Расположенные на противоположных концах Европейского континента, Россия и Испания пережили в прошлом немало схожих процессов, которые позволяют сопоставить их эволюцию, особенно с учетом так называемого восточного, точнее, исламского фактора в истории и культуре двух стран от Средних веков до Нового времени. Важные перекрестки межцивилизационных контактов у границ Старого Света, Россия и Испания дают яркий пример взаимодействия культур Востока и Запада, нередко развивавшегося практически синхронно.
Ключевые слова: Россия, Испания, восточные и западные рубежи Европы, ислам, арабская культура, межцивилизационное взаимодействие, средние века, Новое время.
Волны миграции народов и племен прокатывались по землям Испании и России, способствуя формированию крупных центров хозяйственного и культурного обмена еще на рубеже 2 - 1-го тыс. до Р. Х. Иберо-ливийская цивилизация Средиземноморья, объединившая разнородные этнокультурные элементы, получила в ту пору распространение от Пиренейского полуострова и Магриба - на западе, до Египта и Сирии -на востоке. В то же время этнокультурный симбиоз предков ирано-славянских народов способствовал формированию ранних очагов государственности на равнинах будущей Руси еще в 1-м тыс. до Р. Х. Приход же сюда в первые века н.э. тюркских кочевников (хунну, хазары, печенеги и т.д.), а также аланов и ряда германских племен, в том числе готов и скандинавов (свевы, викинги-варяги и т.д.), вместе с широким присутствием финно-угорских народов определили многонациональный облик современной России. В свою очередь, вторжение аланов, а затем и германских народов - свевов, вандалов, готов (висиготов) - в иберийско-кельтское пространство за Пиренейским хребтом обусловило этнокультурное многообразие Испании.
Первые контакты народов России и Испании с арабо-мусульманской культурой состоялись на раннем этапе становления ислама. Кавказские народы, тюрки, аланы, другие племена, потомки которых проживают сегодня на юге России, установили отношения с Халифатом еще в VII-VIII вв. н.э. В то же время первое вторжение мусульман на Пиренейский полуостров также имело место в начале VIII в. (710 - 711 гг.).
Не ставя целью детальный анализ эволюции межкультурных контактов народов Испании и России с миром ислама, напомним лишь, что ислам господствовал на землях Пиренейского полуострова более восьми столетий, причем и в дальнейшем ара-
Полный текст данной статьи на испанском языке ("Rusia у Espana. Historia, cultura y traducciones de textos arabe-islamicos") был опубликован при поддержке "la Secretaria de Estado de Educacion у Universidades del Ministerio de Educacion, Cultura y Deporte de Espana" в сборнике "Hikma. Estudios de traduccion" (Vol. 2, 2003. Direccion: Vicente Lopez Folgado, Juan Pedro Monferrer Sala) факультета философии и филологии Кордовского университета. Автор выражает признательность за помощь, которую оказали ему в подготовке публикации проф. Хайме Контрерас (университет Алькала-де-Энарес), проф. Федерико Коррьенте Кордоба (университет Сарагосы), д-р Хуан Педро Монферрер Сала (университет Кордовы).
бо-исламская культура играла существенную роль в истории Испании и Португалии. Говоря же о судьбах ислама в России, уместно напомнить, что и сегодня у нас в стране проживает до 20 млн. мусульман, т.е. практически 1/7 часть современного населения РФ.
В Средние века на Руси, как и в Испании, нередким явлением в отношениях между христианами и мусульманами была не столько военная конфронтация, сколько вполне мирное сосуществование, взаимодействие, в том числе в сфере семейных контактов, которые устанавливались на самом высоком уровне. Многие русские князья брали в жены дочерей тюркских ханов (хазарских, булгарских, половецко-кыпчакских и т.д.), в то же время брачные союзы между представителями христианской и мусульманской знати были вполне обычным явлением в стране Аль-Андалус.
Так, король Кастилии и Леона Альфонс VI (1060 - 1109), вернувший христианской короне Мадрид и Толедо (1085), в своих сражениях с маврами так и не смог захватить Куэнку, пока не женился на мусульманской принцессе Заиде - дочери Аббадидского эмира Севильи аль-Му'тамида. Очевидно, не без влияния своей супруги Альфонс VI ввел при своем дворе моду на арабские наряды, а монеты, чеканившиеся при нем, украшала арабская вязь.
Издревле русские князья и сам московский царь Иван IV (1533 - 1584) брали в жены мусульманок из знатных татарских и кавказских семейств (вторая супруга Ивана Грозного Мария Темрюковна - кабардинская княжна; тетка Петра Великого Евдокия Нарышкина - внучка касимовского царя Алп Арслана и т.д.) [Ланда, 1995. с. 73]. Практика эта дожила до XVII-XVIII вв. В итоге фамилии тюркского, арабо-исламского происхождения были не редкостью не только в стане российской аристократии, но и за его пределами (Аракчеевы, Акимовы, Гумилевы, Рахманиновы, Юсуповы и т.п.). Не меньше примеров такого рода можно найти в Испании (Алькальде, Альбасете, Альбукерке, Альхусемас, Мединасели, Сулема и т.д.).
В целом можно констатировать формирование в средние века на юго-западе и северо-востоке Европы двух типов христианско-исламского взаимодействия: с одной стороны, в Испании в VIII-XV вв. утвердился "иберийско-арабский" этнокультурный симбиоз, с другой - на территории России в VIII-XVI вв. сложился симбиоз "славянско-тюркский". Баланс межкультурного взаимодействия между христианской Испанией и исламским Аль-Андалусом, равно как и между православной Русью и исламско-языческой Великой Степью, веками служил фактором стабильности для всего европейского пространства.
Очевидны хронологические параллели в истории двух стран в тот же период: освобождение Руси от татаро-монгольского владычества в 1480 г. и триумф реконкисты в Испании в 1492 г. Примечательно и, видимо, не случайно практически синхронное усиление централизации христианской монархии в Испании (католической) и в России (православной) в XVI-XVII вв.
"Восточное", точнее арабо- или тюрко-исламское, влияние сохранилось в культуре обеих стран вплоть до Нового времени, особенно в архитектуре, музыке, повседневной одежде, кухне - во многих элементах национального наследия.
Арабизмы, лексические, лингвистические заимствования - прямые или косвенные - многочисленны в испанском языке, например: aduana - таможня; jabali - горный (кабан); mantequilla - масло (сливочное "крестьянское"); mantilla - платок, накидка; mulato - мулат (полукровка); сеса (араб. сикка) - чеканка, монетный двор и т.п.
Слова тюрко-арабского происхождения часто встречаются и в русском языке: алмаз, арба, изумруд, кафтан, кинжал, майдан, сарай, сундук, шлем и т.д. Особенно широко подобные заимствования представлены в говорах юга или юго-востока России - там, где контакты между православными и мусульманами всегда были наиболее интенсивными.
Возможно, именно это сходство условий становления двух культур - испанской и русской - объясняет известную близость национальных характеров обоих народов, вполне очевидную для "посторонних" - для их соседей в Европе, которые нередко называли русских "азиатами" и вплоть до начала XX в. полагали, что за Пиренеями Европа заканчивается.
С падения Гранады (1492) и до настоящего времени Испания остается главным наследником цивилизации Аль-Андалуса, в то время как Россия была и есть наследник древних культур кочевников Великой Степи - северных соседей Арабского халифата, а затем - Османской империи.
Обилие восточных вкраплений, "ориентализмов", в культуре русских и испанцев отнюдь не означает, что эти народы не принадлежат к цивилизационному полю Европы. Вклад русских и испанцев в культурное наследие европейцев - в музыку, литературу, живопись и т.д. - бесспорен. Тем не менее история остается историей, и каждому народу в ней принадлежит свое место. Вероятно к тому же, что эти особенности и сходство путей культурного развития обусловили непреходящий интерес наших народов друг к другу.
Первые значительные контакты между жителями Пиренейского полуострова и русскими землями, протянувшимися от Балтики до Черного моря, устанавливаются в Средние века. Тысячи славян, в том числе восточных, попадали в Аль-Андалус с севера и востока Европы в качестве пленников, захваченных пиратами, или рабов, поставлявшихся всевозможными перекупщиками на рынки Средиземноморья.
По словам испанского историка Ф. Понс-Бойгеса, автора фундаментального "Биобиблиографического очерка арабо-испанских историков и географов" ("Ensayo biobibliografico sobre los historiadores у geografos arabigo-espanoles"), арабы "покупали у торговцев-евреев множество германских и славянских рабов, часть которых становились евнухами в гаремах, а часть составляли вооруженные отряды, гвардию местных эмиров, часто проявляя себя в сражениях... все эти невольники принимали ислам, и господа даровали им свободу в знак признания их заслуг. Всех их называли рабами-славянами (сакалиба, мн. от саклаби)...".
Как известно, и знаменитый "победоносный" министр-визирь испанских Омейядов ал-Мансур (Альманзор, ум. 1002) "имел множество таких (рабов), которые, хотя и оставались невольниками, часто имели огромное богатство, собственных рабов и даже большие поместья, которые они содержали в образцовом порядке. Некоторые из этих сакалиба занимали высокие административные и общественные посты, другие посвящали себя литературе или наукам, оставив замечательные поэтические или исторические сочинения...", как, например, знаменитый Хабиб ас-Саклаби ("Раб Хабиб") [Pons Boigues, 1993, p. 114.]. Этот Хабиб был рабом из сакалиба в эпоху испанского халифа Хишама II (976 - 1013) и прославился как талантливый, остроумный писатель, выступавший в защиту своих собратьев, которым он посвятил трактат "Аль-исти'зар уа-л-магалиба 'ала ман анкара фада'ил ас-сакалиба...", или исп.: "Pruebas claras у convincentes contra los que niegan las excelencias de los Eslavos" ("Очевидные и достоверные свидетельства для тех, кто отрицает достоинства рабов-сакалиба..."). Об этом сочинении Хабиба ас-Саклаби упоминал, в частности, известный андалусский ученый-историограф Ибн ал-'Аббар (XIII в.)
"Рабы-сакалиба, - писал, в свою очередь, выдающийся голландский арабист Р. Дози в "Истории мусульманской Испании...", - пользовались полным доверием Абдаррахмана III (912 - 961), и именно при нем возрастает влияние их общины, которой суждено было сыграть столь видную роль в арабской Испании... [Dozy, t. III, 1932, p. 59]. Первоначально название "сакалиба" применялось лишь к пленникам, которых захватывали германцы в войнах со славянами и которых затем продавали испанским сарацинам..." [Al-Maqqari, vol. 1, 1855, p. 92]. Но со временем, когда это название стали применять к разным народам и расам, "оно распространилось на всех чужеземцев, служивших в
гаремах или в армии, независимо от их происхождения...". Об этом писали, в частности, Ибн Хаукаль (X в.), аль-Азари (XIII в.) и другие классики средневековой арабской географии и историографии [Al-Maqqari, vol. 1, 1855, p. 235].
Так, по свидетельству Ибн Хаукаля, рабы-сакалиба, служившие при дворе испанского халифа, были уроженцами Галиции (галлъего), Франции, Германии, Ломбардии, Калабрии, а также выходцами с северного побережья Черного моря. Поскольку большинство этих пленников прибывали в Испанию еще детьми, они легко принимали религию, язык и обычаи своих господ. Многие из них получали блестящее образование, так что в дальнейшем собирали богатые библиотеки и сочиняли стихи...
"Число этих сакалиба при дворе и в армии эмиров Кордовы всегда было велико, но особенно в годы правления Абд ар-Рахмана III, когда их насчитывалось, по одним сведениям, более 3750, по другим, даже 6087, а кто-то утверждает, что и 13 750..." [Al-Maqqari, vol. 1, 1855, p. 372 - 373]. При этом халифе с X в. сакалиба начинают занимать и некоторые посты на государственной службе [Мишин, 2002, с. 197].
Рабы славянского происхождения, в том числе выходцы с юга России, составляли один из важных элементов социальной структуры Аль-Андалуса на протяжении практически всей его истории, т.е. с VIII в. до падения Гранады в конце XV в. Именно в этот период появляются первые свидетельства мусульманских путешественников, включая уроженцев Аль-Андалуса, о России - о северных берегах Черного моря, о Поволжье и даже о прибалтийских землях.
Жанр путевых заметок, авторских путеводителей - рихла получил в средневековой исламской культуре большую популярность. Между тем, первое сочинение подобного жанра в Аль-Андалусе написал, по словам М. Крус-Эрнандеса, "очевидно, купец-еврей" Ибрагим б. Йакуб аль-Исраили ат-Туртуши во второй половине X в. Во время своего путешествия он посетил многие страны Европы (354 г.х. / 965 г. н.э.), оставив нам ценные свидетельства о жизни ее народов, в том числе франков и славян. Сведения ат-Туртуши о жителях Центральной и Восточной Европы вызвали немалый интерес историков Германии, Польши, России и т.д. [Maas, 1953, p. 212 - 214].
Наибольший вклад в развитие жанра рихла принес XII век, отмеченный плеядой выдающихся географов Аль-Андалуса, в первую очередь такими именами, как аль-Идриси, аль-Гарнати, Ибн Джубайр. При несомненных достоинствах сочинений всех троих, пожалуй, именно гранадец Абу Хамид (или Абу Бакр) Мухаммад б. Абд ар-Рахим аль-Гарнати (1080 - 1169), посетивший не только многие области Средиземноморья, Передней и Средней Азии, но также Поволжье, юг России и Венгрию, которые он описал в своей блестящей книге путешествий под названием "Тухфат ал-албаб уа нухбат ал-а'джаб..." ("Развлечение сердец и собрание чудес...", в другой версии: "Тухфат ал-ахбаб..." - "Развлечение друзьям...". - Н. Д.). В обилии украшенное сказочными, фантастическими рассказами о дальних краях, сочинение аль-Гарнати пользовалось в Средние века огромной популярностью и среди мусульман, и среди христиан, долгое время оставаясь практически единственным источником для поколений географов, в том числе таких знаменитых авторов XIV в., как Ибн Баттута и аль-Казвини [Cruz Hernandez, 1996, p. 73; Pons Boigues, 1993, p. 229 - 231 etc.].
С XVI в., после завершения Реконкисты в Испании, контакты последней с Россией получают более широкое систематическое развитие. В апреле 1525 г. Карл V Габсбург, король Испании и император Священной Римской империи, принимает в Толедо первого полномочного посланника русского царя Ивана III (1505 - 1533) светлейшего князя Ивана Засекина-Ярославского. Загадочная экзотика далекой России, превратности ее политики, вызывали немалый интерес в Испании, а вскоре и появление там литературных произведений и театральных постановок, в которых звучали русские мотивы. В числе самых известных - историческая драма Лопе де Вега "Великий князь Московский", драма Кальдерона "Жизнь есть сон" и др. В свою очередь, русские купцы и дипломаты привозили на родину рассказы об Испании и "тайнах мадридского дво-
ра". Посетивший в 1668 г. Испанию очередной "северный гость" русский посланник П. И. Потемкин, чей парадный портрет украшает сегодня один из залов мадридского музея Прадо, с восхищением отзывался о "королевстве Валенцыи", где "...воздух здоров и легок, небо милостиво, здравее и веселоватее государства во всех испанских областях нет..." [Ланда, 1993, с. 62].
Новая эпоха была отмечена новыми яркими контактами между Россией и Испанией, в культуре которых "ориентальный" элемент по-прежнему играл большую роль.
Благодаря реформам, развернутым Петром Великим на пороге XVIII в. и получившим развитие при его преемниках, прежде всего в эпоху Екатерины II, произведения испанских писателей и поэтов (в первую очередь Сервантеса, Кальдерона, Лопе де Вега), а также художников и композиторов получают широкую известность в России1.
На рубеже XVIII-XIX вв. "восточный фактор" играл неоднозначную роль в политике и культуре России и Испании. Продолжая укреплять позиции у границ Персии и Османской империи, Россия вела непрестанные войны, вылившиеся к тому же в изнурительную кампанию на Кавказе, продлившуюся до второй половины XIX в. Мавританский вопрос, между тем, по-прежнему занимал видное место в политике Испании, участвовавшей в ряде морских экспедиций против "варварийских пиратов" Магриба и, наконец, предпринявшей в 1859 г. прямую агрессию против своего старинного соседа-соперника - шерифской империи Марокко.
Начало XIX в. также отмечено сходными, подчас драматическими, чертами в истории Испании и России, переживших тогда вторжение наполеоновских полчищ и оказавших им беспрецедентное по мужеству и упорству сопротивление. Возможно, не без влияния вышеперечисленных особенностей цивилизационного процесса в этих двух периферийных областях Европы они гораздо позже и медленнее своих европейских соседей вступили в капиталистическую эру. Маргинальный характер экономики обеих стран определил специфику их социально-политического развития в XX в., наполненном революционными потрясениями, тяжесть которых в полной мере испытали на себе народы России и Испании.
Между тем взаимное тяготение "двух полюсов Европы" не ослабевало. Свидетельство тому - произведения русских писателей, композиторов, художников (Пушкин, Лермонтов, Гончаров, Достоевский, Глинка, Чайковский и др.). В середине XIX в. Испанию посетил известный философ и литератор Василий Боткин (1811 - 1869), писавший в своих "Письмах об Испании" о влиянии культуры моро (мавров) на жизнь испанцев, их народные песни, одежду, обычаи: "Восточный элемент значительно сохранился в нравах всей южной Испании..." [Ланда, 1993, с. 29]. Среди работ российских авторов XIX в. особое место принадлежит книге известного географа П. А. Чихачева (1808- 1890), написанной по следам его путешествия в Испанию и Магриб в 1877 - 1878 гг. [Tchihatchef, 1880; Чихачев, 1975]. Вышедшая впервые в Париже в 1880 г., эта книга содержит массу любопытных наблюдений об обычаях и нравах двух соседних регионов, о влиянии наследия "мавров" на культуру Испании: "...тысячи черт в привычках, обычаях и домашней жизни народа напоминают Восток"2.
1 В Санкт-Петербурге провел последние годы жизни и был похоронен выдающийся органист из Валенсии Висенте Мартин-и-Солер (1754 - 1806) - знаменитый придворный музыкант, композитор, современник и в известном смысле соперник самого Моцарта. С 1787 г. В. Мартин-и-Солер служил при дворе Екатерины Великой, которая нередко сочиняла либретто для его камерных опер.
2 "В Севилье, как и более или менее всюду в Испании, да и во всех восточных городах, основой питания служит баранина, а не говядина... Другая восточная черта - это привычка курить... В Испании, так же как и на Востоке, табак считают не предметом роскоши, а одним из предметов первой жизненной необходимости... Восток и Испания, пожалуй, единственные места в мире, где можно встретить нищего, протягивающего руку за милостыней с трубкой или папиросой во рту... Испанский народ, как и народы Востока, отдает явное предпочтение такому простому напитку, как вода, предпочтение, совершенно не разделяемое народами других южных стран Европы... Наконец, испанцы, как и жители восточных стран, походкой, жестами, манерой себя держать стоя или сидя проявляют столько достоинства и сдержанности, что их совершенно
XIX век - "золотой век" российской литературы и науки - был ознаменован у нас в стране, как, собственно, и в Испании, и в других странах Европы, заметным подъемом в развитии академических исследований в области арабистики и исламоведения. Этот период дал миру замечательную плеяду ученых, внесших существенный вклад в развитие классического востоковедения в России, в том числе в изучение арабской культуры в Испании: В. Ф. Гиргас (1835 - 1887), В. Р. Розен (1849 - 1908), В. В. Бартольд (1869 - 1930), И. Ю. Крачковский (1883 - 1951) и др.
Как известно, к концу XIX в. ряд испанских историков и языковедов, придерживавшихся либеральных взглядов, обратились к изучению национального наследия, места в нем ислама и арабской культуры, которые до этого весьма осторожно и поверхностно затрагивались в Испании. Эти исследования получают далее широкое развитие в университетах страны, заложив фундамент национальной научной школы арабистики, поднявшейся вскоре на высокий мировой уровень3.
Познакомившись в 1906 г. в библиотеке Петербургского университета со сборником трудов, посвященных Франсиско Кодере (1836 - 1917) и с самим феноменом испанской арабистики, молодой И. Ю. Крачковский с энтузиазмом погрузился в изучение истории и культуры Аль-Андалуса, в чем его поддержали учителя - профессор В. Р. Розен и ученик последнего, крупный арабист и испанист Д. К. Петров (1872 - 1925). Вернувшись из Сирии в 1908 г., И. Ю. Крачковский с Д. К. Петровым приступили к переводу трактата "Ожерелье голубки" кордовского энциклопедиста Ибн Хазма (ум. 1062), одновременно изучая испанский язык и читая "Генеральную хронику" Альфонсо X Мудрого (XIII в.).
После 1917 г. И. Ю. Крачковский стал готовить к изданию философский роман Ибн Туфейля (XII в.) "Живой сын Бодрствующего" [Ибн Туфейль, 1920]. К этому периоду относится и начало его многолетней переписки с арабистами Гранады, Мадрида, Сарагосы, с которыми он обсуждал разные аспекты изучения арабского наследия Испании. Важный этап в развитии подобных контактов открывается с началом издания в 1933 г. нового журнала испанских арабистов, в самом названии которого, по его выражению, "звучало все то же манящее слово "al-Andalus"..." [Крачковский, 1946, с. 113].
В первом же номере "Аль-Андалуса" появилась рецензия крупнейшего испанского арабиста Мигеля Асина Паласиоса (1871 - 1944) на издание И. Ю. Крачковским "Послания об ангелах" сирийского философа-поэта Абу-ль-Аля ал-Маарри (X-XI вв.) Работа И. Ю. Крачковского, по словам М. Асина Паласиоса, отличалась "скрупулезным исследованием текста" с обширными указателями по именам, грамматической и суфийской терминологии и т.д. [Asin Palacios, 1933, p. 231]. В ранних выпусках "Аль-Андалуса" были опубликованы и статьи самого И. Ю. Крачковского, посвященные рукописям из коллекции Шейха М. А. ат-Тантави в Восточном отделе библиотеки Ленинградского университета [Kratchkovsky, 1934; Kratchkovsky, 1935].
Дальнейшим планам сотрудничества с испанскими коллегами не суждено, однако, было осуществиться: в Испании вспыхнула гражданская война, и "ставшие привычными зеленые книжки "al-Andalus" перестали приходить в Ленинград: издание прервалось...". Между тем, именно в это напряженное время И. Ю. Крачковский завершает и издает "Арабскую культуру в Испании" - работу, по праву занявшую центральное место в российском андалусоведении [Крачковский, 1937].
В послевоенные годы И. Ю. Крачковский продолжал разностороннюю научную деятельность, в которой неизменно находилось место и для работ по истории и культуре страны Аль-Андалус. Шесть десятилетий назад, в январе 1951 г., известие о смерти
нельзя сравнить с народами даже самых цивилизованных стран, где слишком часто признаком знатности считают оскорбительно небрежный вид и развязность..." [Чихачев, 1975, с. 30].
3 "Связь Испании с арабским миром арабисту ясна еще по учебной истории средних веков, но теперь он узнает, что дружная плеяда испанских арабистов создала серьезную школу с конца XIX века и по многим уже вопросам нельзя обходиться без их трудов..." [Крачковский, 1946, с. 107].
