Тель-Авив, 2004. 920 с.

  
  
 Когда погребают эпоху, 
 Надгробный псалом не звучит, 
 Крапиве, чертополоху 
 Украсить ее предстоит. 
 И только могильщики лихо 
 Работают. Дело не ждет! 
 И тихо, так, Господи, тихо, 
 Что слышно, как время идет. 
  
 

Анна Ахматова

Рассматриваемое исследование представляет собой широкое историческое полотно, охватывающее период со времен Российской империи (имеется экскурс и в более отдаленное прошлое) до настоящего времени. История знает немало примеров эмиграций, переселений, этнических

стр. 199

чисток, геноцида, завоеваний и ассимиляции, в ходе которых исчезали целые народы, гибли или растворялись, утратив родную культуру и самобытность. Что оставили они после себя? Зачем помнить о них, живших когда-то в далеких странах?

На эти вопросы пытается ответить автор рецензируемой книги Семен Гитлин. Большая часть его жизни связана с Узбекистаном. Он был профессором Ташкентского государственного университета, является заслуженным деятелем науки Республики Узбекистан; с 1993 г. живет в Израиле, с 1996 по 2001 г. был научным сотрудником Центра Каммингса по исследованию России и Восточной Европы при Тель-авивском университете. Его специальность - национальные отношения в СССР и советском Узбекистане.

Книга может рассматриваться как попытка восстановить один из элементов богатейшей этнокультурной мозаики Советского Союза. "Почти двухтысячелетняя история евреев в Узбекистане подходит к концу", - с грустью отмечает автор. Для всех, кто изучает отечественную историю, важно, чтобы не занесло песком забвения следы тех, для кого на протяжении многих поколений эта земля была родной.

Огромное количество фактов, широкое использование архивов дают С. Гитлину возможность проследить большую роль евреев в развитии Узбекистана, их вклад в осуществление модернизации, их героизм в Великой Отечественной войне. Предметом исследования автора стала как официальная политика в отношении этой группы населения, так и судьбы отдельных людей, по большей части трагические. Его интересуют не только люди известные, занимавшие видные государственные посты, деятели науки, искусства: история маленького человека предстает в книге не менее значимой и достойной описания. Особая глава книги посвящена разгрому и закрытию еврейского театра в Ташкенте в конце 1930-х гг.

Автор поставил перед собой масштабную задачу - дать характеристику положения евреев в мусульманском мире в целом и в регионе в частности, проследить особенности культурной, хозяйственной, политической жизни как среднеазиатских евреев, так и европейских. Очевидно, что любая из перечисленных тем вполне могла бы стать предметом отдельного рассмотрения. Более того, поставив в центр своего исследования евреев как национальное меньшинство Средней Азии, С. Гитлин вовсе не замыкается на анализе особенностей развития только этой группы. Ему необходим широкий фон, поскольку история евреев вписана в сложный исторический контекст, повторяя в той или иной степени судьбу многих национальных меньшинств в Российской империи и СССР, сохраняя при этом свою специфику. Вот почему в книге можно найти детальное историческое повествование, которое должно дать читателю представление о том, где и как начиналась и формировалась история среднеазиатских евреев. Это - подробное описание процесса завоевания Средней Азии, особенностей управления Туркестанским краем, поселенческой политики, установления советской власти, и превращения Узбекистана в одну из ведущих советских республик.

Говоря о евреях Средней Азии, автор проводит четкое разделение между европейскими евреями (ашкеназы) и среднеазиатскими, или бухарскими, евреями. Первая группа появилась в Средней Азии только в результате российского завоевания. Неудивительно, что подавляющее число первых европейских евреев были бывшие военнослужащие - рядовые и унтер-офицеры. Офицерские чины иудеям не присваивались. Позже в крае появились ремесленники, торговцы, аптекари из европейских евреев, которые расселились по всему краю. Закон разрешал селиться в Туркестанском крае далеко не всем желающим евреям, а только обладавшим квалификацией - ремесленникам, купцам, военнослужащим. Соответственно, имея более высокий уровень образования по сравнению с местными жителями, европейские евреи стали играть активную социальную роль. Среди инженерно-технического персонала, врачей, книготорговцев и издателей в начале XX в. было немало евреев, несмотря на имевшие место притеснения со стороны царских властей.

Формирование среднеазиатских евреев как особой этнолингвистической группы имело место на территории современного Таджикистана и Узбекистана. Они жили здесь с незапамятных времен, и в их обычаях, одежде сильны элементы таджикской и узбекской культуры, хотя при этом они сохраняли свою обособленность и соблюдали еврейские традиции. Судьбы ашкеназов и бухарцев были различны, и очевидно, что среднеазиатские евреи оставались в целом традиционным обществом в отличие от своих соплеменников из европейской части России.

Значительная часть книги посвящена политике царского режима в отношении евреев, в частности в Средней Азии. В целом это достаточно трагичные страницы русской истории. В этом

стр. 200

плане обращает на себя внимание взвешенная позиция автора. На фоне официального антисемитизма он показывает тех политиков и отдельных людей, которые категорически выступали против гонений, занимали нравственную позицию, защищали неправедно гонимых.

Отдельные разделы посвящены причинам массового ухода еврейской молодежи в революцию, ее яростному служению советской власти, особенно в первые послереволюционные годы. С. Гитлин отмечает, что многие их тех, кто нашел себя в революции, были людьми, на деле порвавшими с еврейством и не ассоциировавшими себя с ним. Не случайно среди советских функционеров первых десятилетий были евреи, развязавшие наступление на иудаизм. В книге приводится весьма показательный диалог группы раввинов с Л. Д. Троцким. Они пришли к нему просить о смягчении большевистской политики по отношению к иудаизму. Услышав от него об отказе заниматься "чуждыми для него делами", один из раввинов сказал: "Ах, Лев Давидович, революцию делают Троцкие, а страдают от нее Бронштейны" (с. 375).

Описывая положение в Средней Азии после установления советской власти, С. Гитлин подробно останавливается на таких принципиальных достижениях, как ликвидация неграмотности и доступ к высшему образованию, появление среди среднеазиатских евреев специалистов высокой квалификации, новая роль женщин в общественной жизни. Вместе с тем воинствующий атеизм не мог не отразиться и на общине бухарских евреев, которые пострадали от него так же, как и представители других конфессий. Но при этом даже в сталинский период и позже гонения на иудаизм в Средней Азии не были столь же разрушительными, как в европейской части СССР. Объяснение этого феномена, приводимое автором, заслуживает особого упоминания. Во-первых, бухарские евреи в меньшей степени подвергались влиянию еврейских ассимиляторов - "просветителей" (иными словами, местная община оставалась более традиционной и монолитной). Во-вторых, местное руководство, сохраняя явную или скрытую приверженность исламу, не принимало всерьез навязанную русскими атеистами борьбу с религией (с. 519).

Как представляется, последнее замечание особенно важно. Действительно, ислам, так же как и другие конфессии в бывшем СССР, подвергался гонениям, но он постоянно присутствовал в традиции, что привело позже к столь быстрому, хотя порой и болезненному, его возрождению (оскудел высокий ислам в отсутствие подлинного мусульманского образования). Тем, кто склонен видеть современные международные отношения через призму столкновения цивилизаций, под которым нередко примитивно понимаются межконфессиональные противоречия, будет не безынтересно узнать, как исламская традиция способствовала смягчению политического давления на иудаизм в Средней Азии.

Теме репрессий 1930-х гг. в книге уделяется особое место. Причем речь идет не только о евреях, ставших их жертвами. С. Гитлин приводит страшные документы ЦК ВКП(б) и Политбюро ЦК, где фактически устанавливаются квоты на уничтожение людей - сколько надо и в какой республике выявить и уничтожить кулаков, антисоветских элементов и прочих. Евреи разделили трагическую судьбу всех народов бывшего СССР. Главный удар был нанесен, согласно имеющимся данным, по людям с высшим и средним образованием, уничтожался культурный слой нации. "Точное число евреев среди жертв "большого террора" может быть установлено лишь будущими исследованиями историков, однако не вызывает сомнений тот факт, что по количеству репрессированных евреи занимали одно из первых мест после русских, украинцев, белорусов, узбеков, а в процентном отношении ко всему еврейскому населению евреи понесли тяжелейшие потери" (с. 435).

Рассказывая о положении евреев в Узбекистане, С. Гитлин приводит свидетельства очевидцев о традиционной доброте узбекского народа, о взаимной поддержке и понимании. Даже на официальном уровне отношение было другое, более толерантное, хотя под влиянием "генеральной линии" увольнения, переводы на другую работу и прочее стали распространенной практикой. "С разгулом антисемитской истерии в СССР многое стало изменяться в Узбекистане. Говоря об этом, хотелось бы заметить, что в этот период (конец 1940-х - начало 1950-х гг. - И. З.) в Узбекистане меньше ощущалась государственная юдофобия, что, кстати, привлекало сюда потерявших работу евреев из европейской части страны" (с. 655).

Автор подробно говорит о причинах массовой эмиграции евреев из СССР с началом перестройки, в том числе и из республик Средней Азии. Они хорошо известны и вряд ли нуждаются в комментариях. Очевидно, что сохранение идентичности было лишь одним из мотивов эмиграции евреев из республик бывшего СССР в Израиль. Сыграли свою роль и другие факторы - вопросы безопасности, экономические проблемы и т.п.

стр. 201

Наряду с безусловными позитивными сторонами рецензируемого исследования хотелось бы отметить и ряд моментов, вызывающих возражения или вопросы. Книга построена по историко-проблемному принципу. Этот подход представляется вполне оправданным, но, к сожалению, не избавляет исследование от повторов. Например, последняя глава о контактах ашкеназов и среднеазиатских евреев вновь возвращает читателя к периоду до 1917 г., о котором уже много было сказано в начале книги. Представляется спорным утверждение автора о том, что абсолютно бесправными евреи были в шиитских Иране и Йемене (с. 21). Не все зигзаги официальной политики в отношении евреев автору удалось осветить применительно к Узбекистану, хотя сами по себе они выписаны достаточно выпукло и интересно. Это относится, в частности, к готовившейся Сталиным акции по выселению советских евреев в Сибирь.

Хотелось бы увидеть более подробное освещение отношений между евреями и другими национальными меньшинствами в Узбекистане, анализ различий в их положении в республике. Это, очевидно, могло бы стать предметом отдельного исследования.

И наконец, столь фундаментальный труд нуждается в предметном указателе, общем списке источников и литературы, в солидном заключении и выводах. Тем более что образ лопнувшего "плавильного котла", используемый автором в заключении для характеристики советской национальной политики, сводившейся к "переплавке отдельно взятых национальных культур в единую многонациональную культуру", не совсем корректен. Да и вообще, что касается "плавильного котла", то можно сказать, что он не смог дать эффекта даже в Израиле, в том числе из-за огромной еврейской иммиграции, сохранившей русскую культуру и не желающей с ней расставаться. Едва ли можно считать случайностью, что эта книга издана в Израиле на русском языке.

В целом проведенное исследование представляется значимым и нужным. Автор написал о многих неизвестных страницах истории, трагических и поучительных; о гражданском мужестве и доброте людей и о ничем не оправданной жестокости. Сокращенное издание этой книги в России, а возможно, и в Узбекистане, было бы полезным как для научной общественности, так и для широкого круга читателей.

Permanent link to this publication: