В. Л. ГЕНИС. "С БУХАРОЙ НАДО КОНЧАТЬ...". К ИСТОРИИ БУТАФОРСКИХ РЕВОЛЮЦИЙ. ДОКУМЕНТАЛЬНАЯ ХРОНИКА. М.: Центр стратегических и политических исследований; МНПИ, 2001. 92 с.

Драматические события, происходившие в Средней Азии в 1917 - 1924 гг., еще плохо изучены. Хотя о них написано немало исследований, с середины 1920-х годов анализ этих событий не выходил за рамки потребностей официальной советской идеологии, которая связывала их с всероссийским революционным процессом, считавшимся результатом закономерного исторического развития - коммунистическая партия вела народ к счастливому будущему. После распада Советского Союза эта точка зрения была пересмотрена, и в странах Средней Азии, особенно в Узбекистане, данный период стал рассматриваться исключительно с позиций национально-освободительного движения. Однако полное осознание всей сложности происходив-

(c) 2003

стр. 198

ших в Туркестане процессов возможно лишь после изучения богатейших архивных фондов, хранящихся в Москве, и В. Л. Генис является единственным российским ученым, серьезно изучившим эти материалы ¹ .

В рецензируемой книге В. Л. Генис, используя материалы РГАСПИ и периодической печати того времени, восстанавливает картину драматических событий, связанных с подготовкой и проведением насильственной "советизации" Бухары. Читатель узнает о разногласиях среди партийных деятелей Москвы и Ташкента, столкнувшихся с реальной политической и социальной ситуацией на Востоке. Революция в Бухаре, как и в Хиве и Гиляне, оказалась "бутафорской", т.е. явилась результатом военной авантюры, осуществленной штыками российской Красной Армии, а не следствием внутреннего революционного движения в этих странах. Центральное место в книге принадлежит людям и их действиям в определенной исторической ситуации.

Очевидно, что Бухарская "революция" не являлась неизбежной. Еще осенью 1919г. между эмиратом и РСФСР были почти теплые отношения, а советский полпред в Бухаре А. Е. Аксельрод считал, что политические изменения в Бухаре можно осуществить после длительной подготовки и только путем развития внутреннего революционного движения. По его мнению, военное решение вопроса могло привести к серьезным проблемам, ибо "разгромить бухарскую армию очень легко, но справиться с двух с половиной миллионным населением, находящимся в горах, будет совершенно невозможно" (с. 4). С мнением Аксельрода был согласен и заведующий Отделом внешних сношений Турккомиссии Г. И. Бройдо, который резко критиковал авантюризм военачальников Красной Армии во время захвата ею Хивы в начале 1920 г. ² . Аналогичной точки зрения придерживался наркоминдел РСФСР Г. В. Чичерин, который хотел полностью контролировать внешнеполитические действия советских властей в Средней Азии во избежание очевидных сложностей при восстановлении дипломатических отношений с европейскими державами, прежде всего с Англией. Руководство РКП(б) в Москве стояло перед альтернативой - "мировая революция или дипломатический товарообмен" - и до середины 1920 г. предпочитало второй путь. Этот выбор диктовал постепенное революционизирование Бухары и осторожную поддержку местных революционных и даже некоммунистических сил (младобухарцев) в их борьбе против эмирской власти.

"Однако, - пишет В. Л. Генис, - местные партийные функционеры были гораздо прямодушнее и воинственнее своих расчетливых вождей, ибо, понюхав пороху, успели уверовать в универсальность силового решения любых проблем, включая межгосударственные, и свою способность облагодетельствовать человечество путем экспорта революции" (с. 16). Приехавшие в Ташкент в ноябре 1919 г. члены Турккомиссии ВЦИК и Совнаркома РСФСР попытались вначале сотрудничать с эмирским режимом и некоторые из них, посетив Бухару в январе и марте 1920 г., произносили торжественные речи о дружбе двух государств. Но уже в мае члены Турккомиссии отказались от идеи мирного сосуществования и начали открыто говорить о целесообразности ликвидации эмирата военным путем. В. Л. Генис документально показывает, что к столь быстрому повороту событий привела воинственная позиция командующего Туркфронтом М. В. Фрунзе, убеждавшего Москву в безотлагательной необходимости военной операции: "Чтобы создать в Бухаре революционный подъем, необходимо ожидать не месяцы, а годы" (с. 27). Турккомиссия считала, что "движение в Бухаре должно быть толчком, а все остальное, приблизительно так 9/10, должна сделать российская Красная Армия" (с. 21).

Вынужденно сотрудничая с младобухарцами, туркестанские власти уже в конце августа начали военные действия против эмира. Основываясь на архивных документах, В. Л. Генис подтверждает варварский и жестокий захват бухарской столицы, творившуюся там "вакханалию грабежей" и приводит новые интересные материалы относительно судьбы эмирских сокровищ, хотя и не дает окончательного ответа на вопросы, дебатируемые современной узбекской публицистикой. Автор напоминает о том, каким болезненным оказался вопрос о бухарских грабежах, зародивший сомнения в искренности помыслов революционных лидеров. Даже М. Фрунзе оказался под подозрением и дело его рассматривалось Центральной Контрольной Комиссией РКП(б).

Концепция "бутафорских революций" разоблачает "восточную политику" большевиков в Средней Азии и показывает истоки Советской власти в этом регионе, но все же оставляет без ответа некоторые вопросы. Какую роль играли сами бухарцы в этой революции? Не вызывает никакого сомнения, что большая часть населения была аполитична, но что можно сказать о

стр. 199

тех местных деятелях, которые приветствовали свержение эмира? Известно, что мировоззрение младобухарцев резко радикализировалось после срыва провозглашенных манифестом эмира в 1917 г. либеральных реформ и преследований со стороны бухарских властей. Младобухарцы боролись против местной деспотии, но их "революция" не имела ничего общего с коммунистической идеей. Большевистский лозунг "мировой революции" привлекал младобухарцев обещанным освобождением их от ига колониализма и внутренней деспотии. Играло ли это какую-то роль в развитии Бухарской революции? Как относились сами младобухарцы к "сотрудничеству" с большевиками? Интересно отметить, что один из бывших младобухарцев Абдулла Раджаб Байсун, перешедший впоследствии на сторону басмачей, объясняет поражение эмира исключительно внутренними причинами, и в своей книге "Национальные движения в Туркестане" ³ почти не упоминает о роли большевиков. На самом же деле такие бухарские деятели, как Абдукадир Мухитдинов и Файзулла Ходжаев имели тесные связи с большевиками в Москве и в Ташкенте. Но в чем сущность этих связей? Играли ли бухарцы какую-нибудь роль в большевистских спорах о восточной политике? Эти вопросы остаются пока открытыми.

Сама хроника невелика по объему, но снабжена подробными примечаниями (на 32 страницах). Некоторые из них являются настоящими научными очерками о судьбах героев бухарской драмы. Книга напечатана на хорошем полиграфическом уровне, иллюстрирована архивными фотографиями. Я уверен, что книга привлечет внимание большого круга читателей, а ее автор продолжит знакомить нас со своими новыми исследованиями.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ См. статьи В. Л. Гениса о событиях в Средней Азии: Разгром Бухарского эмирата в 1920 г. // Вопросы истории. 1993. N 7. С. 39 - 53; Депортация русских из Туркестана ("Дело Сафарова") // Там же. 1998, N 1. С. 44 - 55; "Бутафорская революция", или российское полпредство в Хиве в 1920 г. // Восток. (Oriens). 2000, N 2. С. 5 - 26; Борьба вокруг реформ в Бухаре. 1917 г. // Вопросы истории. 2001. N 11 - 12. С. 18 - 37; Павел Петрович Введенский //Там же. 2002, N 7. С. 60 - 83, а также его монографию: Красная Персия. Большевики в Гиляне. 1920 - 1921 гг. Документальная хроника. М., 2000.

² ГАРФ. Ф. 1318. Оп. 1. Д. 1187. Л. 3 - 18.

³ Abdullah Recep Baysun. Turkistan'da Milli Hareketleri. Istanbul, 1943. P. 41 - 42.

Permanent link to this publication: