторы академического многотомника "История Узбекистана" отмечали, что ярлыкли-мульками являлись "...ярлычные частновладельческие земли, отведенные в собственность тому или иному лицу по ханской грамоте (ярлыку) из числа казенных земель" [История Узбекистана, 1956, с. 42]. По мнению А. Кощчанова, "...ярлыкли-мульки такие земельные наделы, которые в разное время были переданы из числа казенных земель по ханским ярлыкам в вечное и потомственное владение частным лицам за несение службы или по другим причинам... т.е. ярлычные мульки были весьма близки к частновладельческим наделам. Однако их все же нельзя называть безусловно частнособственническими, ввиду того, что они представляли одну из форм государственных земель, находившихся в наследственном пользовании, и их владельцы вносили поземельный налог в государственную казну". Таким образом, автор приходит достаточно к неоднозначному выводу, что такие земли, будучи мульками, были "близки к частновладельческим", но в действительности являлись "одной из форм государственных земель" [Кощчанов, 1966, с. 111, 115].

А. Шайхова придерживалась компромиссной позиции, заключавшейся в признании того, что ярлыки ханов о продаже земель означали в действительности переход таких земель в категорию mulk-i khāliṣ, т.е. освобожденную от налогов безусловную частную собственность. При этом, по ее мнению, существовала часть ярлыков, которая подразумевала переход государственых земель в ярлыкли-мульк - частную собственность, облагаемую налогом, как ее характеризуют русские авторы [Шайхова, 1989, с. 80 - 82].

Таким образом, в хивинской историографии под влиянием О. Шкаиского был сформирован получивший широкое распространение дискурс о землях ярлыкли-мульк. Доказательством того, что выводы последующих авторов относительно земель ярлыкли-мульк сформированы во многом под влиянием работ О. Шкапского, В. Гиршфельда и А. Галкина, может служить факт, что последующие исследователи при описании этой категории земель не приводят новых сведений, а ограничиваются уже существующими описаниями. Между тем еще в 1969 г. Ю. Брегель обратил внимание на то, что "термин... ярлыкли в налоговых реестрах... не имеет никакого отношения к категории ярлыкли-мульк (как она характеризуется русскими авторами)" [Брегель, 1972, с. 86].

Имеющиеся в нашем распоряжении материалы позволяют поставить под сомнение выводы и положения русских авторов начала XX в. относительно первого способа образования земель ярлыкли-мульк. Для таких сомнений имеются следующие основания.

Во-первых, ярлыки о продаже ханом земель из состава государственных в собственность отдельных лиц, которые, по мнению этих авторов, подводили юридическую основу под образование земель ярлыкли-мульк (облагаемых налогом солгут), в действительности, как было показано в первой части данного исследования, санкционировали переход этих земель в категорию mulk-i khāliṣ, означавшую освобождение от выплаты всех налогов и несения повинностей. Эти земли сохраняли свой легальный статус и в дальнейших трансакциях, а в фискальных документах фигурировали под названиями yārlīqlī или yārlīqlī yir.

Как говорилось выше, О. Шкапский основывал свое мнение относительно способа образования земель ярлыкли-мульк на изучении кратких переводов ярлыков о продаже ханами земель. При этом, будучи крайне педантичным в вопросах терминологии и правовых формулировок, он фактически оставил без внимания ключевой термин mulk-i khāliṣ, встречающийся в подобных документах. В приведенном О. Шкапским переводе одного из ярлыков термин mulk-i khāliṣ не упоминается вовсе, что, видимо, можно объяснить издержками работы переводчика. Если бы О. Шкапский обратился к исследованию данного термина, то, возможно, он сделал бы иные выводы, так как российскими исследователями к тому времени были уже накоплены знания о правовой категории mulk-i khāliṣ в других среднеазиатских владениях25.

25 См., например: [Ростиславов, 1874, с. 5 - 7; Гире, 1884, с. 344 - 345]. Подробнее о содержании и характере дискуссий по вопросам земельной собственности в среде российской администрации в Туркестане во второй половине XIX столетия см.: Morrison, 2013, р. 23 - 64]

стр. 44
Во-вторых, как показывает цитированная записка хивинского чиновника, в Хивинском ханстве конца XIX - начала XX в. действительно существовала категория земель, описанная В. Гиршфельдом и А. Галкиным (О. Шкапский о данном способе ничего не упоминает) в качестве второго способа образования земель ярлыкли-мульк, в соответствии с которой держатели/наследственные арендаторы государственной земли посредством записи своего имени в специальный фискальный реестр переходили от выплаты натуральной ренты к поземельному налогу. Таким образом, не вызывает сомнения существование в Хорезме определенной категории земель с таким же фискальным статусом, как и земли ярлыкли-мульк (как он описывается русскими авторами), однако образование таких земель не было связано с получением какого-либо ярлыка, следовательно, таковые земли не могли именоваться ярлыкли-мульками.

В-третьих, откуда же могла быть О. Шкапским заимствована идея о землях, образованных в результате выдачи специального ярлыка? Как было показано выше, среди налоговых реестров ханской канцелярии встречаются списки ярлыкдаров - получателей тарханных грамот, освобождавших их от выплаты налогов, в том числе и от выплат с принадлежащих им земель. Ярлыкдары, как говорилось выше, по прошествии времени в целях переутверждения и продления своих налоговых привилегий должны были выплачивать в казну специальную оплату (yārlīqāna) в размере 4 малых тилла. Принимая во внимание, что О. Шкапский не делал в своей работе различий между пожалованием права собственности и пожалованием налогового иммунитета26, можно предположить, что он смешивал правовые понятия, связанные с выдачей ярлыков о продаже земли, и тарханные ярлыки о пожаловании налогового иммунитета, а выплаты, закрепленные за владельцами последних, интерпретировал в качестве подати, возложенной на первых27.

Таким образом, в работе О. Шкапского смешиваются различные юридические и фискальные понятия. Процедура закрепления земли в безусловную частную собственность (mulk-i khāliṣ) посредством выдачи специальных ярлыков интерпретирована им как способ образования отдельной категории земельной собственности ярлыкли-мульк, облагаемой налогом. В свою очередь, фискальные обязательства последних были переняты им от земель, образование которых не было связано с выдачей ярлыков, а терминология была заимствована от тех земель, которые находились в собственности получателей тарханов, предоставлявших их владельцам налоговые привилегии. Эти выводы были положены в основу ряда исследований по вопросам землевладения в Хивинском ханстве и сформировали ошибочный дискурс, продолжающий существовать в большей или меньшей степени и в современных исследованиях.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Брегель Ю.Э. К изучению земельных отношений в Хивинском ханстве (источники и их использование) // Письменные памятники Востока. Историко-филологические исследования. 1969. М., 1972.

Вамбери А. Очерки Средней Азии (Дополнение к Путешествию по Средней Азии) // Туркестанский сборник. Т. 13. СПб., 1869.

Гире Ф.К. Отчет ревизирующаго, по Высочайшему повелению, Туркстанский край. СПб.: Б. изд., 1884.

26 Это прослеживается в его утверждении о том, что сеть "...три вида пожалований (пожалование земли с освобождением от податей, пожалование сбора податей, и укрепление прав на землю с освобождением от податей), по существу своему представляющими одно и то же пожалование земли" [Шкапский, 1900, с. 112].

27 Ф. Шварц называет подобное смешение понятий "право собственности" и "налоговые привилегии" одной из главных причин ошибочного толкования земельной собственности и земельных прав в Центральной Азии, равно как и в других мусульманских обществах [Шварц, 2010, с. 35].

стр. 45
Гиршфельд В.А., Галкин А.С. Военно-статистическое описание Хивинского оазиса. Составил Генерального штаба капитан В.А. Гиршфельд. Переработано Начальником Аму-Дарьинского отдела генерал-майором А.С. Галкиным. Ч. I-II. Ташкент, 1902-1903.

Давидович Е.А. Феодальный земельный мильк в Средней Азии XV-XVIII вв.: сущность и трансформация // Формы феодальный земельной собственности и владения на Ближнем и Среднем Востоке. Бартольдовскис чтения. 1975 год. М., 1979.

Жалилов О. XIX-XX аср бошларида Қорақалпок тарихидан (Хива давлат ҳужжатлари асосида). Тошкент: Фан, 1986.

ИВАН РУз. - Рукописный фонд Института востоковедения Академии наук Республики Узбекистан.

Иванов П.П. "Удельные земли" Сейид Мухаммед-хана хивинского (1856 - 1865) // Записки ИВ АН СССР. М 1937. Т. IV.

Иванов П.П. Архив хивинских ханов XIXвека. Исследование и описание документов с историческим введением. Л.: Государственная публичная библиотека, 1940.

Иванов П.П. Хозяйство джуйбарских шейхов. К истории феодального землевладения в Средней Азии в XVI-XVIII вв. Исследования, тексты и переводы документов. Москва-Ленинград: Изд-во АН СССР, 1954.

История Узбекской ССР. Т. I. Кн. 2. Ташкент: Изд-во АН УзССР, 1956.

Иулдошев М. Хива хонлигида феодал ер эгалиги ва давлат тузилиши. Тошкент: Узбекистан давлат нашриёти. 1959.

Ичан-Кала - Рукописный фонд Государственного музея заповедника "Ичан-Кала" г. Хива, Узбекистан.

Каримов Э.Э. Регесты казийских документов и ханских ярлыков Хивинского ханства XVII - начала XIX в. Ташкент: Фан, 2007.

Каталог среднеазиатских жалованных грамот из фонда Института востоковедения им. Абу Райхана Беруни АН РУз. / Сост.: А. Урунбаев, Г. Джураева, С. Гуломов. Халле (Заале), 2007.

Каталог хивинских казийских документов XIX - начала XX в. / Сост.: А. Уринбаев, Т. Хорикава, Г. Джураева, К. Исогай. Ташкент-Киото, 2001.

Кощчанов А. Из истории аграрных отношений в Хивинском ханстве в конце XIX - начале XX века. Дисс. канд. ист. наук. Ташкент, 1966.

Садыков А. Россия и Хива в конце XIX - начале XX в. Ташкент: Фан, 1972.

Сазонова М.В. Земельные отношения в Хивинском ханстве в XIX в. Дисс. канд. ист. наук. Л., 1946.

Погорельский Н.В. Очерки экономической и политической истории Хивинского ханства конца XIX и начала XXв. (1873 - 1917 гг.). Л.: Изд-во Ленинградского университета, 1968.

Ростиславов М. Очерк видов земельной собственности и поземельный вопрос в Туркестанском крае. СПб.: Типография братьев Пантелеевых, 1879.

Шайхова А. Документы об аренде вакуфных земель в Хивинском ханстве XIX начала XX в. // Краткие сообщения Института востоковедения АН СССР. 1986. N 1.

Шайхова А. Новые документы об образовании мульков Хивинских ханов // Общественные науки в Узбекистане. 1988. N 11.

Шайхова А. Юридические документы как источник по истории социально-экономических (преимущественно аграрных) отношений в Хивинском ханстве в XIX - начале XX в. Дисс. канд. ист. наук. Ташкент, 1989.

Шкапский О.А. Аму-Даръинские очерки. К аграрному вопросу на нижней Аму-Дарье. Земледелие и землевладение в Шураханском участке Аму-Дарьинского отдела. Ташкент, 1900.

Юлдашев М.Ю. К истории крестьян Хивы XIX в. Ташкент: Фан, 1966.

Brеgеl Yu. Documents from The Khanate of Khiva (17th-19th Centuries) // Papers on Inner Asia. No 40. Bloomington, 2007.

Morrison A. Amlākdārs, Khwājas and Mulk Land in the Zarafshan Valley after the Russian Conquest // Exploration in the Social History of Modern Central Asia (19th - Early 20th Century) / Ed. by P. Sartori. Leiden-Boston: Brill, 2013.

Munis and Agahi, Firdaws al-lqbāl. History of Khorezm / Ed. and Annot. by Yuri Bregel. Leiden-Boston-Koln: Brill, 1988.

Schwarz F. Contested Grounds: Ambiguities and Disputes over the Legal and Fiscal Status of Land in the Manghit Emirate of Bukhara // Central Asia Survey. Vol. 29. No. 1, 2010.

Wood W, A Collection of Tarkhan Yarliqs From the Khanate of Khiva // Papers on Inner Asia. Bloomington, 2005.

стр. 46


© biblio.uz

Permanent link to this publication:

https://biblio.uz/m/articles/view/ПРАВОВАЯ-И-ФИСКАЛЬНАЯ-ДИНАМИКА-ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЯ-В-ХОРЕЗМЕ-ХIХ-НАЧАЛО-ХХ-в

Similar publications: LUzbekistan LWorld Y G


Publisher:

Nurdin MansurovContacts and other materials (articles, photo, files etc)

Author's official page at Libmonster: https://biblio.uz/Mansurov

Find other author's materials at: Libmonster (all the World)GoogleYandex

Permanent link for scientific papers (for citations):

У.А. АБДУРАСУЛОВ, ПРАВОВАЯ И ФИСКАЛЬНАЯ ДИНАМИКА ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЯ В ХОРЕЗМЕ (ХIХ - НАЧАЛО ХХ в.) // Tashkent: Library of Uzbekistan (BIBLIO.UZ). Updated: 29.11.2024. URL: https://biblio.uz/m/articles/view/ПРАВОВАЯ-И-ФИСКАЛЬНАЯ-ДИНАМИКА-ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЯ-В-ХОРЕЗМЕ-ХIХ-НАЧАЛО-ХХ-в (date of access: 19.02.2025).

Found source (search robot):


Publication author(s) - У.А. АБДУРАСУЛОВ:

У.А. АБДУРАСУЛОВ → other publications, search: Libmonster UzbekistanLibmonster WorldGoogleYandex

Comments:



Reviews of professional authors
Order by: 
Per page: 
 
  • There are no comments yet
Related topics
Publisher
Nurdin Mansurov
Самарканд, Uzbekistan
68 views rating
29.11.2024 (82 days ago)
0 subscribers
Rating
0 votes
Related Articles
Примеряют золушки?сапоги
3 days ago · From Golem Anzhanov
КАК ДЕСАНТНИКИ С "ТИГРИСОМ" БАНЮ ДЕЛИЛИ
4 days ago · From Golem Anzhanov
Боевая учеба: один выстрел - семь в уме?
4 days ago · From Golem Anzhanov
Тема для прапорщиков. Как предупредить наркоманию?
Catalog: Разное 
7 days ago · From Golem Anzhanov
Тема для прапорщиков. Изучение социально-психологических особенностей военнослужащих и практика их
Catalog: История 
8 days ago · From Golem Anzhanov
О культуре и контркультуре
10 days ago · From Golem Anzhanov
THE WORKING CLASS OF UZBEKISTAN IN THE PERIOD OF DEVELOPED SOCIALISM
Catalog: История 
17 days ago · From Azamat Usmanov
APPLICATION OF QUANTITATIVE METHODS AND COMPUTERS IN HISTORICAL RESEARCH
17 days ago · From Azamat Usmanov
THE FAILURE OF THE IMPERIALIST POLICY FROM A POSITION OF STRENGTH IN RELATION TO THE U.S.S.R.
19 days ago · From Azamat Usmanov
THE RUSSIAN WORKING CLASS FROM ITS BEGINNINGS TO THE BEGINNING OF THE 20TH CENTURY
20 days ago · From Azamat Usmanov

New publications:

Popular with readers:

News from other countries:

BIBLIO.UZ - Digital Library of Uzbekistan

Create your author's collection of articles, books, author's works, biographies, photographic documents, files. Save forever your author's legacy in digital form. Click here to register as an author.
Library Partners

ПРАВОВАЯ И ФИСКАЛЬНАЯ ДИНАМИКА ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЯ В ХОРЕЗМЕ (ХIХ - НАЧАЛО ХХ в.)
 

Editorial Contacts
Chat for Authors: UZ LIVE: We are in social networks:

About · News · For Advertisers

Digital Library of Uzbekistan ® All rights reserved.
2020-2025, BIBLIO.UZ is a part of Libmonster, international library network (open map)
Keeping the heritage of Uzbekistan


LIBMONSTER NETWORK ONE WORLD - ONE LIBRARY

US-Great Britain Sweden Serbia
Russia Belarus Ukraine Kazakhstan Moldova Tajikistan Estonia Russia-2 Belarus-2

Create and store your author's collection at Libmonster: articles, books, studies. Libmonster will spread your heritage all over the world (through a network of affiliates, partner libraries, search engines, social networks). You will be able to share a link to your profile with colleagues, students, readers and other interested parties, in order to acquaint them with your copyright heritage. Once you register, you have more than 100 tools at your disposal to build your own author collection. It's free: it was, it is, and it always will be.

Download app for Android