выдающегося русского ученого-арабиста вызвало широкий отклик мирового научного сообщества. Одним из первых за рубежом откликнулся на известие о кончине академика И. Ю. Крачковского - своего преданного друга, читателя и автора - журнал испанских арабистов "Аль-Андалус". В опубликованном в 16-м выпуске некрологе говорилось: "Ушел один из величайших столпов европейского востоковедения. Это был колосс арабистики и исламоведения и в то же время человек, исключительно преданный дружбе и истинному научному духу. Не так давно... мы выслали ему последние номера "Аль-Андалуса" - журнала, с которым он сотрудничал и о котором с любовью писал на страницах своей литературной автобиографии (в книге "Над арабскими рукописями". - Н. Д.)... Упокойся с миром..." [Fallecimiento del Profesor Ignaz Kratchkovski, 1951, p. 254].
Последние десятилетия XX в. принесли новые имена в историю отечественного андалусоведения. Наиболее полно различные аспекты культурного наследия мусульманской Испании нашли отражение в работах послевоенного поколения наших арабистов, среди которых в первую очередь следует назвать имена О. Г. Большакова, А. Б. Куделина, Р. Г. Ланды, О. Б. Фроловой и др. Заложенные И. Ю. Крачковским и другими представителями классической российской арабистики основы исследования, а также творческих контактов с испанскими коллегами-арабистами продолжают развиваться в соответствии с реалиями и возможностями нашего времени.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Ибн Туфейль. Роман о Хаййе, сыне Иакзана // Пер.с исп. И. Кузьмина; под ред. И. Ю. Крачковского. Пг., 1920.
Крачковский И. Ю. Аль-Андалус и Ленинград // Над арабскими рукописями. Изд. 2-е. М. -Л., 1946.
Крачковский И. Ю. Арабская культура в Испании. М. -Л., 1937.
Ланда Р. Г. В стране Аль-Андалус через тысячу лет. М., 1993.
Ланда Р. Г. Ислам в истории России. М., 1995.
Мишин Д. Е. Сакалиба (славяне) в исламском мире в раннее средневековье. М., 2002.
Чихачев П. А. Испания, Алжир, Тунис. М., 1975.
Asin Palacios M. Kratchkovsky I. La Risalat al-mala'ika de Abu-l-'Ala al-Ma'arri. Resefia // Al-Andalus. Madrid-Granada, 1933. NI.
Cruz Hernandez M. El Islam de al-Andalus: historia у estructura de su realidad social. Madrid, 1996.
Dozy R. Histoire des musulmans d'Espagne... (711 - 1110). 3 vols. Leiden, 1932.
Dyakov N. Rusia у Espana. Historia, cultura у traducciones de textos arabe-islamicos // Hikma. Estudios de traduccion. Vol. 2. Universidad de Cordoba, 2003.
Fallecimiento del Profesor Ignaz Kratchkovski // Al-Andalus. Madrid-Granada. 1951. N16.
Kratchkovsky I. Un Manuscrito de las "Lata'if al-Dahira" // Al-Andalus. Madrid-Granada. 1935. NIII.
Kratchkovsky I. Une Anthologie magribine inconnue a Leningrad // Al-Andalus. Madrid-Granada, 1935. N1.
Maas W. La "Relacion eslava" del judio espafiol Ibrahim b. Ya 'qub al-Turtushi // A-Andalus. 1953. NXVIII.
Al-Maqqari. Analectes sur l'histoire el la literature des arabes d'Espagne par Almakkari / Ed. R. Dozy, G. Dugat, I. Krehl, W. Wright. 2 vols. Leyde-Londres, 1855 - 1861.
Pons Boigues F. Ensayo bio-bibliografico sobre los historiadores у geografos arabigo-espanoles. 2 ed. Madrid, 1993.
Tchihatchef P. Espagne, Algerie et Tunisie. Paris, 1880.
New publications: |
Popular with readers: |
News from other countries: |
![]() |
Editorial Contacts |
About · News · For Advertisers |
![]() 2020-2025, BIBLIO.UZ is a part of Libmonster, international library network (open map) Keeping the heritage of Uzbekistan |